Заказное убийство (сборник)
Шрифт:
Ральф, вернувшись, сообщил, что наш столик освободится через десять минут. Десять минут растянулись на все двадцать. Все это время я сидела, упираясь ладонью в неповрежденную щеку, а он чопорно стоял возле меня. Я потягивала шотландское. В кондиционированном баре было слишком прохладно. Обычно я чувствую себя достаточно тепло в этом плотном хлопчатобумажном платье, но тут я стала дрожать.
– Замерзли? – спросил Ральф.
– Чуточку, – призналась я.
– Я мог бы вас обнять, – нерешительно предложил он.
Я поглядела на него с улыбкой.
– Это было
Он скрестил свои руки на моей груди. Сперва я вздрогнула, но потом приятно согрелась. Я оперлась о него спиной. Он взглянул на мое лицо, и его глаза сузились.
– Что с вашим лицом, Вик?
Я подняла бровь.
– Ничего.
–
В самом деле? – сказал он, наклоняясь. – Тут у вас порез и большой синяк; щека опухла.
– Стало быть, заметно? – спросила я. – А я-то думала, что все закрасила.
– Ну что ж, боюсь, что на этой неделе ваша фотография не будет украшать обложку журнала мод, но ничего страшного нет. Просто как страховой агент я видел много жертв автомобильных аварий. Так вы сейчас выглядите.
– И так я себя чувствую, – призналась я, – но... на самом деле, это не была...
– Вы не были у доктора?
– Вы говорите точно так же, как таксист, который отвез меня домой. Он порывался отвезти меня в больницу; я боялась, что он предложит свои услуги в качестве сиделки и начнет варить куриный суп.
– Ваша машина сильно разбита?
– Моя машина совершенно цела. – Я начинала беспричинно раздражаться, этот вопрос действовал мне на нервы.
– Совершенно цела? – повторил он. – Тогда каким же образом...
В этот момент объявили, что наш столик освободился. Я встала и пошла к метрдотелю, оставив Ральфа расплачиваться. Метрдотель повел меня к столику, не дожидаясь Ральфа, который подошел, когда я уже усаживалась. Мое раздражение передалось и ему.
– Я не люблю, когда уводят дам, не дожидаясь их кавалеров, – сказал он достаточно громко, чтобы метр его услышал.
– Извините, сэр. Я не знал, что вы с мадам, – сказал он с большим достоинством, прежде чем отойти от столика.
– Успокойтесь, Ральф, – сказала я ласково. – Мы слишком увлеклись утверждением своих «эго» – и тут мы оба виноваты. Давайте перейдем к деловому разговору.
– Прикажете подать аперитив перед обедом? – спросил подошедший официант.
Ральф посмотрел на него раздраженным взглядом.
– Если бы вы знали, сколько часов мы провели в баре, дожидаясь этого столика. Нет, мы не хотим пить, я по крайней мере. – Он повернулся ко мне. – А вы не хотите?
– Нет, спасибо. Еще пара порций виски – и я усну. И тогда вы окончательно утвердитесь во мнении, что я только и хочу избавиться от вас.
– Готовы ли вы сделать заказ? – настаивал официант.
Ральф прямо ему сказал, чтобы он подошел через пять минут. Однако последнее замечание несколько подняло его обычно жизнерадостное настроение.
– О'кей. Ви.Ай. Варшавски, убедите же меня, что вы не хотите нарочно отравить
– Ральф, – сказала я, внимательно на него глядя. – Вы знаете Эрла Смейссена?
– Кого? – переспросил он с непонимающим видом. – Это что, какая-то детективная игра – отгадывать имена?
– Да, пожалуй, – ответила я. – Вчера и сегодня днем я беседовала со множеством людей, которые знали Питера Тайера или его подругу – исчезнувшую девушку. Среди других – с вами и вашим боссом. Когда я вернулась сегодня домой, меня поджидали два бандита. Я подралась с ними. Некоторое время я сопротивлялась, но один из них нокаутировал меня. Они отвезли меня в дом Эрла Смейссена. Если вы не знаете Эрла, считайте, вам повезло. Десять лет назад, когда я работала общественным защитником в суде, он как раз начал взбираться к вершине своей профессии, а занимается он рэкетом, вымогательством, проституцией, – и с тех пор он неуклонно поднимался все выше и выше. Теперь он держит целую шайку крутых парней, все они вооружены пистолетами. Его никак не назовешь славным человеком.
Увидев краешком глаза, что к нам опять приближается официант, я прервала свою развернутую характеристику, но Ральф отослал его прочь.
– Во всяком случае, он велел мне перестать заниматься делом Тайера и, чтобы придать убедительности своим словам, напустил на меня одного из своих бандюг. – Я замолчала. То, что произошло затем в квартире Эрла, все еще больно бередило мои чувства. Я сознательно предпочла убедить Эрла в том, что я до смерти напугана, чем оставаться там весь вечер, подвергаясь все более грубым нападениям. И все же воспоминание о моей беспомощности, воспоминание о том, как Тони измолотил меня, точно непослушную шлюху или злостного неплательщика долгов, было для меня нестерпимо мучительным. Я машинально сжала свою левую руку и провела ею по краю стола. Ральф наблюдал за мной с каким-то неопределенным выражением. Его спокойная работа и столь же спокойная жизнь в предместье не подготовили его для подобного рода эмоциональных нагрузок.
Я покачала головой и попробовала перейти на более легкий тон.
– Однако грудная клетка у меня побаливает, поэтому я вздрогнула, когда вы обняли меня в баре. Но дело не в этом.
Меня мучает вопрос, кто именно донес Эрлу, что я веду расследование. Или, выражаясь более точно, кто был настолько обеспокоен, что попросил Эрла, а возможно, и заплатил ему, чтобы он отпугнул меня от этого дела.
Ральф все еще не оправился от потрясения.
– Вы рассказали полиции обо всем этом?
– Нет, – нетерпеливо сказала я. – Я не могу обратиться с этим к полицейским. Они знают, что я заинтересована в этом деле, они тоже, хотя и более вежливо, попросили меня не расследовать его. Если бы Бобби Мэллори – лейтенант, который возглавляет расследование убийства, – узнал, что меня избил Эрл, Смейссен категорически отрицал бы свою вину, а если бы я могла доказать ее в суде, он мог бы привести миллион объяснений, почему он это сделал, кроме одного, истинного. А Мэллори даже не проявил бы ко мне никакого сочувствия – ведь он велел мне оставить это дело.