Закон обратного отсчета
Шрифт:
Ворон кивает согласно.
— Как ты увидел? — спрашивает Ворон после паузы.
— Я не знаю, как это работает, — признается Джен, протискиваясь в очередную пробоину. — Видимо, Джа научился показывать то, что видит сам. Раньше он проваливался в такие видения, когда Отшельник запускал Машину на кого-то поблизости. Ты как опытный конструктор можешь объяснить принцип работы Машины смерти? Ты о ней вообще слышал?
— Слышал, — Ворон замирает, пробивая в новой стене сначала зеркальный, затем основной слой. —
Джен силится представить глобальную рыболовную сеть, в которой узлами связаны сознания миллиардов живых существ от людей и дельфинов до комаров и пчел, великий разум, хранящий и обрабатывающий электронные сигналы, до которых упрощаются желания и страхи, зашитые в нас эволюцией и приобретенные опытом. И если так, никому не выбраться из сетей, бесполезно изолироваться в лесах и рыть ходы под землей, ты навсегда в системе, ты никогда не принимаешь решения сам.
Однако им удавалось спасать людей.
От центра в разные стороны расползается пробоина в очередной преграде, достаточно быстро и бесшумно в гудящем лабиринте. Ворон шагает первым, правой рукой выхватив из кобуры пистолет, левую выставив вперед то ли щитом, то ли базукой. Джен успевает крикнуть: «Стой!», пока конструктор не пустил пулю в висок пророку. Стекло перегородки идет трещинами и со звоном рассыпается под ноги. Хрустит под подошвой. Джа разворачивается в кресле, освобождает руки из рассыпающихся браслетов и поднимается навстречу с улыбкой.
— Добрый вечер.
Его движения уверенные и четкие, но чужие — не тот наклон головы, слишком плавные жесты, скуднее мимика.
— Должен предупредить, — говорит он, глядя на Ворона, — повреждение моей Машины, замкнет нейронные связи в этой чудесной голове, — постучав пальцем по лбу, он переводит взгляд на Джена. — Твое тренированное тело мне тоже понравилось, но устройство твоего друга просто окрыляет.
— Что, у собственной тушки уже песок из задницы сыплется? — кривится инквизитор.
— Можно сказать и так, — Отшельник улыбается, шагнув в сторону показывает рукой на угол комнаты, спрятанный за широкими боками стола. Только теперь Джен замечает небрежно сложенные горкой мумифицированные останки. Обтянутый тонкой и желтой, как пергамент, кожей череп завален набок и щерится в потолок разинутой пастью. — Неприглядное бессмертие, — вздыхает Отшельник. — Что ж, я слишком стеснен в ресурсах, чтобы рассчитывать на большее.
— Отпусти его, — просит Джен. — Иначе твое бессмертие накроется медным тазом.
— Ой ли, — отмахивается Отшельник. Он щелкает пальцами и стволы направленных на него пистолетов мнутся как бумажные. — Какое сильное ресурсное тело, — он довольно разглядывает ладони, и прозрачная стена между ним и противниками вырастает снова, гибкая, толстая, похожая
— Ты плохо знаешь Джа, — усмехается инквизитор. Бесполезный чезет отправлен за пояс, усилием воли Джен расслабляет все мышцы и концентрирует внимание на внешнем мире. Почувствовать затхлый запах пыли, услышать, как лопасти вентиляторов рассекают воздух, разглядеть блики на поверхности бесцветной преграды. — Он моя семья.
— Семья?! Ну да, семья. Меня семья замуровала заживо! В гробу видал я таких родственничков. Люби себя, чихай на всех! Помнишь, был такой мультик про чертят?
— Так Строговский твой брат? — удивляется, догадавшись, Ворон.
— Младший, — ядовито. — Разница в тридцать девять минут ему всю жизнь не давала покоя.
— Зато ты жив, — замечает Джен. — В каком-то смысле.
Удивительно, но инквизитор чувствует, как воздушные потоки, очень слабые в замкнутом пространстве, гладят его пальцы.
— Это не жизнь! — восклицает Отшельник, вскинув руки. — Это гниение в тюрьме собственного разума! Теоретическое мыслеблудие, лишенное практических опытов. В то время, как за стенами играются с выращиванием химер внутри человека и управлением внутренними органами на расстоянии, я не способен полноценно исследовать даже сенсорное тело, не говоря уж об экспериментах с волнами в эфире, до которых никому почему-то нет дела!
— Хочешь сказать, твои исследования стоят жизней людей, которых ты сегодня угробил? — Джен издевается, выводит Отшельника из себя под выжидающим взглядом Ворона.
— Я никого не хотел убивать, — он злится. — Но меня вынуждают. Вот вы, например. Я просил вас, предупреждал, уйдите с дороги. Я пожертвовал невинным пареньком, чтобы поговорить с твоим другом. Я обещал найти вас потом, когда все закончится, помочь исследовать способности твоего друга. И что сделали вы? Полезли на рожон, поймали Лизу. Мне пришлось защищаться!
Джен замечает под креслом рюкзак пророка.
— Открой рюкзак, — велит инквизитор Отшельнику.
— Внимание отвлекаешь?
— Я ничего тебе сделаю, пока Джа не отпустишь. Просто открой рюкзак.
Наклонившись, Отшельник поднимает рюкзак с пола, дергает широкую двойную молнию.
— И что я тут должен увидеть?
— Доставай, — командует Джен.
Поставив рюкзак в кресло, Отшельник выкладывает из него на стол дополнительную обойму, упаковку патронов, балаклаву, перчатки. Запустив обе руки, вынимает бренчащую коробку из-под кроссовок.