Заколдованный остров
Шрифт:
Давид удивлялся способностям Деда - липовые свидетели: не вопрос. Но как можно сделать видеозапись сегодня с прошлой датой? Можно, оказывается, если хорошо постараться и изменить программу видеокамеры. Не простой этот десантничек, ох, не простой.
Спецы вора пояснили, что видеокамеру необходимо вскрыть и перепрограммировать дату. Для этого необходима спецаппаратура, а у них ее нет. Экспертиза, конечно, покажет, что запись не монтировалась и вполне естественна.
Давид после нескольких рюмок водки подозвал к себе Деда:
– Что ответишь на мое предложение о работе моим адвокатом?
– Я юрист, но в адвокатуру меня не тянет.
– Не вижу проблемы, - возразил Давид, - завтра же все сдашь и корочки получишь. У тебя талантище, а ты его в землю зарываешь. Вывернуться из такой ситуации с наркотой - отделать полицейских, забрать у них героин и остаться на свободе: это же нонсенс. Не-ет, ты мне нужен как адвокат, а не наркокурьер, этого дерьма у меня вполне хватает.
– Противно мне, честно сказать, после СИЗО адвокатской деятельностью заниматься. Но одно другому не мешает, если для разнообразия иногда чем-нибудь серьезным заняться. Например, в переговорах поучаствовать, морду менту набить, но это так, для физической разминки. Деньги надо делать серьезные, Давид, не хочется в стороне быть. Но тебе решать, ты главный. Как скажешь, так и будет.
– Вот это правильно, - обрадовался законник, - оформим тебя адвокатом и про бизнес не забудем.
Утром Давид проснулся в постели с молоденькой девочкой. Голова трещала от выпитого, и он сразу же отправил девчонку. Выпил стакан морса залпом и вернул девчонку обратно. Отравленный водкой организм, словно перед смертью, требовал немедленного размножения. Покувыркавшись в постели и облегчившись, он отправил девушку снова. Выпил еще стакан морса, горячий крепкий чай и растворимую таблетку аспирина. Постепенно приходя в нормальное рабочее состояние, он задумался. Из головы не выходил это проклятый Дед. Злость и обида постепенно угасали, он попробовал поставить себя на его место. Я бы все сделал, чтобы выжить, начал рассуждать он логически, а расписка его действительно единственная защита. В другом варианте я бы его точно грохнул, не раздумывая особо. Значит, он защищался, а не хотел меня обидеть или унизить. Чего это я вдруг на его сторону встал? Совсем не на его сторону, просто рассуждаю логически. Деда проверили, переговорили с его одноклассниками, одногруппниками по юрфаку, подняли личное дело в военкомате - действительно писарем служил в ВДВ. С ментовкой он не связан никак. Но откуда такие познания и умения? Этот вопрос не давал Давиду покоя. Был бы мент - понятно, они тоже там умеют конспирироваться дай боже. Есть специальный отдел по негласному внедрению, про который кадры и то толком ничего не знают. Но этот весь на виду, можно личное дело подстроить, бумажки нужные подложить или убрать, но друзей и одноклассников не подчистишь.
Давид взял из бара бутылку водки, но потрогал голову и поставил водку на место. Хватит, а то опять напьюсь с утра. Он глянул на часы - ничего себе утро, три дня уже.
– Разреши, Давид?
В спальню заглянул Смола.
– Че тебе? Знаю, что три часа уже, горит что-нибудь?
– Данные по армии Деда получили.
– Да знаю я. Писарем служил в десанте, сам его личное дело смотрел, военком показывал. Че опять надоедаешь?
– Не писарем, это в личном деле он писарь, а на самом деле совершенно другой специалист.
– Особист что ли? Вот гнида, еще хуже цветным оказался. А я то думаю - откуда у него такие познания и крутизна. Сука...
– Не особист, Давид, не особист.
– А кто тогда? В армии, извини, ментов
– Мне с его сослуживцем удалось пообщаться, в кабак его сводил, водочкой угостил, с девочками познакомил...
– Ты че себе, Смола, рейтинг набиваешь, - перебил его Давид, - я тебя как облупленного знаю - просадил деньги сам с проститутками, а теперь на сослуживца валишь. По существу говори.
– Так я и говорю, в разведвзводе он служил, лучшим в их подразделении числился. Там их не только рукопашному бою учат, там учат убивать подручными средствами - камнями, ложками, зубочистками, а не только ножами, сюрикэнами и саперными лопатками. Учат отключать сигнализацию, вскрывать замки. Таких посылают в тыл врага, чтобы он мог языка притащить, документы из сейфа выкрасть, в здание незаметно проникнуть.
– Вот оно что, - заулыбался Давид, - а я то голову ломал и понять никак не мог - откуда он все умеет. Это хорошо.
– Чего хорошего-то, все равно цветной. Разведка, контрразведка - какая разница.
– Не скажи, Смола, не скажи. Это тебе не ФСБ, не ГРУ и не СВР, это армия. В годы войны и законникам не в падлу воевать было, с гестапо и абвером не сотрудничали. Дед не цветной и раведвзвод не ментура и не чека. Понимать надо. ВДВ - это войска дяди Васи, а не полиция. А с дядей Васей у нас проблем нет. Свободен, Смола, можешь повеселиться сегодня. И про Деда помалкивай, никому ни слова.
Давид бросил на стол несколько штук баксов. Вот откуда у него познания по кинокамере, в ментовке такому не научат. Он задумался, потом улыбнулся. Ничего, голубок, я тебя действиями и кровью повяжу. Сдавать тебе меня, если что, не выгодно станет. Давид вспомнил известный фильм "Крестный отец". Там консильери тоже юристом у Дона был.
Он подошел к бару и на радостях все же налил себе стопочку, выпил с удовольствием, крякнул и вышел во двор. Всего одна рюмка, но ударила по мозгам. Свежий воздух проник в прокуренные легкие и затуманил голову. Давид приказал подготовить сауну, привезти свежих девчонок часа через три и Деда.
– Нет, Деда не надо, сам к нему домой съезжу, посмотрю, как живет наш новенький, - отменил распоряжение Давид, - а сауну и девчонок готовьте.
Он вошел в квартиру к Деду.
– Не ожидал?
– Честно сказать: не ждал, - ответил удивленный Дед, - проходи, Давид, гостем будешь.
Он вошел, осмотрелся - обычная двухкомнатная квартира мелкого чиновника. Старенькая, видавшая виды мебель, давно не клееные обои, проржавевшие трубы. Ремонт требовался не малый.
– Я за тобой, Дед, поехали.
– Чего же не позвонил, я бы сам приехал.
– Хотел посмотреть, как ты живешь-здравствуешь. Поехали.
– Куда?
– Тебе есть разница? Ты же ко мне на службу просился.
– Разница есть - смотря какое дело, что брать с собой?
– ответил Дед.
– Ничего не брать. Поехали.
Дедушкин понимал, что Давид приехал посмотреть на его жилье и еще раз убедиться или понять что-то о нем самом. Но не только приехал посмотреть, что-то он задумал еще. Наверняка предложит кого-нибудь грохнуть, повязать кровью и оставить себе улики, чтобы было чем торговаться за написанную расписку. Но он, придурок, не понимал, что на сходке оригинал не потребуется, там все знали, что если есть такой документ, то он в деле лежит, а вот копию достать можно. В России все можно, были бы только деньги. Приедем - увидим, чего зря гадать.