Заклятие роз

Кроуз Анна

Пётр Ильич вздохнул с облегчением. Марта ощутила, что жар на полу начал спадать, видимо, форменная одежда действительно служила защитой.

Глянув снова на преподавателей, Марта почему-то не удивилась, что они не обратили никакого внимания на это маленькое происшествие. Усмехнулась про себя — это происшествие выдернуло её из гипнотического состояния, в которое она уже почти погрузилась. Глянув на Полину, поняла, что и та тоже осознаёт себя здесь и сейчас.

Линии между тем действительно светились сильнее и пульсировали.

В какой-то момент, когда пение достигло накала, Серафимович взмахнул розой. Марта удивилась — откуда он её взял. У него руки были пустые, когда он воздевал их к верху, сверкая своими часами.

Но тем не менее, теперь в руках у Серафимовича была роза — алая, бархатная… Он взмахнул ей, и из воздуха стали появляться и падать внутрь пентаграммы розовые лепестки. Вскоре пол был покрыт нежным благоухающим ковром. Однако, все линии оставались свободными — не закрытыми лепестками.

Марте вдруг очень захотелось чая — того самого, который они пили с Полиной — смесь зелёного и красного чая с лепестками роз и кусочками персика… «Сны китайского любовника». Чая захотелось настолько сильно, что у Марты пересохло в горле и задрожали руки. Марта сжала кулаки и медленно вздохнула.

И вдруг она увидела, что в одном углу пентаграммы стоит чашечка того самого чая… свежезаваренного по всем правилам чайного искусства… Чашечка тонкого фарфора и изящной формы… Ей захотелось подойти, взять эту чашечку и отхлебнуть небольшой глоточек изысканного напитка…

Марта тряхнула головой, сбрасывая наваждение, потом подняла глаза на Серафимовича и спросила возмущённо:

— Вы что, издеваетесь?

Пение на миг сбилось, Серафимович вздрогнул и с удивлением посмотрел на Марту.

— Если вам нужно, чтобы мы встали в углы пентаграммы, — с вызовом продолжила она, — скажите прямо и объясните, зачем.

— Да! Не нужно с нами так! Скажите прямо, что мы должны делать. Мы не дети, поймём, — поддержала её Полина.

Марта с удивлением и уважением посмотрела на подругу — неужели та наконец-то поняла, что преподаватели манипулируют ими?..

Пение снова дрогнуло, просело, потеряло стройность, но ректор махнула рукой и начала дирижировать. Хор выправился, но в нём больше не было той гипнотической магии.

Сквозь пение Огненная ведьма Блейза сказала, обращаясь к Марте, Полине и Анне Юрьевне:

— Наверное, вы правы и нужно сказать, что мы хотим… Мы хотим узнать природу силы Полины и пробудить её силу. Для этого нужно, чтобы вы…

Один из троицы в балахонах, кто стоял рядом с ректором, подошёл и шепнул что-то на ухо ректору. Она задумчиво пожала плечами и сказала:

— А что, это мысль! — и обратившись к Серафимовичу, сказала только одно слово: — Стихии…

Он кивнул, взмахнул розой и запел-заголосил другое заклинание.

Сначала ничего не происходила, а потом в том углу пентаграммы, где стоял знак земли , появилась полупрозрачная, светящаяся голубоватым светом, змея Шуша. Она свернулась кольцами и замерла.

В углу, где стоял знак воды , появилась лебедь Лелевеля, тоже полупрозрачная, она встрепенулась, вытянула шею и захлопала крыльями. Потом сложила крылья и села.

Там, где был знак , символизирующий воздух, появился Заграй. Он потряс головой, а потом вскинул гордо рогатую голову. Интересно было смотреть на светящегося голубым оленя, зная, что он златорогий.

Серафимович повернулся к девушкам, чтобы предложить им пройти к своим зооморфам, но тут в углу пентаграммы, где стоял знак огня , появилась ящерица. Она выглядела так же, как остальные зооморфы — была полупрозрачной и светилась голубым светом.

— Яра? — растеряно прошептал человек, только что разговаривавший с Огненной ведьмой Блейзой. И Марта по голосу узнала Агафью Тихоновну.

Ящерица между тем обежала вокруг себя, устраиваясь поудобнее и вдруг замерла. И лишь глаза время от времени вращались — каждый сам по себе.

Огненная ведьма Блейза и Серафимович не сговариваясь уставились на пятый угол пентаграммы, где был начертан знак, символизирующий идею, дух — . Но он оставался пустым.

Марта вспомнила картину над коридорчиком в их комнату. Там под дудку козлоногого Пана танцевали четыре девушки. Четыре! И животных пришло четыре. Значит, Пётр Ильич появился не случайно!

Но тут она вспомнила, что именно говорила ей Шуша в ночном видении — мужчина пришёл со своей женщиной… То есть не сам пришёл, откликнулся на зов, а пришёл с женщиной. Она тут главная, не он…

Что-то тут не вязалось…

Но ведь их четверо! И зооморфов на пентаграмме тоже четверо…

«Ты думаешь, это он?» — мысленно спросила Полина.

«Не знаю. С одной стороны, всё сходится, а с другой…» — Марта оглядела растерянную Анну Юрьевну и Петра Ильича.

«А почему он тогда не слышит наши мысли?» — снова спросила Полина.

«Не знаю, — ответила Марта. — Может, потому что он мужчина?..»

«Или четвёртый — не он» — отчётливо подумала Анна Юрьевна.

Между тем пение окончательно сбилось, хор распался и вскоре смолк. Линии пентаграммы и круга попритухли и зооморфы исчезли.

В кабинете магических обрядов воцарилась всеобщая растерянность.

Огненная ведьма Блейза стремительно подошла к девушкам — напрямик, через пентаграмму.

— Был ли с вами кто-то ещё, какая-то женщина? — резко спросила она у Марты, Полины и Анны Юрьевны.

— Где? — ответила вопросом на вопрос Анна Юрьевна, а Марта с Полиной отрицательно покачали головами.

— В комнате девушек, когда сработало заклинание, — нетерпеливо пояснила Огненная ведьма Блейза.

— Ну со мной была моя следственная бригада — оперативный работник и эксперт…