Заказ
Шрифт:
Что ж, девочка иногда приезжала. Но каждый раз так ненадолго, что конь уже не был уверен, на самом деле она к нему приходила – или приснилась во сне.
Постепенно Паффи привык ждать. Можно, оказывается, привыкнуть и к этому. Он прикрывал глаза, и в ушах снова раздавался её смех:
– Ну-ка, Паффи! Давай!.. – И песчаная лента дороги летела назад из-под ног, и раздувались ноздри, и копыта мелькали стремительно и чётко, отбивая безукоризненный ритм… И слышался её голос…
Её голос!!! Он прозвучал
С Паффи мгновенно слетела дремота. Голос раздавался всё ближе… совсем взрослый, энергичный и женственный. Но всё равно это был ЕЁ ГОЛОС!!!
Паффи вскинул голову, повернул её к двери и заржал. Призывно и как только мог громко – во всю силу лёгких, на пределе дыхания. Его тело трепетало в отчаянном возбуждении, тонкая кожа сейчас же покрылась рельефными жилками, которые так любят изображать на скульптурах. Паффи был чистокровным, а чистокровные лошади если уж на что-нибудь реагируют, то до последней клеточки тела!
Он сразу понял, что его крик услышали. Голос за дверью прозвучал громче, приблизился… Новая волна возбуждения прокатилось по телу. Конь заплясал, вскинул шею… набрал полные лёгкие воздуха, резко фыркнул и снова заржал. Он звал ЕЁ, и ОНА шла к нему, ОНА должна была вот-вот войти!..
И вот дверь распахнулась… На пороге стояла взрослая молодая женщина в светлом платье с короткими рукавами, и солнце, совсем как когда-то, играло у неё в волосах. Она пристально, чуть исподлобья глянула в горящие огнём глаза старого коня… и неожиданно тихо спросила:
– Паффи, малыш, ты меня узнаёшь?
Что конь мог ответить?
О-о, он ответил. Ещё как ответил!.. Он фыркал и перебирал тонкими ногами, силясь развернуться в узеньком стойле. Как бы он бросился к ней, если бы не держал недоуздок…
Она подошла вплотную и робко, словно извиняясь за что-то, стала гладить его ладонью по храпу, между ноздрей, по лбу между глаз… за ушами, под чёлкой… А потом обхватила его морду руками, прижалась лицом и стала целовать.
– Паффи…
Конь боялся пошевелиться, хотя всё его тело мелко подрагивало. Наконец дрожь прекратилась, и он медленно опустил голову ей на руки…
Это было счастье, равного которому он никогда раньше не знал…
Счастье продолжалось месяц. Целый месяц всё было как прежде. Но однажды девушка пришла к нему не в бриджах и сапогах, как обычно, а опять в платье. Конь встретил её коротким, радостным ржанием… И сразу что-то почувствовал – погрустнел, потускнел и притих. Этот месяц, что они провели вместе, он был молодым. А сейчас опять стало видно, сколько ему на самом деле лет.
Паффи понял – ОНА пришла попрощаться перед новой разлукой. Что ж… Годы научили коня смирению. Он подождёт… Только вот раньше она с ним никогда не прощалась так, как теперь. Девушка гладила его по морде, по шее… Угощала какими-то лакомствами… Но старый Паффи не чувствовал их вкуса, а ласки казались лишними и пустыми… Девушка обняла коня за шею и вдруг заплакала…
Паффи окончательно
Он на неё не сердился… Он всё понимал… Но вместо прежней тоски, ожидания и надежды внутри разверзалась сосущая пустота. Что-то умерло. Девушка вышла, тихонько прикрыв за собой дверь… Паффи даже не обернулся ей вслед. Зачем?
Через два дня пришёл коневоз. Старый немногословный финн молча оглядел коня, кивнул головой – и так же молча завёл его в кузов машины. Дверь захлопнулась, коневоз тронулся… Поплыл назад двор знакомого дома, скрылись за поворотом озеро и холмы…
Приют для старых лошадей не очень-то процветал. Господин Сиптусталми работал не покладая рук, чтобы его подопечные не голодали. Если не хватало денег, сам косил и возил на конюшню траву, сам заготавливал на зиму сено. И никогда не отказывал посетителям, которые приезжали на чистеньких красивых машинах и привозили детей. Потому что родители маленьких Райво, Олави, Матти жертвовали для детских любимцев кто сколько мог. С того и кормились…
Кроме Паффи, в конюшне обитало ещё семь ветеранов. Вместе им было не скучно. Они гуляли в загоне, катали детей, в положенные часы шли к кормушке, изредка неторопливо играли… В общем, тихо-мирно доживали свой век.
Прошёл год. И однажды всё опять изменилось.
У ворот хутора остановился большой чёрный джип. Паффи, гулявший в леваде, с любопытством посмотрел на приехавшего: новый человек! Не иначе, покататься решил?
Из машины вышел плотный мужчина в очках и заговорил о чём-то с хозяином. Тот лишь молча кивал. А затем повернулся… и указал на Паффи рукой. Мужчина тоже кивнул и быстрым шагом направился к ограде левады. Подошёл – и украдкой, таясь от неторопливого хозяина, вытащил из бумажника какую-то фотографию. Бегло сравнил…
«Я понравился ему! Я ему нужен!..» – приосанился Паффи и на радостях даже стал рыть землю копытом, чего, правду молвить, не делал уже давным-давно.
Старый финн и мужчина в очках пожали друг другу руки, о чём-то договорившись… И через неделю на хутор вновь прикатил тот самый джип, но уже с двухместным прицепом. Паффи вывели… трап уже был откинут, и он увидел внутри крупную рыжую кобылу, укрытую лёгкой попоной. В самом коневозе пахло дорогим снаряжением.
«Соревнования… неужели снова на ипподром?» – размечтался бывший скакун. Что-что, а запах хорошего снаряжения он помнил прекрасно…
Действительно, его завели вовнутрь, привязали – и прицеп тронулся… Кобыла косилась на незнакомого коня. Паффи с доброжелательным любопытством поглядывал на могучую соседку…
Путешествие было долгим. Очень долгим. А потом коневоз свернул с асфальта на тряскую просёлочную дорогу…
Первый день соревнований благополучно подошёл к финишу. В боксах и проходах временной конюшни шла обычная вечерняя суета. Кормили лошадей. Кто-то возился с четвероногими героями сегодняшних состязаний. Одним массировали мышцы и сухожилия, растирали согревающей жидкостью. Другим, наоборот, из шлангов лили на ноги воду…