Закон королевского бутерброда
Шрифт:
– Проходи.
Путь в резиденцию освещал единственный фонарь на углу небольшого домика. Встречать Глеба с королём высыпало всё местное население. Сначала под ноги Робу бросился полосатый кот, потом на тропинку перед ними выскочила из тёмных кустов небольшая чёрная собачка.
– Ну-ну, подождите, подождите немного…
Король взошёл на террасу и показал капитану Глебу на открытую дверь дома.
– Осмотрись пока тут сам, а я покормлю ребят…
Пол просторной гостиной был выстлан крупной белой плиткой. Высокая крыша без потолка, стропила, зашитые
Под тремя большими окнами стояли три стола. Столешница одного из них, ближнего к двери, покоилась на стопке узорных шлакоблоков. Монитор чёрного компьютера немного покосился, но, когда Глеб слегка поправил пузырёк канцелярского клея, подпиравшего его правый угол, монитор стал выглядеть вполне пристойно. Все, без исключения, королевские столы были завалены бумагами, записными книжками, карандашами и кисточками. Ржавый гвоздик и верёвочка держали на себе большое увеличительное стекло с медной ручкой. На стене топорщилась углами ритуальная маска, вырезанная из лопаточной кости какого-то большого животного.
Нижняя секция одного из столов была небрежно наполнена блоками желтых жестянок с сигаретами «CAF'E CRЕME» в пластиковой упаковке. Деревянные полки, стоявшие прямо на полу, совместно несли на своих могучих спинах ржавый катерный винт, несколько старинных парусных канифас-блоков, чёрный мотоциклетный шлем, похожий на немецкую военную каску, книги, разноцветные пустые бутылки… Между ними стояли букетики незнакомых, давно высохших цветов.
Глеб наклонился над фотографиями на полке. В разных и по размеру, и по времени приобретения рамках были снимки одних и тех же мужчины и женщины, потом с ними были два мальчика и удивительно красивая девушка. И молодая женщина с гитарой.
В углу, на мотоциклетном аккумуляторе дрожала маленькая изумрудная ящерка…
– Ты пробовал когда-нибудь есть авокадо с майонезом?
Король держал в руках половинки крупного зелёного плода, в каждой из которых торчала чайная ложка и белела горка холодного майонеза.
Очарованный неожиданным вкусом вареной картошки, Глеб наслаждался тишиной и точными вопросами хозяина.
Они немного поговорили о Валерке; шаркая шлёпанцами, король принёс из кухни кофе.
– Ты авантюрист?
Даже не опасаясь расплескать кофе из чашки, которую он держал в руках, Глеб Никитин искренне расхохотался.
– Есть немного!
– А успехи?
– Когда банкует кто-то другой, я иногда уступаю. Но в моей игре меня никому не обыграть.
– Ещё что-то хорошее про себя можешь сказать?
– Я добрый, но, думаю, особенного добра не сделал пока ещё никому.
Потом, когда король Роб молча начал вытаскивать из шкафа чистые простыни и налаживать гостевую постель на старенькой кушетке, Глеб Никитин лихорадочно пытался припомнить, когда же он последний раз оказывался в таком идиотском положении…
– По одной коньяку. Ты же не против?
Очаровательного старикана было просто необходимо расцеловать, но капитан Глеб сдержался.
– Роб, а зачем ты оставил в ресторане с нами Фриду? Кто она такая?
Король посмотрел свою широкую рюмку на свет.
– Фрида Гарднер – дочь моего друга Родни Гарднера. Много лет назад именно он с братом организовывал здесь, на Антигуа, все эти знаменитые яхтенные регаты, парусные выставки, шоу. Родни был почётным гражданином острова, его все уважали… После него владелицей нескольких домов на холме и двух яхт-клубов осталась Фрида. Её муж, техасский миллионер, несколько лет назад погиб в горах, в Европе, когда они с Фридой путешествовали в Альпах. Говорят, что его так и не нашли после того случая.
А Фрида осталась жить здесь, на земле своего отца. Я иногда встречаю её в нашей деревушке, или около яхтенной гавани. Обычно с ней много молодежи, итальянского вида мальчики, американки немного за тридцать. В последнее время Фрида чаще, чем обычно, бывает нетрезвой.
– Послушай, Роб, мне показалось, что она сильно переживает из-за Валеры? Почему?
– Ты же знаешь, какие кулаки и плечи у твоего русского друга? Когда он появился у нас на острове, Фрида тоже это быстро заметила… А когда в прошлом году Валера привёз из России свою блондинку, Фрида без малого неделю рыдала у меня вот на этом самом диване. Из-за твоего лохматого разбойника она несколько дней подряд никуда не выходила, только плакала и пила ром…
– А Джой?
– Что Джой?
– Расскажи мне и про неё.
Король подошёл к окну, посмотрел в тёплую, ветреную темноту джунглей. Потом отнёс кофейные чашки на кухню, вернулся, шаркая и трудно откашливаясь. Пододвинул ногой кошачью миску в угол, и ещё раз посмотрел в то же самое окно.
– Думаю, что скоро ты узнаешь о ней гораздо больше, чем знаю я. Она сама всё тебе расскажет. Так что, извини, приятель, я пошёл спать…
АНТИГУА. День третий
Королю не давал покоя его почтенный возраст, Глебу Никитину – разница во времени.
«В Москве сейчас пятнадцать часов, в Петропавловске-на-Камчатке – полночь…». Ранним антигуанским утром они вышли на кухню почти одновременно.
– Ты как, в порядке?
– К бою и походу готов! – заметив недоумение на заспанном лице монарха, Глеб с улыбкой пояснил. – Так говорят русские военные моряки, когда им с утра очень хочется холодного пива.
– Сейчас я ещё немного подремлю и потом приготовлю тебе кофе. Можешь пока почитать какую-нибудь книжку или включить телевизор.
Королевская резиденция и снаружи была не очень убедительной. Особняки мелких торговцев подержанными автомобилями в Подмосковье обычно выглядят гораздо солидней.
Вчерашняя чёрнявая собачка строго наблюдала за Глебом только первые пять минут, но потом решила, что он всё-таки достоин быть её другом, и доброжелательно сопровождала его по всем закоулкам большого тропического сада.
От единственных ворот к дому вела такая же одинокая дорожка. Гигантские кактусы и сочные пальмы вплотную подступали к стенам резиденции. Нежные побеги какого-то растения обвивали столбы, поддерживающие крышу террасы. По-утреннему свежо и сильно пели незнакомые птицы.