Заклинатель дождя
Шрифт:
– Все очень просто. Предположим, сопрешь ты у кого-нибудь герыч и решишь толкнуть наркоману. Так тебя тут наркоша и сдаст ментам, а те уголовное дело заведут, а сами еще и отчитаются, что хорошо с наркомафией борются. Понял? Все, что попало в Немиров, должно и может продаваться исключительно через «легальные» точки, которые крышуются добрыми дядями. Оттого им и наплевать, кто, где и когда таскает по городу их дурь. А небольшие потери для ментовских отчетов или на случайное наркошино счастье всегда закладываются на естественную «усушку» товара.
– Значит, здесь и правда все схвачено… – перевел дух Иван. – Словно не про наш городок говоришь… Колумбия, да и только!
– Фирма веники не вяжет, фирма делает гробы… – согласно кивнул Артамонов. – Но главное, что Немиров – жирная точка на великом наркопути. Ты, Ванюша, прикинул, как через местный мясокомбинат удобно развозить дурь в любой пункт назначения? Закинул экспедитору в «сапожок» пакетик отравы, да сверху пару ящичков колбасы, и через три часа пермский наркоша уже ширнется, а его мамка чай с колбаской попьет… Да и хранить здесь дурь – чистое удовольствие и никакого риска. Пока менты доберутся со своими облавами, весь город уже на ушах стоять будет. Для острастки, сам понимаешь, кого-нибудь им сдадут. И все будут счастливы!
– Получается, весь Немиров – один большой супермаркет по продаже наркотиков. Все про все знают и молчат…
– Вот-вот! А ты в прошлый раз спорил, при чем здесь Вуду. Все негров преклонных годов в Немирове порывался найти… – разогнав похмелье, оживленно пошутил Кирилл. – Вуду, братишка, это реальная власть, основанная на страхе и жесточайшем контроле, таком, какой никаким современным фюрерам и не снился. И если ее изобрели хреновы папуасы, то наши превратили в идеальное средство управления, которому и коммунизм, и капитализм в подметки не годятся…
– Елизавета Андреевна? Заходите, очень вас жду! – Пронин встал из-за резного, сделанного на заказ стола и, улыбаясь, подошел к замешкавшейся у порога Храмовой. – Как добрались? Понимаю, в выходные автобусы ходят по утрам скверно… Да вы не смущайтесь, у нас встреча хотя и на работе, но неофициальная!
Директор мясокомбината принял плащ и, аккуратно повесив его на плечики, спрятал за зеркальной створкой шкафа-купе.
– Вот теперь все в порядке. Присаживайтесь, Елизавета Андреевна, – он показал на большое кожаное кресло, стоящее подле стола. – Догадываетесь, зачем предложил встретиться?
– Нет… Не в полной мере…
– Вот и славно! В том смысле, что появилась возможность спокойно обо всем поговорить, выяснить все назревшие вопросы. – Облокотившись, Пронин подался вперед. – Разве у вас нет никаких проблем? Абсолютно?
– Почему же нет? – нервно скривила губы Елизавета Андреевна. – Зарплата у делопроизводителя очень маленькая. И никак нельзя подработать.
– Действительно, небольшая… А у вас, насколько мне помнится, еще и сын школьник?
– Десятый класс оканчивает…
– Да, детишки теперь необыкновенно
– Василий Иванович, откуда вам знать про то, как и чему учат в немировской школе? По-моему, из школьного возраста вы давно вышли, а шефство над учебными заведениями теперь не практикуется…
– Не скажите, Елизавета Андреевна! Я был первым секретарем местного райкома партии, кстати, самым молодым на всем Урале! – Пронин с удовольствием откинулся на спинку кресла. – Поэтому инстинкт контролировать окружающую жизнь и влиять на происходящие события у меня в крови! Однако что мы просто сидим? В конце концов, встреча наша неофициальная. Позвольте, я вас вкусненьким угощу.
Он вышел в соседний кабинет и вернулся с подносом – бутылка коньяка «Remy Martin», нарезанные ломтики лимона, бутерброды с икрой.
– Вот, Елизавета Андреевна, очень рекомендую! Мой знакомый невропатолог утверждает, что лучшей профилактики от инфарктов и инсультов в природе просто не существует. Пропустишь рюмашку, так словно в косметический салон сходил. Молодит кровь!
Она покраснела и решительно встала из-за стола:
– Большое спасибо за приглашение. Я лучше пойду…
– Елизавета Андреевна, вы неверно меня поняли! Неужели в ваших глазах я выгляжу как человек, покупающий любовь за выпивку? Или вам показалось, что аморальный директор задумал напоить вас допьяна, а после, закрывшись в кабинете, принуждать к близости под страхом увольнения? Хорошего же вы придерживаетесь мнения о своем директоре!
– Значит, интим исключен? – она успокоилась и вернулась за стол.
– Этого я не говорил, – по-деловому ответил Пронин. – Но никаких низких сцен и омерзительных сценариев не будет никогда. Поверьте, я привык себя уважать… Так что давайте больше не станем портить прекрасный субботний день, а лучше выпьем за наше настоящее знакомство да поговорим за жизнь. Душевненько, по-русски!
Маслянистая, жгучая влага приятно обожгла, разносясь по рту легкими ароматами ванили, роз и чего-то еще неуловимо солнечного, чем с избытком пропитаны благодатные леса юга.
– Вы уже почувствовали легкое дуновение фиалок и роз? – с чувством, как и подобает настоящему гурману, спросил Василий Иванович. – Не спешите, сейчас к ним добавятся лесной орех, абрикос и еле уловимое присутствие лакрицы. Хорошо? Говорите сразу, не задумываясь. Истинная любовь к коньяку возможна только с первого взгляда, все остальное – жалкое следование светскому этикету.
– Божественно, – улыбнулась Елизавета Андреевна и тут же удивилась наступившей в ней внезапной перемене. – Я в смысле, что разговор у нас получается какой-то странный…