Заказное убийство (сборник)
Шрифт:
Мы поднялись по лестнице. Мак-Гоннигал остановился.
– Вы обычно оставляете свою дверь открытой?
– Никогда. – Я прошла мимо него. Дверь была явно вышиблена и висела как-то криво. Кто-то выломал замки, чтобы проникнуть внутрь. Мак-Гоннигал вытащил свой пистолет, распахнул дверь и бочком вошел в комнату. Я прижалась к стене коридора, затем вошла тоже.
Кто-то перевернул в моей комнате все вверх дном. Подушки диванов распороты, картины брошены на пол, книги открыты и тоже брошены на пол, где и лежали вверх корешками со смятыми страницами. Мы пошли дальше. Моя одежда валялась по всей спальне, ящики были вытащены. В кухне муку и сахар высыпали
– Не трогайте больше ничего, мисс Варшавски, – добрым голосом произнес Мак-Гоннигал. – Я позвоню лейтенанту Мэллори и вызову несколько специалистов по отпечаткам пальцев. Скорее всего они ничего не найдут, но попытка не пытка. А пока пусть все остается как есть.
Я кивнула.
– Телефон рядом с диваном – правда, теперь его уже нельзя назвать диваном, – сказала я, не поднимая глаз. Боже, что все это значит? Кто и зачем громил мое жилище? Это явно не обычный грабитель. Профессионал, естественно, ищет ценные вещи, но вспарывать подушки дивана? Бросать посуду на пол? Моя мать привезла эти бокалы из Италии в чемодане, и ни один не разбился. Девятнадцать лет она была замужем за копом из Чикаго, из Саут-Сайда, и ни один не разбился. Если бы я стала, как она хотела, певицей, этого никогда бы не случилось. Я вздохнула. Мои руки почти перестали дрожать, и я уже спокойно собрала мелкие осколки и положила их в тарелку на столе.
– Пожалуйста, не трогайте ничего, – повторил Мак-Гоннигал, стоявший в дверном проеме.
– Да заткнитесь вы, черт побери, Мак-Гоннигал, – выпалила я. – Даже если они и найдут отпечатки, не принадлежащие мне и моим друзьям, неужели вы думаете, они будут проверять все эти осколки? И я готова поспорить на обед в «Савое», что те, кто здесь был, орудовали в перчатках и не оставили никаких отпечатков пальцев. – Я встала. – Любопытно знать, чем вы занимались, пока здесь шел такой разгром, – сидели в машине, читая газету? И вы должны были слышать шум. Неужели вы думали, что он раздается из какого-нибудь телевизора. Кто входил и выходил, пока вы здесь сидели?
Он покраснел. Этот же самый вопрос наверняка задаст ему Мэллори. И если у него не будет убедительного ответа, он будет иметь бледный вид.
– Я думаю, все это происходило в мое отсутствие, но я пойду опрошу ваших соседей, не слышали ли они какого-нибудь шума. Я понимаю, что вы чувствуете, мисс Варшавски, видя свою квартиру в таком состоянии, но поймите, что наш единственный шанс найти взломщиков – проверить всю квартиру на отпечатки пальцев.
– О'кей, о'кей, – сказала я.
Он пошел вниз по лестнице, к соседям, а я в спальню. Мой полотняный чемодан был открыт. И, к счастью, цел. Насколько я знала, на полотне отпечатки не остаются, поэтому я положила его на торчащие наружу пружины кровати и принялась упаковывать в него валявшиеся на полу белье и одежду. Туда же я уложила и коробку из оружейного магазина Райли, а затем позвонила Лотти.
– Лотти, я не могу с тобой долго говорить, но мою квартиру разгромили. Не могла бы я провести у тебя несколько ночей?
– Ради Бога, Вик. Ты хочешь, чтобы я за тобой приехала?
– Нет, со мной все в порядке. Я приеду попозже – сперва я должна поговорить с полицией.
Положив трубку, я отнесла чемодан в машину. Мак-Гоннигал был в квартире на втором этаже; дверь была полуоткрыта, и он разговаривал, стоя спиной к коридору. Я уложила чемодан в багажник и как раз отпирала наружную дверь, чтобы вернуться к себе, когда услышала рев полицейских сирен, и к дому подъехал Мэллори, сопровождаемый парой полицейских машин. Не выключая вертушек, они поставили машины в два ряда, и в конце улицы тут же собралась куча ребятишек, чтобы поглазеть на бесплатное зрелище. Полиция любит устраивать публичные шоу – только так можно было объяснить их поведение.
– Привет, Бобби, – сказала я как можно более бодрым тоном.
– Что за чертовщина тут творится, Вики? – Бобби был в таком гневе, что даже забыл свое правило – никогда не ругаться в присутствии женщин и детей.
– Ничего хорошего. Кто-то учинил погром в моей квартире. Эти сволочи разбили один из бокалов Габриелы.
Мэллори хотел, оттеснив меня, подняться вверх по лестнице, но это его остановило: слишком много раз он встречал Новый год с одним из этих бокалов в руках.
– Извини, Вики, но я же предупреждал тебя, чтобы ты не совала нос в это дело.
– Отошли своих ребят наверх, а мы с тобой посидим и поговорим здесь. У меня в квартире негде сесть, и, честно сказать, я не могу смотреть на то, что там делается.
– Хорошо, – ответил он после минутного размышления. – Почему бы нам и в самом деле не посидеть в моей машине, ты ответишь на несколько моих вопросов. Финчли! – громко выкрикнул он. К нам подошел молодой черный коп. – Идите все наверх, постарайтесь найти какие-нибудь отпечатки и все внимательно осмотрите, может, наткнетесь на что-нибудь полезное. – Он повернулся ко мне: – Ничего ценного не похищено?
Я пожала плечами.
– Кто знает, что именно представляет собой ценность для грабителя? Несколько драгоценностей, доставшихся мне от матери? Я никогда не ношу их, слишком старомодные – бриллиантовый кулон в оправе из белого золота и две серьги, составляющие один гарнитур. Пара колец. Небольшой набор столового серебра. Может, проигрыватель? Я не проверяла, взято что-нибудь или нет. Не могу на все это глядеть.
– О'кей, – сказал Бобби. – Идите. – Он махнул рукой, и четыре человека в полицейской форме ринулись вверх по лестнице. – Пошлите ко мне Мак-Гоннигала, – крикнул он вдогонку.
Мы сели на передние сиденья машины Бобби. Его полное багровое лицо было хмуро, он явно сердился, но, видимо, не на меня.
– Еще в четверг я предупредил тебя, чтобы ты оставила это дело Тайера.
– Я слышала, полиция арестовала вчера Дональда Маккензи. Дела Тайера вроде бы и не существует?
Бобби никак не отреагировал на мои слова.
– Что с твоим лицом?
– Я ударилась о дверь.
– Без дураков, Вики. Ты знаешь, почему я послал Мак-Гоннигала поговорить с тобой?
– Понятия не имею. Может, он влюбился в меня, и ты решил дать ему возможность повидаться со мной?
– Сегодня утром с тобой просто невозможно разговаривать, – взбеленился Бобби. – Убит молодой человек, твоя квартира разгромлена, на твое лицо страшно поглядеть, а тебе лишь бы меня позлить. Да говори же, черт возьми, со мной прямо и слушай, что я тебе говорю.
– О'кей, о'кей, – умиротворенно сказала я. – Сдаюсь. Почему ты послал за мной сержанта?
Несколько минут Бобби не мог отдышаться. Затем он кивнул, давая понять, что окончательно вернул себе самообладание.