Закон ответного удара
Шрифт:
– Кто такой? – сразу оживился Сохно.
– Лисовский.
– Ой-ей, как же я так сплоховал, что без оружия приехал. «РГ-6» ему в глотку засунуть было бы очень приятно. И полный барабан выпустить, чтоб наверняка. Ну, ладно, значит, начинаем действовать? Что от меня требуется?
– Действовать начинаем. Первое к тебе условие – приведи себя в порядок с дороги. Умойся, побрейся, переоденься. Мне пока лучше не появляться на квартиру к Кордебалету. Меня там должны ждать. Пойдешь ты. Поговоришь с матерью, если она жива. Я с ней разговаривал только по телефону. По голосу – она. По данным центрального компьютера Службы – она уже умерла. Все там
– А кто должен ждать тебя?
– Я думаю, или какая-то мафия, или ребята из Конторы… Вчера двое встречали меня на дороге. Не доезжая до города.
– Похоронил?
– Машину жалко. Красивая была. Почти новая… Глава 7
Отдельная мобильная группа без суеты отступала. Лишь однажды со стороны прикрытия послышалась стандартная, в три патрона, автоматная очередь – остановила, как нетрудно догадаться, еще что-то живое, и больше звуков не доносилось. Через три часа Игорь объявил привал – с раненым идти было тяжело. И хотя Саша Краснов пришел уже в себя и хотел встать, чтобы передвигаться самостоятельно, Игорь не разрешил ему это сделать. Дали сигнал Кордебалету, который шел метров на двадцать впереди остальных, подождали Макарова и Сохно, осуществляющих прикрытие.
– Что там было? – спросил Игорь. – Так и не отставали эти заразы?
– Да нет, – засмеялся Макаров, – это я сдуру сплоховал. Показалось, тень среди деревьев сбоку, я и шмальнул… А там обезьянка была. Жалко животину… Мордашка симпатичная, даже благородная какая-то… Глаза совсем не вьетнамские, – добавил смеющимся шепотом, покосившись на Тана с Нгуеном, что-то обсуждающих в стороне.
Вьетнамцы подошли.
– Нгуену надо уходить, – сказал Тан. – Больше он не хочет с нами работать. За эту стрельбу бандиты уничтожат его родню в Сайгоне. Вы его подставили. Очень нехорошо!
– Ваши бандиты сами хотели поставить нам ловушку. И первым в нее попал бы ты, Тан.
– Но груз тогда все равно дошел бы по назначению. И не было бы никаких дальнейших осложнений. А ловушка это или предосторожность – еще неизвестно. Может быть, они просто боялись нашей ловушки и потому выставили посты.
– Конечно… И из предосторожности пошли за нами в погоню…
– Что бы ни было там, но это срывает всю долгосрочную программу, которую мы разрабатывали больше года… Мы бы сделали из морских пехотинцев стадо идиотов…
– А вот в этом я как раз и не хочу участвовать… – сказал, как отрезал, Игорь. – И прекратим разговор.
Тан прекратить разговор не пожелал. Характер у вьетнамца был, видимо, нудный, и он решил его показать. И даже птичий голос терялся под жесткостью слов, произносимых отчетливым командирским тоном:
– Вы здесь не добровольцы, а военнослужащие и выполняете приказ, а не отдыхаете по собственному желанию. И не вам выбирать, в чем вы будете участвовать, а в чем не будете.
Тогда Игорь просто поднялся во весь рост и подошел к маленькому капитану вплотную, со смаком сплюнул ему под ноги.
– Послушай, ты, вояка… Мы – не находимся с Америкой в состоянии войны. И если вынуждены были убивать «беретов», то так сложились обстоятельства. Понял разницу между нами и тобой?… Но одно дело – убивать, а другое дело – травить… Во все времена для мужчины считалось позорным быть отравителем… Мне плевать на ваши болота, и ради них я не собираюсь терять свою честь офицера. Запомни это раз и навсегда и не пытайся больше заговаривать об этом…
Тан обернулся, ища поддержки у Нгуена, который стоял с автоматом в руке в трех шагах от них. Но прямо за спиной Тана, чуть не касаясь выпуклой грудью его детской головы, оказался Сохно. Лейтенант улыбался и готов был опять, с привычным уже невинным смешком, хлопнуть по плечу маленького капитана. Так хлопнуть на этот раз, что тот мог бы и сесть – он почувствовал это во взгляде Толика. А рядом с Нгуеном, хотя и смотря в сторону, стоял, поигрывая большим ножом, Слава Макаров. И было ясно, к каким последствиям может привести неосторожное движение проводника и знатока болот. Пантомима спецназовцев была понятна и красноречива и являлась прямым продолжением высказывания их командира.
– Когда мы вернемся в Ханой, я вынужден буду доложить вашему командованию…
– А хоть хрену лысому, – улыбнулся Сохно.
– А может, ты просто подставлял нас этим парням? А?… – спросил Макаров. – Нет свидетелей, не было и дела…
– Все! – разрядил обстановку Согрин, показав еще раз, что командует здесь он. – Нгуен может отправляться хоть в свои болота, хоть в сам Сайгон. А мы двигаемся дальше. Разговоры прекратили…
Поменялись местами носильщики и дозорные, и группа двинулась. Нгуен исчез совсем незаметно, не попрощавшись. Тан двигался в середине, не выпуская из рук мешок с долларами.
– Ты на меня, капитан, не обижайся… – примирительно сказал Игорь. – Я когда-то любил почитать книжки по истории и знаю, что у некоторых народов считается честью обмануть противника и ударить его в спину. У моего народа не так. И если мы, как положено диверсантам, устраиваем засады и убиваем бесшумно, то убиваем все же оружием, которым обладает и противник… Мы на равных с ним… Травим же мы только крыс и тараканов…
– Но американцы-то травят нас… А мы не крысы и не тараканы…
– А это уже ваше личное с американцами дело. С ними и разбирайтесь… Сами… – Самое обидное было в том, что Тан оказался прав и все последней фразой поставил на свои места. Американцы в самом деле травят вьетнамцев, не чувствуя от этого ущерба для своей чести. Но это американцы. Согрин таким быть не хотел.
Тан нервничал так, что у него начал подергиваться глаз, и потому, опасаясь дальшейших осложнений и своей невыдержанности, он поддерживать разговор дальше не захотел. Игоря это устроило.
Группа продвигалась к месту посадки вертолета. На следующем привале Кордебалет приготовил радиограмму, но отправлять ее было еще рано – спутник не вошел в зону устойчивой радиосвязи. Отправили ее только вечером, на ночном привале.
За всю дорогу сайгонская мафия не давала о себе знать. Должно быть, отстали, убедившись, что спецназ им не по зубам.
Игорю сразу не понравилось, что посадка вертолета намечается там же, где и в первый раз – среди холмов. По простой теории безопасности, даже не по военной привычке, следовало бы сменить место рандеву. Но оказалось, что холмы используются уже не однажды и считаются у летчиков безопасными. А другого удобного места, где можно посадить большой вертолет, сколько Игорь ни просматривал карту, поблизости не нашлось.
…Утром они готовились к встрече машины. На сей раз Игорь расположил охранные посты так близко, чтобы можно было по сигналу всем одновременно добраться до места посадки в минуту. Сам он вместе с Таном, точно приклеенным к денежному мешку, с носилками, где спал получивший укол морфия Краснов, и Кордебалетом, помогавшим нести носилки, расположился рядом с центром поляны, чтобы сначала устроить поудобнее в вертолете раненого.