Заклятие Черного Кинжала
Шрифт:
— Следовательно, ты не знаешь, когда она освободится?
— Нет.
Юная дама-министр, поразмыслив немного, сказала:
— И все-таки я подожду.
Тар, отступив в сторону, пропустил ее в небольшую, довольно уютную приемную, и Сараи уселась в голубое парчовое кресло.
Тар посуетился еще немного, но, удостоверившись, что важная гостья чувствует себя вполне комфортно, выскользнул через арку, ведущую в основную часть дома.
Сараи принялась изучать комнату. Она уже несколько раз приходила к Мерет, но делать все равно было нечего.
Рядом с небольшим квадратным столом располагались три кресла — голубое, зеленое
Убранство комнаты показалось Сараи крикливым и претенциозным. Поэтому она принялась изучать гравюры.
Это занятие еще не успело ей окончательно наскучить, когда в приемной появилась Мерет. Чародейка задыхалась, платье на ней сидело криво, а ноги были босы.
— Леди Сараи! — воскликнула она. — Я совсем не ожидала вашего прихода! Садитесь, садитесь!
— Благодарю, я уже насиделась, — ответила Сараи.
Следом за хозяйкой в комнату, спотыкаясь, ввалился Тар.
— Да, да, конечно, конечно, — поспешно согласилась Мерет. — Умоляю, поступайте, как вам будет угодно. Чем я могу вам помочь?
— Мне стало известно, что вы расследуете смерть Инзы, ученицы ворлока.
— По меньшей мере пытаюсь, — ответила Мерет.
Сараи ждала продолжения.
— Ничего не могу увидеть, — вздохнула чародейка. — Я сотворила заклинание Всепроникающего Видения и Прорицание Фенвела, но ни одно из моих заклинаний не сработало.
Сараи знала, что у чародеев эти заклинания — самое мощное средство получения информации. Именно они приносили Мерет более половины доходов.
— Это потому, что жертва — ворлок? — спросила Сараи. — Насколько я понимаю, различные виды магии…
— Нет, не поэтому. Или по крайней мере… — Мерет сделала паузу и, собравшись с мыслями, продолжила: — Ворлокство Инзы Ученицы расследованию, конечно же, не способствует, Леди Сараи, но мне всегда удавалось обходить подобные препятствия. Нет, дело не в ворлокстве. Девочка была убита с помощью магических сил, и при этом весьма могущественных. Что это за силы, я сказать не могу.
— Но мне доложили, что Инза Ученица была убита кинжалом, — удивилась Сараи. — Ей перерезали горло и пронзили сердце.
— Кинжалом или чем-то другим. Даже этого я не смогла увидеть. Но мне точно известно — предмет, убивший Инзу Ученицу, обладал магическими свойствами, — твердо закончила чародейка.
— Но почему маг избрал подобный способ убийства? — спросила Леди Сараи. — Разве нет каких-нибудь заклинаний… не оставляющих следов и делающих убийство похожим на несчастный случай?
Чародейка молчала. Она явно чувствовала себя не в своей тарелке.
Леди Сараи недовольно нахмурилась:
— Мерет, не считайте меня дурочкой. Я четыре года работаю Министром Следователем. Мне известно, что люди, серьезно оскорбившие чародея, ворлока или демонолога, умирают довольно быстро. В подавляющем большинстве случаев мы не можем ничего доказать. Те, кто задел ворлока, погибают от разрыва сердца, падения с высоты или, споткнувшись о собственную ногу, ломают шею. Те, кто вызвал серьезное недовольство чародея — настолько серьезное, что Гнетущей Почесухи или Фантазма Люгвайлера в качестве наказания оказывается недостаточно, — становятся жертвой нелепых несчастных случаев — они гибнут в огне или задыхаются под собственным одеялом. Дураки, ухитрившиеся повздорить с демонологом, вообще бесследно исчезают. Волшебники людей не убивают. Они для этого слишком мягкосердечны. Но их врагов начинают преследовать несчастья, слава богам, несмертельные. Я не знаю, что делают в подобных случаях колдуны, теурги и остальная братия. Но даже ребенку известно — ссориться с магами вредно для здоровья. Причем с магами любых школ и направлений. Это знает сам Верховный Правитель.
Сараи замерла, припомнив, что ее отец оскорбил не мага, а самого Бога. Однако, совладав со своими чувствами, она продолжила:
— Каждый солдат городской охраны знает, что оскорбивший мага долго не живет. В нашу задачу не входит защита людей, которые добровольно режут себе глотки. В тех случаях, когда жертва сама напрашивается на это, а маги не устраивают спектакля, мы стараемся шума не поднимать. Но в данном случае… Мерет, девочке было всего семнадцать. Насколько мы знаем, она не обидела даже мухи, а ей зверски перерезают горло. Это преступление мы просто так оставить не можем.
— Я все понимаю, Леди Сараи, — с несчастным видом ответила Мерет. — Но клянусь Гильдией Чародеев, мне ничего не известно. Я понятия не имею, почему кто-то решился на столь грязное дело. Вы правы, имеются особые заклинания, позволяющие убивать более легким способом. Мне неведомо, кто этот человек и чего он хочет. Твердо скажу одно — в убийстве замешана магия.
Сараи внимательно взглянула на чародейку и, вздохнув, тихо произнесла:
— Маг с преступными наклонностями. Замечательно.
Глава 14
Табеа сосредоточилась и уперлась взглядом в кувшин.
«Все было бы гораздо проще, если бы рядом находился более опытный ворлок, способный подсказать, что следует делать дальше», — думала Табеа. Но рассказать какому-нибудь ворлоку о том, что она сотворила, положительно невозможно. Придется самой догадываться, каким должен быть следующий шаг.
Она видела ворлоков в тавернах, на улицах и на Арене, и каждый из них умел передвигать предметы на расстоянии. Похоже, это была одна из фундаментальных способностей ворлоков. Инза Ученица наверняка ею обладала.
Но как все это реализуется на практике? Табеа не имела ни малейшего представления, что надо делать.
Вопреки ожиданиям ничего из того, что за пять лет учебы усвоила Инза Ученица, к Табеа не перекочевало. То, что хранила память жертвы, Черный Кинжал не передавал. Хитрости и секреты ворлокства остались для Табеа тайной.
Но присущие Инзе Ученице магические способности должны были перейти к Табеа. Черный Кинжал обязан забрать их у жертвы и передать хозяйке. Но проверить это можно только экспериментальным путем. Табеа надеялась, что ворлокство заработает, стоит лишь хорошенько подумать и как следует сосредоточиться.