Заклеймённый
Шрифт:
Беверли очнулась на диване в комнате Кессиди. Ее подруга и сестра тихо беседовали в сторонке, изредка бросая на нее взгляды. Стоило девушке распахнуть глаза, как обе оказались рядом с ней.
– Как ты, милая? – Спросила Кес. – Мне бы не хотелось уподобляться этой несносной девице, но ты и впрямь ужасно выглядишь. Может позвать врача?
– Я в порядке, - Беверли медленно села, - немного устала. Врача не нужно, правда.
– Что происходит, Бев? – Брови подруги сошлись на переносице, и в этот момент она была как никогда серьезна. – Я уже давно вижу, что в твоей жизни происходит гораздо
– Мне очень жаль, дорогая, если я вызвала в тебе подобные ощущения, но…
– Сейчас ты начнешь говорить мне, что мне все это кажется и жизнь твоя скучна и однообразна! Не унижай меня, пожалуйста, очередной ложью! – Беверли чувствовала себя ужасно, понимая, насколько обидела подругу. Она посмотрела на сестренку, которая ответила ей сочувственным взглядом, а потом неуверенно кивнула.
Беверли поднялась с дивана и отошла к окну, пытаясь осторожно подобрать нужные слова.
– Да, в моей жизни многое изменилось, Кес. – Начала она. – Она буквально перевернулась с ног на голову. Все так сложно и запутанно.
– То, что сказала Сесилия правда? – Вопрос заставил Беверли резко развернуться. Кессиди смотрела открыто, наверняка уже зная ответ, но, не осуждая и не упрекая подругу, ни в чем. – Это ты та самая девушка, которая помогает мистеру Баркли?
Сердце Беверли дрогнуло, а потом она почувствовала такое чудовищное давление на него, что тут же захотела снова присесть. Она понимала, что врать в лицо подруге, означает потерять ее, а Кессиди наверняка распознает ложь.
– Да! – Только и смогла выдохнуть она.
– Ты любишь его? – Новый вопрос Кессиди принес Беверли настоящие страдания, что не укрылось от внимания подруги. – Пойми, я никогда не ждала, что ты полюбишь Роя. Несмотря на то, что он мой брат и роднее для меня никого нет, я осознаю, что его поведение, его характер, мягко говоря, осложняют нам всем жизнь. Много раз я говорила с отцом о вашем браке, но он и слушать меня не желает. Я достаточно реалистична, чтобы понимать, что навязать любовь нельзя.
Кессиди подошла к подруге и горячо зашептала:
– Любовь должна возносить и уничтожать, вызывать пламя в груди и освежать подобно морскому ветру. – Пока девушка говорила, Беверли изо всех сил пыталась не заплакать. – Я заметила, как сильно ты изменилась с тех пор как начала работать в лавке мистера Мортимера. Я догадывалась, что ты живешь интересной жизнью, но чтобы настолько?! Теперь мне все стало более или менее понятно. Так ты любишь его?
– Люблю. – Уже не сдерживая слез, ответила Беверли. – Так сильно люблю, что задыхаюсь от страха, не имея ни малейшего представления жив ли он. Я не могу есть, не могу спать, не могу думать ни о чем другом уже шестнадцать самых долгих в моей жизни дней.
Так легко сейчас стало ей от того, что можно было сказать об этом вслух. Разделить свою боль с человеком, который поймет и не осудит. Беверли обессилено опустилась в кресло у окна, а Кессиди и Кортни тихонько примостились рядом на полу, удерживая девушку за руки. Они ничего не спрашивали, а просто приготовились слушать, а это было именно то, что ей сейчас так необходимо.
– Мы пережили столько невообразимых приключений. Я подумать не могла, что могу быть способна на поступки, которые совершала рядом с ним. – Беверли начала говорить и остановиться уже не смогла бы. – Сначала он ужасно злил меня, и я считала его невыносимым эгоистом, бездельником и еще бог весть кем, но проведя с ним, столько времени, я открыла такие стороны его души, его сердца, о которых не подозревала. То, чем мы вместе занимались, - Беверли не стала говорить о подробностях умышленно, чтобы еще и Кессиди не вмешивать в опасные приключения, - настолько важно, что я готова потерять все, лишь бы мы добились успеха. Не спрашивай меня о деталях, прости, я не смогу ответить…
– Я не буду. – Перебила ее подруга. – Я верю тебе и благодарна за то, что ты, наконец, открылась мне.
– Ты не представляешь, как сложно скрывать от тебя то, чем в первую очередь нужно делиться с подругой.
– А где он сейчас? Ты знаешь?
– Не представляю. – Прошептала девушка и разрыдалась. – Его уже может не быть в живых.
– Не надо, Беверли! – Кортни положила голову сестре на колени. – Ты же знаешь, что он сделает все, чтобы вернуться!
– Мне большего и не нужно. Я ни о чем не попрошу более. Пусть только вернется живым. Я выполню все, что должна, выйду замуж и буду счастлива мыслью, что Сайрус жив. – Беверли печально улыбнулась, утирая слезы. – Каждую ночь я выхожу на балкон и молю его держаться, где бы он ни был, что бы ему не грозило в ту самую минуту. Я прошу его выстоять и вернуться, чтобы я могла еще хотя бы раз увидеть его лицо.
– Беверли, я прошу, чтобы ты не забывала, что если он не вернется заклинание Фархата …
– Я помню, Корти. – Девушка приподняла личико сестры и заглянула ей в глаза. – Иногда я думаю, что это было бы самым лучшим исходом для меня.
Девочка вскочила на ноги и гневно заходила по комнате. Беверли еще никогда не видела свою маленькую сестренку настолько рассерженной.
– Не смей даже думать об этом! – Сказал Кортни. – А как же я? Что без тебя буду делать я?
– О чем вы говорите? – Не поняла Кессиди.
– Ни о чем важном…, - ответила Беверли, с сожалением глядя на все еще негодующую сестренку.
– Ни о чем важном? – Взвилась девочка и повернулась к Кес. – На нее наложено заклятье грязной крови! Визирь Кувейна дал Сайрусу два месяца на то, чтобы тот принес ему одну вещь, а иначе это заклятье убьет Беверли! Оно уже убивает ее!
Кессиди в ужасе зажала рот рукой. Глаза ее наполнились страхом. Девушка смотрела на подругу не в силах что- либо сказать.
– Все нормально, Кес. – Попыталась успокоить ее Беверли.
– Нормально? – Подруга поднялась с пола, и зашагала по собственной комнате, точно так же как некоторое время назад Кортни. – Может это в вашем магическом мире считается нормальным, но в мире людей, это вовсе не нормально!!! Ты сообщаешь мне, что на тебе какое-то заклятье, которое вот-вот убьет тебя, а человек, который может помочь снять его пропал полмесяца назад, и пытаешься убедить, что ничего страшного в этом нет? Так, подумаешь, рядовая ситуация, ничего особенного.
– Кес, мы все равно ничего не сможем сделать. Все сейчас зависит лишь от Сайруса.