Заказное убийство (сборник)
Шрифт:
Ральф позвал меня из гостиной.
– Доброе утро, – откликнулась я. – Если ты хочешь поговорить со мной, тебе придется присоединиться ко мне – я не могу сделать ни одного лишнего шага.
Ральф вошел в ванную, уже полностью одетый. Я мрачно изучала свое лицо в зеркале над мойкой. Мой, изначально черный, «фонарь» под глазом стал темно-лилового цвета, с желтыми и зелеными прожилками. Левый глаз заплыл кровью. Кожа на челюсти приобрела серый оттенок. Общий эффект был далеко не самый привлекательный.
Ральф был, видимо, такого же мнения. Я наблюдала за его лицом в зеркале,
– И часто ты этим занимаешься? – спросил Ральф.
– Осматриванием своего тела или чем?
Он сделал неопределенный жест.
– Дракой, – сказал он.
– Менее часто, чем в детстве. Я росла в Саут-Сайде – Девяностая и Коммерческая улицы. Может, ты знаешь этот район – там живут сталелитейщики-поляки, которые недолюбливают приезжих других рас и национальностей, а те, естественно, отвечают им такой же неприязнью. В моей школе царил закон джунглей – если ты не мог орудовать кулаками и ногами, тебе нечего было и надеяться получить образование.
Я отвернулась от зеркала. Ральф покачивал головой, но чувствовалось, что он пытается понять.
– Это другой мир, – медленно произнес он. – Я вырос в городе Либерти и не помню, чтобы хоть когда-нибудь участвовал в настоящей драке. И если бы моя сестра пришла домой с подбитым глазом, мать целый месяц билась бы в истерике. А как твои родители?
– Моя мать всячески возмущалась, но она умерла, когда мне было пятнадцать, а мой отец был рад, что я могу постоять за себя. Да, верно, Габриела ненавидела насилие. Но в душе она была истинным бойцом, и я унаследовала свои бойцовские качества от нее, а не от моего большого уравновешенного отца.
– И все девочки в вашей школе дрались? – полюбопытствовал Ральф.
Я залезла в горячую воду и задумалась.
– Нет, некоторые держались в стороне, боялись. Другие завели себе дружков, которые их защищали. Остальные защищались сами. Одна из тех, с кем я ходила в школу, до сих пор любит драться. У нее потрясающая рыжая шевелюра, и она заходит в бары и там хорошенько вламывает мужчинам, которые пытаются за ней приволокнуться. Изумительное зрелище.
Я опустилась в ванну и закрыла лицо и шею горячими влажными салфетками. Ральф помолчал минуту-другую, потом сказал:
– Я приготовлю кофе, если ты откроешь мне один секрет – где оно хранится. И еще я не знал, бережешь ли ты эти тарелки к Рождеству, и поэтому вымыл их.
Я сняла салфетку со рта, оставив вторую на глазах. Вчера, когда я уходила из дома, я забыла вымыть эти проклятые тарелки.
– Спасибо, – процедила я. Да и что я могла еще сказать? – Кофе в холодильнике – оно в зернах. Одна чайная ложка на каждую чашку. Электрическая кофемолка возле печи. Фильтры в шкафчике прямо над ней, а кофейник все еще в мойке, если ты не успел его сполоснуть.
Он нагнулся, поцеловал меня и вышел. Я обдала салфетку горячей водой и согнула ноги в окутанной паром воде. Через некоторое время я смогла уже достаточно легко двигать ими и уверилась, что через несколько дней они будут в полном порядке.
Тут же появился Ральф с кофе. Он восхищенным взглядом окинул мое одеяние, избегая, однако, смотреть мне в лицо.
– Погода изменилась, – сказал он. – Я ходил за газетой. Сегодня чудесный день, ясный и прохладный. Хочешь, мы съездим к песчаным холмам Индианы?
Я хотела покачать головой, но сильная боль помешала это сделать.
– Предложение очень заманчивое, – сказала я. – Но у меня есть важные дела.
– Поехали, Вик, – настаивал Ральф. – Пусть этим занимается полиция. Ты в очень плохой форме – тебе надо хоть день отдохнуть.
– Возможно, ты и прав, – сказала я, стараясь подавить гнев. – Но я думала, что мы отдыхали целую ночь. Во всяком случае, я не могу устроить себе выходной.
– Но может, тебе нужен компаньон? Я мог бы вести машину.
Я внимательно посмотрела на лицо Ральфа, но не увидела на нем ничего, кроме дружеского участия. Владело ли им простое желание защитить меня, или у него была какая-то особая причина постараться отвлечь меня от работы? Будучи моим компаньоном, он был бы в курсе всех моих дел и мог бы донести о них Эрлу Смейссену.
– Я поеду в Виннетку, чтобы поговорить с отцом Питера Тайера. Поскольку он живет по соседству с твоим боссом, я не уверена, что тебе стоит появляться там в моем обществе.
– Возможно, ты и права, – согласился он. – Зачем ты хочешь с ним повидаться?
– Потому что он здесь, как сказал один человек об Аннапурне [8] . Есть и еще несколько дел, которые я предпочла бы выполнить одна.
– А как насчет того, чтобы поужинать сегодня?
– Ральф, ты начинаешь действовать так, будто я слепая женщина, нуждающаяся в собаке-поводыре. Нет, никакого ужина сегодня. Ты очень мил, я ценю это, но мне нужно время для себя.
– О'кей, о'кей, – пробурчал он. – Я просто хотел бы тебе помочь. По-дружески.
8
Аннапурна («дарующая еду») – имя богини Дурги, супруги бога Шивы.
Я встала и, преодолевая боль, подошла к дивану, где он сидел.
– Я знаю. – Я обняла его и поцеловала. – А я веду себя не по-дружески. Как бяка.
Он посадил меня на колени. Недовольство исчезло с его лица, и он поцеловал меня.
Через несколько минут я осторожно слезла с его колен и заковыляла в спальню, чтобы одеться. Темно-синий шелковый костюм лежал на стуле, запачканный кровью и пылью, а кое-где и в дырах. Возможно, я могла бы свести все пятна, но я была уверена, что никогда больше его не надену. Я выбросила его, надела свои зеленые полотняные брючки, бледно-лимонную рубашку и жакет. Ничего лучше для предместья и не придумаешь. Насчет своего лица я решила не беспокоиться. В солнечном свете, с макияжем, оно будет выглядеть еще ярче, чем обычно.