Заклятие шамана
Шрифт:
Так, разговаривая, Николай Иванович уже наливал две чашечки густого, как дёготь, дымящегося напитка.
– Берите сахар. Вот ложечка.
– Спасибо. А это ваш кабинет? Вы вчера говорили, что у вас теперь другая работа.
– Всё верно. Я раньше сидел в лаборатории, у меня там рабочий стол. Он и до сих пор там стоит, а вещи мои все здесь оказались.
– Странно, – молвил я, осторожно прихлёбывая обжигающий напиток. – А раньше в этом кабинете кто сидел?
– Раньше здесь был Зубрицкий Сергей Иванович. Доктор физмат наук,
– И где же он теперь?
Николай Иванович как-то странно улыбнулся.
– Да здесь же.
– Где? – Я недоверчиво оглянулся.
– В лаборатории! За моим бывшим столом. У него там аппаратура, сосуды Дьюара, осциллограф. Всё как положено.
– Погодите. Что значит «положено»? Он-то сам что говорит?
– Да ничего он не говорит. То есть говорит, что, дескать, всегда так было. Сидит на этом месте пятый год и готовит к защите докторскую… под моим непосредственным руководством.
– Но вы только что сказали, что он уже доктор наук и что он был вашим начальником!
– Верно, так оно и было. Но он-то этого не помнит! Я когда попробовал сказать ему об этом, так он так странно посмотрел на меня, что я больше не заикался. Да и не он один. Вот сейчас придёт моя секретарша, сами всё увидите.
– Что я увижу?
– Ну как… Она меня знает много лет, помнит все мои привычки. Утверждает, что я всегда сидел в этом кабинете. А когда я у неё про Зубрицкого спросил, тоже так странно на меня посмотрела… Мне кажется, между ними что-то было.
Я сделал ещё один глоток и поставил чашку на блюдце.
– А между ей и вами ничего не было?
Николай Иванович с удивлением посмотрел на меня.
– Вы о чём?
– Ну… начальник и молодая секретарша. Извечный сюжет для анекдотов.
– Пока ещё не знаю. Надо будет спросить… А вот и она. Верочка, заходи!
В кабинет уверенно вошла высокая красивая женщина лет тридцати. Наглый взгляд чёрных глаз, уверенная поступь, гордая осанка. Она окинула меня оценивающим взглядом и рывком повернулась к шефу.
– А почему меня не подождали? Я дома не позавтракала, тороплюсь на работу как дура, а они тут сидят, кофе пьют без меня.
Николай Иванович развёл руками.
– Да вот гость у меня.
– Вижу.
– Познакомься, это Константин Фёдорович Лапин, известный в городе человек, так сказать. Писатель и всё такое.
Ещё один рассеянный взгляд, и секретарша без сил опустилась на стул.
– Наливай скорей, а то умру прямо сейчас, при свидетелях.
– Вот этого не надо! – Николай Иванович подхватил кофейник и, подмигнув мне, ловко наполнил фарфоровую чашечку дымящимся напитком. – Пожалуйте, вот сахарница. Сыпьте побольше, чтоб сладко было!
– Ну вот ещё! Хочешь, чтобы я растолстела? Я и так, вон, поправилась. Смотреть на себя противно.
Я с интересом наблюдал за этой перебранкой. Всё было так, как и всегда бывает в подобных ситуациях. В чеховской «Попрыгунье» тоже что-то подобное было. Никакой тебе мистики. Сплошная проза жизни. А лучше сказать: альфа и омега бытия.
Верочка сделала огромный глоток, опорожнив половину чашечки, и я решился.
– А скажите, уважаемая Вероника, давно вы знаете Николая Ивановича?
Секретарша с удивлением посмотрела на меня, потом перевела взгляд на шефа.
– Конечно, давно, а что?
– И он всегда сидел в этом кабинете?
Новый взгляд на шефа. Тот стоит с непроницаемым лицом, словно речь не о нём.
– Ну, я не знаю, – затянула она. – Я третий год тут работаю, а он уже тут был, когда я пришла.
– Именно в этом кабинете?
– Да. А почему вы спрашиваете?
– Я пишу рассказ про вашего начальника. Хочу узнать подробности. Вы мне поможете?
Секретарша всплеснула руками.
– Ну конечно, помогу, ой как здорово! А когда его напечатают?
– На следующей неделе.
– Ой как интересно! А вы про меня тоже что-нибудь напишете? Вы только напишите покрасивше, чтобы всем понравилось! Я всем знакомым подарю, пусть знают, какая я!
– Конечно. Всё напишу как следует! Все читатели узнают, какая вы красивая, умная и обаятельная…
Та вдруг оборотилась к шефу.
– Ты слышал? Вот как нужно с дамами разговаривать. Первый раз видит меня, а уже кучу комплиментов напридумывал. А от тебя доброго слова не дождёшься. Ух ты злючка!
Я невольно отвёл взгляд. Никак не думал, что в научном учреждении бывают такие секретарши. Впрочем, я, как видно, вообще не очень хорошо знал окружающую действительность.
На моё счастье, развязная девица вдруг встала и вышла вон. Сразу стало как-то легче дышать. Я поднял голову и посмотрел на Николая Ивановича. Тот был всё так же благодушен, на лице играла отсутствующая улыбка. И я вдруг снова усомнился. Всё это смахивало на дешёвый розыгрыш. Только непонятно: зачем понадобилось меня разыгрывать? Какой в этом смысл? Вернее так: кому это интересно? Я не президент и не бизнесмен, я даже не политик. Я не играю никакой роли в этом мире, а все мои помыслы устремлены, как я сказал, к несбыточным целям и труднодостижимым идеалам.
– А вы не очень-то расстроены, – молвил я, пытливо глядя на собеседника.
Тот сделал удивлённое лицо.
– А почему я должен расстраиваться?
– Ну как, у вас жена исчезла. Выпал огромный кусок жизни. И вообще вы как-то легкомысленно себя ведёте.
– Вы Верочку имеете в виду?
– И её тоже.
Николай Иванович протяжно вздохнул.
– Я понимаю, вам это кажется странным. Но и вы поймите меня: я сегодня проснулся рано утром и сам чувствую про себя – улыбаюсь! Хорошо! И почему я должен расстраиваться? Со второй женой у меня как-то было всё не очень, детей у нас не было. С наукой не заладилось. И личной жизни никакой. А тут совсем другое дело! Любой бы обрадовался на моём месте.