Закон отрицательной селекции

Толоков Андрей

– Тоже мне, повод нашел! Десять дней!

– А что? Десять, это юбилейная дата, – шутил Калугин. – Почему бы её не отметить.

– Ну ладно, – сдалась Настя. – Я пойду собираться.

В уютном ресторанчике народу было мало. За стойкой бара сидела местная молодежь. В центре зала, за большим столом, компания командировочных шумно что-то отмечала. Роман с Настей устроились за столиком на двоих, у окна. Отсюда был красивый вид на осеннее море. Они заказали по салату, эскалопу и бутылку «Бахчисарайского фонтана».

– Настя, можно я скажу тост? – спросил Роман.

– Конечно,

Роман Алексеевич, говорите. Я само внимание! – пошутила девушка.

– Я хочу поднять бокал за твою решительность, Настя.

Девушка удивленно подняла брови.

– Я сейчас все объясню, – продолжал Роман. – Тогда, ровно десять дней назад, ты поразила меня своим вопросом: «Когда едем»? Это было здорово. В этом есть характер. Мы общаемся уже десять дней, и хочу тебе признаться. Мне хорошо, когда ты рядом со мной. За тебя, Анастасия!

Настя не ожидала столь откровенного признания от всегда сдержанного Романа, но это неожиданность ей была приятна. Первая бутылка вина кончилась довольно быстро, и молодые люди заказали вторую. Засиделись до самого закрытия. После пошли к морю.

– Роман, ты сегодня сказал тост за мою решительность? – вдруг спросила Настя.

– Да!

– И не зря. Я сейчас покажу тебе, что такое решительная Анастасия, – она направилась к кромке воды.

– Настя! – окликнул девушку Роман. – Что ты собираешься сделать?

– Искупаться в море! – крикнула Настя и начала раздеваться.

– Ты с ума сошла! Вода холодная! – Роман отговаривал Настю и, вместе с тем, очень хотел посмотреть, что из этой затеи выйдет.

– Да, Рома, да! – отвечала девушка, продолжая раздеваться. – Я сошла с ума, когда согласилась поехать с тобой!

Оставшись в одном нижнем белье, Настя смело вошла в воду и поплыла. Роман стоял на берегу и громко хохотал. Это безумство ему настолько нравилось, что он не мог с собой совладать. Настя вышла из воды, вся покрывшаяся огромными мурашками. Роман снял куртку и укутал девушку, затем собрал в охапку её одежду, взял Настю на руки и понес к маленькому кафе на набережной. Там официантка принесла полотенце и чашку горячего чая. Промерзшая девушка пила его так же как тогда, когда пришла к Роману вернуть подарок. Роман смотрел на неё влюбленным взглядом. Именно в этот момент он понял, что это его женщина. Он обнял Настю и нежно поцеловал её в губы. Срослось.

Через месяц Анастасия приехала к Роману. Он встретил её на станции и сразу повез в ЗАГС. Подали заявление. В скором времени расписались. Справить свадьбу возможности не было. Да и зачем она была нужна, ведь свадебное путешествие у них уже случилось. Все эти стандартные процедуры им были ни к чему.

***

В прошлом году Калугину отказали в праве поступить в военную академию. Причина была примерно та же, по которой Роман отправился служить в дальний гарнизон. Теперь когда, казалось бы, препятствий нет, опять отказ. На этот раз причиной стала плохая аттестация. Роман понимал, что это личная неприязнь со стороны его начальника. И понимал причину этой неприязни. Он не раз слышал от командира батальона фразу в упрек ему: «Калугин, ты не думай. Делай то, что тебе говорят. Что ты возишься со своими курсантами как с писаной торбой? Запомни, куда курсанта не целуй, везде задница. Калугин возражал. Он отстаивал свою точку зрения на воспитание будущих офицеров. Именно здесь была причина неприязни со стороны начальника.

Роман вышел из отдела кадров в отвратительном настроении. Он решил идти домой. Хватит на сегодня неприятностей. Но события развивались иначе. У входа в здание его ждал посыльный.

– Товарищ капитан, разрешите обратиться?

– Слушаю вас! – ответил Роман.

– Вас срочно вызывает командир батальона! – четко доложил курсант.

– Где он?

– У себя в кабинете.

Через несколько минут Калугин вошел в кабинет командира батальона.

– Товарищ полковник, капитан Калугин по вашему приказанию прибыл, – строго по уставу обратился к командиру капитан.

Полковник Петренко, это тот самый командир батальона, который несколько лет назад поменял местами Калугина и Ершова. Только тогда он был еще подполковником. Скользкий тип. Без особых принципов. Офицеры за глаза звали его Хитренко. За изворотливость и способность угождать начальству. Как любой слабый и угодливый человек, Петренко был на редкость жесток к тем, кто был у него в подчинении. Интересы этих людей для него не существовали.

– Калугин! Ты охренел? – грубо закричал комбат. – Ты считаешь, что выполнять мои распоряжения необязательно? Почему до сих пор документы на отчисление курсанта Романова не готовы?

– Разрешите объяснить?

– Да уж, объясни!

– Во-первых: не надо на меня кричать, – Роман начал нарочито спокойным и тихим голосом. – Во-вторых: не надо «тыкать». Мы оба офицеры и давайте уважать наше звание.

– Ты меня будешь учить? – продолжал на повышенных тонах Петренко.

– Нет, товарищ полковник, – продолжал спокойным ровным тоном Калугин. – Это неблагодарное занятие. Разрешите мне все-таки пояснить свою позицию.

– Какую позицию, Калугин? Ты совсем сбрендил? Я тебе приказал! Ты не выполнил приказ! Какая, к черту, позиция?

– Вы задали мне вопрос, – не сдавался Роман. – Вы хотите получить ответ? Или для вас это неважно?

– Продолжай! – наконец-то, согласился комбат.

– Я считаю, что Романова отчислять не за что! – и, не дожидаясь очередного взрыва эмоций, капитан продолжил. – Да, он совершил грубый дисциплинарный проступок. Но в той ситуации, которая у него сложилась, Романов поступил как мужчина. Мы же здесь учим курсантов не только командовать направо, налево, но, главное, принимать решения ответственные и правильные на данный момент.

– Как у тебя все складно, капитан, – немного утихомирился полковник. – Значит, ты считаешь, что находясь в наряде с оружием, он имел право пойти в самоволку, чтобы устроить разборки со своей женой?

– А как бы вы поступили в такой ситуации? – спросил Калугин.

– Ну не так! Это точно!

– Не уверен! – продолжал переубеждать комбата Роман. – Вы представьте себе, что вы стоите в наряде, а к вашей жене пришёл любовник. Вы об этом узнали и…

Петренко молчал, нервно постукивая карандашом по столу.