Заклинание при свечах
Шрифт:
– И новых учениц, – добавила я, подумав о девочках, которых увидела сегодня в первый раз. В том числе о Мюриэл и этой загадочной Эбони…
– Ты о чём так сильно задумалась? – спросила Скарлет. Она швырнула свою сумку на пол и уже вытаскивала из неё свои немногочисленные пожитки.
– Так, ни о чём, – со вздохом ответила я, но тут же вспомнила, что мы с сестрой поклялись ничего больше не скрывать друг от друга. – Понимаешь, я просто думала… обо всём. О том, что новый учебный год начинается. О новеньких ученицах. И вдруг почувствовала себя какой-то… потерянной слегка…
– Я
– Чем? – спросила я, заглядывая ей в лицо.
– Ты нашла меня, – во весь рот ухмыльнулась Скарлет.
И почему-то этого оказалось достаточно, чтобы я почувствовала себя намного лучше.
Глава пятая. Скарлет
Программу нового учебного года открывал для нас урок рисования с мисс Пеппер. Рисовала я плохо (всегда предпочитала писать), а заниматься тем, чего не умею делать, терпеть не могла. Так что, сами понимаете, на этот урок я поплелась без особого восторга.
В коридоре мы встретили Ариадну, она стояла возле двери класса, ждала, когда всех пригласят войти, и при этом старалась держаться как можно дальше от своей соседки по комнате.
– Всё в порядке? – спросила я.
– Ага, – кивнула Ариадна. – Вообще-то мы с ней почти не разговаривали. – И добавила трагическим шёпотом: – Я уверена, что она просто скрывает свои истинные намерения.
Мюриэл стояла чуть в сторонке, прислонившись спиной к стене и уткнувшись в книжку. Нет, по её виду не было похоже, что она замышляет какую-то пакость. Тем временем возле двери постепенно собрался весь наш класс, и среди прочих я заметила ещё двух новеньких, совершенно незнакомых мне девочек. Они держались вместе и, не переставая, перешёптывались друг с другом.
А потом появилась Эбони Макклауд. Она плавно приближалась к нам по коридору, и все, кто здесь был, почему-то сразу умолкли и уставились на неё. Она держалась так, словно ничего этого не замечает, и неторопливо подплыла к двери класса. Выглядела она потрясающе.
Дот Кемпбелл преградила ей дорогу и предупредила:
– Э… мисс Пеппер сказала, чтобы мы не заходили, пока она…
Эбони не обратила на Дот ни малейшего внимания, спокойно открыла дверь и вошла в класс.
– Ничего себе… – пожала я плечами.
Ну что ж, если эта новенькая вошла в класс, то и я могу войти, разве нет?
И я вошла в класс, а следом за мной постепенно потянулись и все остальные.
Началось шумное рассаживание по партам. Мюриэл сразу направилась в дальний конец класса, а мы с Айви ринулись в первый ряд. Плана рассадки, где кто должен сидеть, на доске приколото не было. В самый разгар этой возни прозвенел звонок, и почти сразу вслед за ним в класс вошла мисс Пеппер.
Она приспустила к кончику носа свои очки с красноватыми стёклами и строго спросила, глядя на нас:
– Разве я не говорила, что нельзя заходить в класс до звонка,
Все дружно посмотрели на новенькую, но никто не сказал ни слова. Эбони? Она просто улыбнулась. А мисс Пеппер явно растерялась и не знала, что ей делать дальше.
– Ну, хорошо, – сказала она наконец. – Двинемся дальше и займёмся делом. Сегодня мы с вами будем рисовать натюрморт!
Она сдёрнула со своего стола скатерть, и показалась скрытая под ней ваза, наполненная фруктами, самыми разными по форме, размеру и цвету.
– А эти фрукты можно есть, мисс? – подняла свою руку туповатая, как всегда, и ничуть не поумневшая за лето Анна Сантос.
– Эти фрукты нужно нарисовать, мисс Сантос. Если их просто съесть, то при чём тут живопись?
Анна поморгала и сердито насупилась.
– Приступим, – продолжила наша учительница рисования. – Для начала изучим, каким образом распределяются на поверхности фруктов свет и тень…
К концу урока я сумела нарисовать нечто, смутно напоминающее горсточку фруктов. Затем я взглянула на рисунок Айви. У неё получилось лучше, чем у меня, но моя сестра левша, и поэтому она слегка смазала карандашные линии, когда наклонялась над листом бумаги. Мы с Айви переглянулись и дружно наморщили носы.
– Кладите свои рисунки ко мне на стол, художницы, – сказала мисс Пеппер.
Мы друг за другом подходили к учительскому столу и оставляли на нём свои шедевры. Всё шло гладко, но лишь до того момента, когда к столу подошла Эбони. Мельком взглянув на её рисунок, мисс Пеппер встрепенулась и сказала, поправляя на носу свои очки:
– Как тебя зовут, девочка?
Эбони остановилась, медленно повернулась назад и ответила:
– Эбони Макклауд.
Мисс Пеппер взяла в руки рисунок Эбони, внимательно рассмотрела его и спросила:
– Как это нужно понимать?
Очень странно прозвучал при этом голос мисс Пеппер. Вместо гнева, который, естественно, можно было ожидать, в нём явно читался испуг.
– Я нарисовала то, что захотела, – спокойно ответила Эбони, глядя в лицо учительнице. – А в чём, собственно, дело?
А затем не спеша возвратилась на своё место.
Затаив дыхание, я ждала, что же будет дальше. Случись что-то подобное при мисс Фокс, всё закончилось бы поркой. К счастью, мисс Пеппер была не такой кровожадной, как наша бывшая директриса, но тем не менее и она обычно не позволяла ученицам никаких вольностей во всём, что касалось её обожаемого предмета.
«Ну вот, сейчас начнётся, – подумала я. – Будем слушать речь о том, что прежде, чем нарушать законы живописи, необходимо досконально изучить их».
Но тут произошло нечто совершенно неожиданное и небывалое. Мисс Пеппер просто помолчала немного, а затем сказала:
– Хорошо. На сегодня это всё, юные леди. Теперь идите в вестибюль, чтобы выбрать вид спорта, которым вы будете заниматься в этом году. – Она ещё раз посмотрела на рисунок Эбони, поморгала, положила его поверх стопки листов с нашими рисунками и повторила: – Хорошо.