Закон отражения
Шрифт:
Шениор полулежал среди подушек, его взгляд скользил по лицам собравшихся, но было видно, что он уже не принадлежит этому миру. Он был спокоен, как никогда, и Миральда было усомнилась в здравости его рассудка; но сомнения рассеялись, когда король Дэйлорона заговорил.
Он заговорил с голубоглазым вампиром, на людском наречии, и Миральда поняла, что он делает это специально для нее.
– Учитель. Я знаю, что последний час Дэйлорона еще далек, и приложу все усилия, чтобы оставшиеся в живых дэйлор пережили бедствие. Я спрашиваю твоего совета – стоит ли
Вампир утвердительно кивнул.
– Я приведу сюда их всех. Кроме одного воина.
Почерневшие губы Шениора тронула слабая улыбка.
– Позаботься о ней. Миртс была мне почти сестрой.
Затем взгляд его обратился к ссутулившемуся министру.
– А ты, Каннеус, позаботься о том, чтобы способные еще к волшбе маги открыли порталы для всех моих подданных, оставшихся в живых. Нужно задействовать все порталы… И побереги себя. Хоть я и не долюбливал своего министра, мне, как королю, ты служил верно.
– Благодарю, Ваше Величество. Мне искренне жаль, что именно на ваше правление выпало это горе.
Шениор посмотрел в потолок и что-то невнятно прошептал, но Миральде померещилось, что он упомянул какой-то колодец. Старый вампир горько улыбнулся.
– Да, Ваше Величество. Странно все получилось, не правда ли? Но выбор всегда был за Вами.
– Я знаю, – спокойно ответил Шениор, и его взгляд обратился к Миральде. Она поспешно прикусила губу, чтобы не разреветься – дэйлор, побывший под ядовитым ливнем, да еще и едва не утонувший, таял на глазах, как свеча.
– Что я должна делать, Шениор?
– Ты… – он чуть заметно улыбнулся и протянул руку, почерневшую, уже совсем мало напоминающую руку живого дэйлор, – ты… окажешь мне большую честь, если побудешь со мной… до того… как дух мой соединится с духами предков.
Она кивнула.
– Все. Идите. У нас совсем мало времени.
Он махнул рукой; вампир и министр неслышно удалились.
– Сядь рядом со мной, – прошептал дэйлор, – я хочу кое-что тебе сказать… То, что я узнал, когда был под водой. Поющее Озеро, вот истинная колыбель моего народа…
Миральда подчинилась, присела на край постели, сжимая его дрожащие пальцы в своих.
– Дэйлор не погибнут, – сказал Шениор, – а Империя падет. Дитя, которого ты уже носишь под сердцем, станет величайшим из героев.
Дыхание застряло в горле у Миральды, но потом она едва не расхохоталась. Ну конечно же! Как глупо было полагать, что все обойдется… И теперь она должна будет родить ребенка от командора Империи…
– Не огорчайся, – тихо прошелестел дэйлор, – только на него и вся надежда. Он обязательно должен вырасти, Миральда. И тогда настанет час – и мой народ вернется в свои земли, а люди… Скорее всего люди не исчезнут совсем с лица этого мира, но, быть может, присмиреют на некоторое время. Жаль, что я уже не вернусь сюда…
Он закрыл глаза и продолжил:
– Когда дэйлор начнут собираться у Поющего озера, мне нужно будет спуститься вниз, и открыть Путь, чтобы они нашли приют у сердца своей земли. Ты мне поможешь?
Ведьма кивнула. Когтистая лапа боли сжимала сердце. Ее малыш, ее бедный малыш… каким же великим королем он стал!
– Я горжусь тобой, – просто сказала она.
– Не стоит, – Шениор грустно посмотрел на нее, – я всего лишь глупец, который не захотел вовремя услышать голос здравого рассудка. А теперь расплачиваются тысячи. Иной раз сам себя спрашиваю – почему я сразу не поверил тебе? У меня в тот миг словно разум помутился… Каким же дураком я был, Миральда.
… Прошел час. Гул за окнами усиливался. Было похоже на то, что Каннеус и вампир, которого Шениор называл Учителем, действовали быстро и слаженно. Миральда выглянула в окно – и увидела, как волны дэйлор одна за другой накатывают на дворцовую площадь.
– Наверное, пора, – нерешительно пробормотала она.
Шениор посмотрел на нее из-под полуприкрытых век.
– Пора… Ты не находишь, что теперь даже воздух пахнет по-другому?
Миральда промолчала. Может быть, ядовитые испарения и впрямь были зловонными, но в королевской спальне витал запах разложения. И запах этот исходил от Шениора.
– Помоги мне подняться, пожалуйста, – попросил дэйлор, садясь на кровати, – я должен все сделать быстро, пока еще хоть кто-то живой.
Она поднырнула под его руку и, с горем пополам, дэйлор встал на ноги. Останавливаясь каждые десять шагов, они кое-как доковыляли до лестницы, спускающейся прямиком к озеру; на последней ступени Шениор покачнулся, и Миральде пришлось бы нелегко, но кто-то подпер их с другой стороны. Отдышавшись, ведьма взглянула на неожиданного помощника – и обомлела: на нее в упор смотрели сапфировые вампирьи глаза. Только принадлежали они молодой, тоненькой, как тростинка, дэйлор. Вернее, уже не-дэйлор, темной нелюди.
– Миртс, – выдохнул Шениор, – спасибо, что пришла… навестить меня.
То ли он не заметил, с кем ведет разговор, то ли не придал этому значения.
– Старший все подготовил, – ответила вампиресса, – маги тоже хорошо сработали, хоть и болеют сильно. Почти все собрались, Шениор… Из тех, что были еще живы.
– Пойдем, – помолчав, сказал он, – чем скорее они отсюда уйдут, тем лучше.
Вдвоем они довели его до самой кромки воды. Миральда даже не сразу поняла, что, завидев своего короля, дэйлор замолчали – и воцарилась тишина. Такая, что было слышно, как срываются с листьев последние ядовитые капли и шлепаются на землю.
Шениор выпрямился.
– Мой возлюбленный народ!
Он откашлялся, прочищая горло, и выплюнул на мокрую гальку кровавый сгусток.
– Мои верные подданные!
И вдруг голос его окреп, взлетел к самым кронам оказавшихся бесполезными деревьев-стражей, разнесся над Поющим Озером.
– Беда постигла нашу землю. Я не буду говорить долго, ибо на счету каждое мгновение. То место, куда я открою вам дорогу, исцелит вас и погрузит в долгий сон. И – верьте! Настанет миг, когда вы снова увидите солнце. Вы верите мне, своему королю?