Закон калибра 9 мм

Поляков Влад

— Вернулись, однако. Судя по лицам, не зря день прошёл, да?

Понимая, что обращаюсь по большей части не к ней, Оксана разве что улыбнулась, а вот ребятёнок аж пискнул этак радостно:

— Там так хорошо было, дядь Сев! Карусели, мороженое, эти ещё… игровые автоматы новые. Там человечки снежками в сов кидаются, а те перья роняют и так забавно летают в разные стороны. Я туда ещё хочу!

— Хочешь, значит и пойдёшь. В скором времени. Может даже с подружками. Вместе то веселее, да?

Кивает, а потом опять массу своих впечатлений на меня вывалить пытается, малолетний вечный двигатель. С минуту слушаю, а потом вежливо отговариваюсь от дальнейшего

«приседания на уши» тем, что надо гостя проводить. Понимание в глазах Оксаны, которая как никто иной знает о способности своей дочери выедать мозг, пусть в предельно позитивном ключе. И лёгкий интерес Тротила, который уже успел поздороваться с Оксаной, мимоходом сделать ей комплимент, а заодно сильно заинтересовать мелкую видом своей шрамированной физиономии. Не испугать, а именно что заинтересовать. Мда, Оля хоть и шестилетка, но явно не кисейная барышня, чтоб разных мелочей бояться.

Уф-ф, вот я и во дворике. Подальше от кое-чьего повышенного любопытства, хотя б на некоторое время. Вдохнуть полной грудью свежий воздух, потянуться до хруста в суставах, порадоваться, что во дворе пока что ещё нет в жопу пьяного пролетариата и сочувствующих… а они обычно в любой праздничный и даже просто выходной день оккупируют дворы в центре города и около-рядом, дабы раздавить бутылку-другую и немалой частью так и остаться почивать под лавкой или на ней. Пьянь, она пьянь и есть, особенно учитывая тот факт, что борьба с зелёным змием, не столь давно по историческим меркам завершившаяся, сейчас откатилась обратно, изображая из себя маятник.

— Сев, поделись сигареткой, — попросил Тротил. — Я свои, голова беспамятная, дома забыл.

— Да на здоровье. Только у меня «Camel», а ты его…. не очень, насколько помню.

— Когда другого нет и на халяву — сойдёт, — отозвался Вадим, вытаскивая из протянутой пачки курительную палочку. — Огниво не надо, своё есть.

Странным было бы, не будь оного у этого фаната всего взрывающегося и горящего. Тротил вообще порой мог этак медитировать, глядя на горящий огонь или просто на язычок пламени из постоянно носимой с собой зажигалки. Любовь к огню, она такая. Не он первый, не он последний.

Задымил и сам, с удовольствием вдыхая дым первой за этот день сигареты. Курение убивает? Бесспорно, но жизнь вообще есть хроническая болезнь с неизменно смертельным исходом, передающаяся половым путём. К тому же сигареты оказывают действительно серьёзный ущерб, если курить по пачке и более. В моём же случае — под настроение, порой не каждый день, да и то в предельном варианте штук пять, может шесть. Очень умеренно с любой точки зрения. Плюс не было в принципе ситуации, про которую курильщики говорят «уши пухнут». Иными словами, полное отсутствие чисто физиологической зависимости. И уж точно вреда поменьше, чем от разных горячительных жидкостей, особенно когда их вливают в себя без чувства меры и вне понимания качества оных.

О, вспомнил, а живые иллюстрации легки на помине! Это я про нескольких типичных ханыг непонятного, с трудом определимого возраста, решивших пристроиться в этом конкретном дворе для продолжения распития какой-то бурды. По рожам видно, что эти гаврики привыкли пить всё, что горит, включая дешёвый одеколон, тормозуху, а уж про табуретовку на курином помёте и говорить нечего, это для них вообще нектар богов. И да, про куриный помёт я не оговорился, потому как некоторые производители самогона с городских окраин и особенно из сельской местности порой добавляли туда такое, что аж оторопь брала. На кой? А чтоб клиентов быстро и качественно с ног валило, что тамошними гавриками воспринималось как особый уровень качества покупаемого продукта. Что до возможных тяжёлых последствий для здоровья… Ха-ха три раза, их слабовато развитый и напрочь пропитый мозг сколь-либо абстрактными категориями оперировать в принципе не мог.

— Нигде от них нет покоя, — плюнул на асфальт Вадим, тут же растерев плевок подошвой. — И во время полусухого горбачёвского периода пили, и сейчас продолжили с ещё большим размахом. И откуда только деньги берут? А ещё стонут о том, что «злобные демократы» рабочему классу зарплату плохо платят!

— Им сколько ни плати — всё пробухают. Не станет водки, будут стеклорез с тормозухой в жаждущие пасти вливать, средство от тараканов в вине растворять для пущей крепости и тому подобную хрень творить. Их не остановишь, не перевоспитаешь, — покривился я. — Скорее бы сбухались, выродки, в чей генофонд изрядно помочилась природа вот уже не в первом поколении.

— Сурово!

— Да нет, реалистично, — глубоко затянувшись и выпустив пару колечек ароматного дыма, я пояснил. — При совке некоторые пили по велению души, как вот эта вот полуразумная фауна. Некоторые же просто от безысходности и отчаяния, понимая. что ни перспектив толком нет, ни жизнь свою построить как хочется.

— Э-э… Ты сейчас вообще о чём?

— Пример нужен? Не вопрос, этого добра у меня навалом. Вот поступает вчерашний советский школьник в универ, желая стать врачом, учителем, инженером по той или иной отрасли. Учится все пять лет, грызёт гранит науки… А потом бац — распределение подоспело. Ты ж знаешь о таком, твои предки наверняка под него либо попали, либо с большим трудом от сей пакости отмазались.

— Мать отмазалась, за отца замуж выйдя, — проворчал Тротил. — Ехать в Тмутаракань ей совсем не хотелось. И дыра, и жильё… ни разу не квартира как молодому специалисту. На хера ей нужна была сперва общага, а потом сраная комната в зассанной коммуналке? Отдельные квартиры как правило передовикам производства в правильной биографией своей и родни выдавались. А у меня… не совсем то по материнской линии. То есть совсем не то. Не совсем — это по отцовской.

Смотрю и молчу. Только едва заметно улыбаюсь. А поскольку Вадим парень догадливый, потому и процедил сквозь зубы;

— Ты про это свинство, да?

— В том числе и про него. Заканчивает человек институт и вдруг из крупного и относительно комфортного по советским понятиям города его р-раз и распределяют в глушь. Ну ладно, бывает. Так ведь жить ему в той самой общаге, а потом комнату скорее всего дадут… в коммуналке. Или если уж повезёт, сразу комнату. Не квартиру, а комнату, то есть условия жизни — полный мрак и абсолютная жуть. Мало того, он внезапно или «внезапно» обнаруживает, что зарплату ему платят, скажем так, откровенно маленькую. И если начинающий врач либо учитель могут не сразу осознать всю мерзость ситуации — по причине. что не с кем наглядно сравнивать в месте. в котором работают — то вот инженер на производстве… Он же не тупой и не слепой. Он видит, что рабочий с его «образованием» родом из ПТУ получает в полтора, а то два и больше раза, нежели квалифицированный спец из хорошего универа. Единственный же способ получать хотя бы вровень со всеми этими фрезеровщиками, токарями, банальными подсобниками даже — стать хотя бы замначальника отдела или там цеха. А такое удаётся отнюдь не всем. Просто должностей мало, а людей много.