Заколдованный город
Шрифт:
– Ну, удачи вам, – пожелал я племяннику мецената и пробрался поближе к елке. Прекрасная Тайна – Алина уже, опередив меня, стояла возле картины, окружённой для удобства обозрения оградкой из бархатных канатов. Нижний левый угол картины, чего я не заметил раньше, был повреждён: краски стёрты, а самая кромка чуть обуглена, словно полотно чудом избежало гибели от огня.
– Любите импрессионистов? – прошептал я в маленькое прекрасное ушко.
– Я вообще живопись люблю.
– И примете участие в аукционе?
– Обязательно!
– А кое-кто, вот, считает, что
– Кто? – неожиданно резко Алина повернулась ко мне.
– Грегов племянник. Вон он, беленький такой.
– Ах, этот, – облегчённо улыбнулась она, – пусть считает.
– Вы так уверены в успехе?
– У меня есть довольно весомые аргументы для Грега.
– А может, у меня они окажутся весомее.
– Вы же не любите лотерей.
– Откуда вы знаете? А вдруг я хороший игрок и ничем не выдаю своей заинтересованности?
Секунду, не больше, зелёные глаза вглядывались в меня.
– Начнём с того, что вы не считаете картину подлинной. Это не Ренуар. В лучшем случае кто-то из его учеников. В худшем – просто мастер подделки или подражатель, очень талантливый, но отдельные элементы выполнены явно не в манере мэтра. Неспециалисту они не заметны, но вы сразу обратили на них внимание, и, если вначале ещё сомневались, то сейчас окончательно решили, что картина вам не нужна… Извините, я вас покину.
Уходя, она обернулась и добавила:
– А игрок вы плохой. Да и вообще не умеете играть в карты.
Потом упорхнула, оставив меня в ошеломлении своей поразительной проницательностью.
* * *
Наступление нового года встретили шумно, весело. Шампанское лилось рекой. Фейерверки вонзались в ночное небо фонтанами разноцветных огней, музыка наполняла весь окрестный лес. Но постепенно веселье пошло на убыль, гости начали разъезжаться, толпа танцующих и угощающихся яствами шведского стола редела.
Картина по-прежнему стояла под ёлкой. Все на неё насмотрелись. Но право владения пока что не получил никто.
Алины нигде не было видно, и я остро пожалел, что не догадался спросить её телефон. И красивые девушки, и умные, и талантливые есть среди моих знакомых, но не окружает их аура тайны, ощущение прикосновения к чему-то запредельному…
Серебристый «Мерседес», однако, всё ещё стоял на опустевшей площадке перед воротами. На всякий случай я записал его номер. Не телефон, конечно, но хоть какая-то зацепка.
– Собрался уехать, не попрощавшись?
То ли Грег подошёл так тихо, то ли я задумался и не услышал шагов, но от его голоса вздрогнул.
– Я....нет, но мне, пожалуй, пора. Вечер был замечательный…
– Никуда я тебя не отпущу! В холле есть телефон, позвони домой и скажи, что задержишься.
– Меня никто не ждёт.
– Тем более, куда спешить? А начнётся сейчас самое интересное. Это могу обещать!
– Ну, раз так…
– И девушка твоя ещё здесь, – он заговорщически подмигнул.
Мы вернулись в дом. Танцевальный зал был пуст и, что удивительно, стерильно чист. Ни малейших следов присутствия каких-то тридцать минут назад веселящейся толпы. Чистота и идеальный порядок, приправленный лёгким ароматом хвойного дезодоранта.
Небольшая комната, в которую мы прошли, была оформлена в колониальном стиле Англии конца девятнадцатого века. Массивная антикварная мебель, пушистый ковёр на полу, многослойные складчатые портьеры, огромные ветвистые рога над камином и висящее на них старинное ружьё, украшенное чернеными серебряными накладками со старинной вязью. Видеомагнитофон, правда, не вписывался в интерьер, нарушая его целостность суперсовременным видом, как и телевизор с огромным жидкокристаллическим экраном. Двое охранников сидели около него: один на корточках, другой на маленьком пуфике, рядом стоял с бокалом вина Грегов племянник. Они созерцали эротическую мелодраму с элементами боевика. Как такое вообще может сочетаться, не представляю, однако, герои между многочисленными лихими разбрасываниями толп ниндзя, то целовались, то успевали заняться любовью. Парочка незнакомых мне субъектов и дама, которую Грег представил, как свою жену, играли в карты за изящным черным столиком, инкрустированным перламутром. А в кресле у камина сидела, задумчиво глядя в огонь, Алина, моя прекрасная Снежная Королева…
– Я не помешаю, если разделю ваше одиночество? – Громкий смех группы телезрителей заглушил мой полушепот, но она услышала. Улыбнулась.
– Нет. Не помешаете. Даже наоборот. Общаться с вами куда приятнее, чем с кое – какими особенно продвинутыми и бесцеремонными типами.
О ком это вы?
– Да есть тут…, -неопределённо сказала она. – А что ваш друг поэт еще не уехал?
–Нет. Я видел его внизу. Сейчас придёт… Да вот и он. Влад, можно тебя на минутку!
Он подошел, сияя одной из своих ослепительных улыбок. Ну, как же, ведь рядом со мной прекрасная дама. И кто знает…?
– О, Боже, – вдруг пробормотала Алина. Одновременно погасла улыбка Влада. Никогда я не видел такого каменного выражения лица у обаятельного журналиста, любимца женщин и начальства – что хоть и чуть менее приятно, но гораздо важнее.
– Ну вот, Алина, это Влад или Мерлин, как он подписывает свои статьи. Поэт-лирик и немножко журналист…
– Вы – здесь! – Сарказм в голосе всегда вежливого и обходительного с женщинами Влада меня крайне удивил. – Какой сюрприз!
– А вот я предполагала, что кто-то из вашей шайки обязательно явится, – глаза моей Снежной королевы потемнели, но легкая улыбка на её губах была скорее кокетливой, чем гневной.
– Вы что, знакомы? – я переводил взгляд с него на Алину и обратно и ничего не понимал.
– Скорее нет, чем да, но кое-что друг о друге знаем.
– Извини, Алекс, – сухо попрощался Влад и, доставая на ходу сигареты, направился к балкону.
Вообще-то он не курил, предпочитая вести исключительно здоровый образ жизни: утренние пробежки, минимум спиртного и высококалорийной пищи, ну и так далее. Сигареты имел для имиджа скорее. Иные мелочи помогают общению с людьми, а ведь общаться журналисту приходится много. И сейчас правилу своему он не изменил. Сигарета дымилась в его пальцах, но не похоже, чтобы Влад её курил.