Закодированный
Шрифт:
Врачи насторожились:
– Еще какие-то детали?
– Она хотела, чтобы я ее забыл, – сказал Виктор, не глядя на врачей и как бы не им объясняя, а себе. – Но, видимо, я не захотел. Поэтому и не отключился.
– Кто – она?
– Это вас не касается.
Врачи переглянулись.
Вывод консилиума оказался таким же, к какому пришел чиховский психиатр Кобеницын: органических нарушений нет, это видно без всяких томограмм и энцефалограмм, классический случай ретроградной амнезии, возникшей по причине аффекта, связанного, скорее всего, с огнем, показаны психотерапевтические
– Витамины, что ли, пить? – спросил Сергей, которому врачи повторили свой диагноз.
– В том числе, – ответил главврач и сделал значительную паузу, означающую, что разговор окончен и неплохо бы теперь получить гонорар.
Каковой и был незамедлительно получен.
В тот же день, вечером, состоялся высочайший визит губернатора Затыцкова, следовавшего в свои угодья на берегу реки Волги. Случай, конечно, беспрецедентный, но Виктора не хотели никуда вывозить, чтобы его не видели не только посторонние люди, но даже и сотрудники губернаторского аппарата.
Губернатор обнял Виктора и слегка прослезился. Очень уж его нервировала неопределенность с проклятыми деньгами для министра, а теперь – хоть какая-то ниточка.
Но ниточка никуда не вела: Виктор еще ничего не вспомнил. С губернатором общался очень уважительно, понимая, кто он. Но только понимая, не более. Затыцков, заметив это, разгневался:
– Что ты меня рассматриваешь, как клоуна в цирке?
– Амнезия, – негромко сказал Сергей, оправдывая зятя и надеясь, что врачебный термин подействует на простонародного губернатора, который очень уважал все научное и сам был доктором экономических наук, хотя диссертацию, естественно, не писал. И даже не скрывал этого, говоря остепененным экономистам: «Я, в отличие от вас, лохов, экономику на ощупь знаю, а вы мне формулы тычете!»
На этот раз ученое слово не произвело эффекта.
– Какая амнезия? Он папу-маму может не помнить, а меня – должен помнить!
На этом рассерженный губернатор свернул визит.
– Амнезия! – сановито бурчал он, сходя с крыльца дома. – Я тоже полмиллиона украду и скажу, что амнезия!
– Лучше бы уж он украл, – заметил пресс-секретарь Затыцкого, умница и эрудит Дмитрий Башловитый.
Губернатор вспомнил суть проблемы и согласился:
– Да уж. Не обеднели бы…
Виктор все выспрашивал у Сергея, каким он бизнесом занимался. Но Сергей так и не смог объяснить ему.
– Ну, дела делаешь, с людьми встречаешься.
– Какие дела, с какими людьми?
– Откуда я знаю? Я при тебе всего лишь консультант по пиару, имиджу и общим вопросам. Да еще статьи пишу за тебя в газеты. Ты же у нас публицист. Будущий лидер областного отделения партии.
– Какой?
– А какая будет правящей к следующим выборам.
– Хорошо. Но в какой сфере у меня бизнес – хотя бы приблизительно?
– Да во всех. В человеческой, я бы сказал.
– То есть?
– Ну, решаешь вопросы.
– Какие?
Сергей не знал, что ответить.
Суть в том, что в России помимо людей, занимающихся действительно
А еще Виктору захотелось вдруг найти маму.
– Какую маму? – удивилась Ксюша. – Ты же сирота!
– Это ясно. Но не от плесени же я завелся, от женщины родился.
– Ты уже пробовал выяснить, в детдоме не нашли никаких документов.
– Еще попробую.
И Виктор уговорил Сергея свозить его в детдом.
Детдома не оказалось: здание обветшало, его снесли, чтобы построить новое. И построили, но в другом месте и с другим персоналом, потому что прежние работники были местными и сниматься с родовых гнезд не пожелали.
Отыскали бывшего директора детдома Яковлева Романа Матвеевича.
Тот, уже дряхлый старик, не узнал Виктора, о его матери тем более ничего не мог сказать.
– Но откуда-то я здесь взялся?
– Документы надо смотреть.
Поехали в новый детдом за сорок километров. Молодая директриса, запуганная с одной стороны детьми, а с другой бесконечными проверками, к посетителям отнеслась как к начальству (а кто же они еще, приехавшие на серебристом «мерседесе»?) и выдала все документы.
Там не было ничего особенного, кроме акта приема с записью: «Сдала в качестве подкинутого ребенка Суровцева Екатерина Петровна, г. Саранск, ул. Протечная, д. 12. Записан на фамилию предположительного отца Шумакина Жана, отчество неизвестно. Зарегистрирован: Шумакин Виктор Жанович».
– А я все думал, откуда такое отчество? – сказал Сергей. – Да и у папаши твоего, надо полагать, это было не имя, а кличка.
Поехали в Саранск, нашли улицу Протечную, дом двенадцать. В доме было грязно и бедно, копошилось человек десять разнополого и разновозрастного народа, все пьяные по случаю субботы. Впрочем, был бы вторник, можно было бы сказать – по случаю вторника. Единственный более или менее трезвый человек лет шестидесяти (он просто только что проснулся и не успел еще опохмелиться), назвавшийся Леонидом Ильичом, на вопрос о Екатерине Петровне заплакал и сказал:
– Схоронили мы маму! Пять лет назад!
– Шесть! – возразил бас с пола.
Виктор и Сергей вгляделись: под столом лежал подросток лет четырнадцати.
– Пять, говорю! – упрямился Леонид Ильич.
– Щас вот уе… по е…! – сказал подросток, не смущаясь тавтологией. – Сразу вспомнишь!
– Ты на отца? – закричал старик. – Мразь! – И пнул ногой малолетнего сына.
Тот захохотал, приняв за юмор.
– А нет ли фотографии? – спросил Виктор.
– Была где-то.
– Найдите. Бутылку водки дам.