Заколоченные Сердца
Шрифт:
— Что думаешь? — спрашивает она, слегка покружившись.
Я подношу кулак ко рту и сдерживаю стон. Чёрт возьми, моя фамилия, похоже, была создана для неё.
— Думаю, если ты ещё долго будешь так скакать, я действительно опоздаю, — я только что дважды трахнул её в душе, но мой член дергается, требуя продолжения, и я подхожу, раздумывая, стоит ли вообще идти куда-либо.
Хихикая, она отходит от меня и натягивает джинсы.
— Я подумываю пройтись по магазинам, пока тебя не будет утром. Я буду на катке
О нет. Я хватаю её за талию и притягиваю к себе.
— Или…ты могла бы остаться здесь, со мной, и я позабочусь о том, чтобы моя фамилия на спине этой майки было не единственным способом заявить о своих правах на тебя.
Она улыбается, но вместо этого поворачивает мою кепку так, чтобы она была козырьком назад.
— Так лучше. Но серьезно, ты опоздаешь. Однако, если ты правильно разыграешь свои карты, я обещаю, что позже надену это и только это для тебя.
Я опускаю лицо к изгибу её шеи и провожу руками по её бокам, испытывая искушение поднять её и бросить на кровать. Её миниатюрный размер идеально подходит для этого. Но я сопротивляюсь при мысли о невыносимом гневе тренера, если я опоздаю. Я натягиваю помпон её шапки.
— Что у тебя в списке покупок, Ангел?
Пожалуйста, пусть это будет кружевное белье.
— Ничего особенного. Я просто слышала, что здесь есть отличные места для шоппинга, так что я собираюсь пройтись по магазинам, может быть, куплю что-нибудь на день рождения Дарси, хотя до него ещё несколько месяцев.
— Она не была против, что ты вернулась в Сиэтл пораньше? — спрашиваю, зная, что Джека это более чем устраивало, поскольку он присоединился к нам в первом классе из Хитроу. Он хороший парень, и у нас начинает складываться дружба; я вижу в Джеке много хорошего.
— Я не сказала ей, что случилось с её отцом. Пусть сам объяснит, почему у него сломан нос. Но да, она поняла, почему я не смогла остаться. Честно говоря, я даже не думаю, что она возвращалась от Лиама.
Залезая в задний карман, я достаю бумажник и протягиваю ей свою кредитную карточку.
— Бери всё, что захочешь, просто оплати этим.
Она энергично качает головой.
— Джон, нет. Я не могу этого вынести.
— Мы снова говорим об этом? Позволь мне побаловать свою девушку.
Она нерешительно берет карточку, но я сомневаюсь, что она ею воспользуется.
— Когда позже приедешь на стадион, просто направляйся в ложу для семьи.
— Там будет кто-нибудь из моих знакомых?
— Родители Дженсена приехали в гости из Альберты, так что они будут там, а ещё Эми, девушка Зака. Они недавно снова сошлись.
Фелисити напрягается.
— Основываясь на моём последнем опыте, я буду избегать любого взаимодействия с ней.
— А с этого места поподробнее, — говорю я, хмуря брови.
— Давай просто скажем, что я понимаю, почему у Зака
Моя кровь закипает. Почему я слышу об этом только сейчас? Я знал, что что-то случилось той ночью, когда она хотела уйти.
— Она несет полную чушь, — огрызаюсь я.
— Я так и поняла, но у меня были сомнения, и она указала мне на своих подруг Брайони и Сару, кажется, так их звали. Очевидно, они могли ‘поручиться за тебя’, - издевается она.
Оказывается, Эми несла не полную чушь. Я трахал их обеих. Думаю, возможно, одновременно.
— Но я всё же поставила её на место, детка, — Фелисити кладет руку мне на затылок, притягивая мою голову к своей, так что наши глаза встречаются. — Мне насрать на твоё прошлое, важно только твоё будущее. Я просто не горю желанием быть новым другом Эми.
Трахните меня, эта женщина.
Что я сделал, чтобы заслужить её?
Я внутренне пытаюсь сдержать свой гнев из-за того, что Эми так откровенно пыталась разрушить мои отношения.
— Да, держись от неё подальше. От неё одни неприятности, — я целую уголок её рта и прижимаюсь своим лбом к её лбу. — Я люблю тебя, так чертовски сильно.
Я ещё не услышал этих слов в ответ, но я знаю, что они прозвучат. Я всегда был впереди в своих чувствах, и это нормально, если в конце концов она доберется до меня.
Её большой палец гладит меня по щеке, когда наши носы соприкасаются.
— Увидимся на катке. Я буду той, кто наденет номер двадцать два.
— Эванс, что, чёрт возьми, с тобой не так? — кричит тренер Берроуз.
Мы сделали несколько легких упражнений. Зак уже несколько недель не играет хорошо, и его голова была где угодно, только не на льду. Команда поддерживала его, но против " New York Blades," нам нужен наш защитник. Я подъезжаю к нему; он почти не разговаривал с командой с тех пор, как пришел сюда, но на меня даже не взглянул.
— Эй, чувак, что происходит? — я делаю глоток из своего Gatorade и прислоняюсь к стене.
— Ничего, — огрызается он.
— Ну, очевидно, что-то есть. Ты сам не свой последние несколько недель, — я отчаянно пытаюсь провести грань между обязанностями лучшего друга и капитана. Он, как никто другой, должен понимать, что сейчас я говорю от лица капитана. — Тренер гоняет тебя, потому что ты неделями мысленно был где-то не здесь. Ты нужен мне; ты нужен нам, чтобы сегодня вечером ты был на высоте. Итак, скажи мне, что я могу сделать, чтобы помочь?
Он поворачивается и впервые за все время тренировки смотрит на меня.