Закон снайпера
Шрифт:
— Сколько времени? — осведомился Метла.
Я глянул на КПК.
— Ждем еще девять минут.
— Как раз Всадникам хватит район прочесать…
— Не нуди, Метла!
Циклоп вынырнул из темноты и, щерясь кривыми зубами, чувствительно хлопнул приятеля по плечу.
— Спасибо, что дождались, мужики!
В правой руке Циклоп небрежно держал автомат, который не мог принадлежать нормальному мужику. Потому как нормальный мужик не будет украшать свое оружие изображениями гигантских дионей — хищных растений, хватающих людей и животных, а также не будет заказывать к автомату эксклюзивных магазинов из прозрачного
— Держи, — бросил он мне автомат. — Ты Снайпер, значит, тебе и прикрывать. А это тебе, Метла.
Он протянул приятелю обычную армейскую флягу.
— Только не пей на бегу и в одну харю. Дыхалка накроется на полпути. И потом это вся наша вода. Напьемся вместе когда я вас до схрона доведу.
И достал из кармана КПК — не иначе как тоже трофейный.
— Где тебя черти носили? — взвился Метла.
— Любопытно стало в кого они там стреляли, — пожал плечами одноглазый сталкер. — Прикинь, какой-то трёхнутый со слезами на глазах Витю Калика из «калаша» завалил. Убивца, понятно дело, Всадники сразу скормили фенакодусам и теперь сильно по этому поводу переживают. Что за натура у людей — сначала валить пророков, а потом по этому поводу переживать веками? Но ничё, думаю, это ненадолго.
— Что ненадолго? — не понял Метла.
— Витя Калика заваленный ненадолго. Его ведь уже мочили, а он все равно вернулся. Не зря у него второе погоняло Перехожий. Шляется туда-сюда между мирами. В одном помрет — в другой переходит. Как думаешь, Метла, в свете твоей духовной семинарии, может он и есть…
— Может, — перебил я неизвестно с чего радостного Циклопа. — Только может нам пора все-таки до вашего схрона добраться? Всадников-то пока еще никто не отменял.
— Точно, — спохватился Циклоп. — Бегом, мужики, здесь уже не особо далеко.
Но уйти даже не особо далеко у нас не получилось.
Не успели мы отбежать от молоковоза и сотни метров, как в небо позади нас взвилась осветительная ракета.
Я обернулся.
Слева и справа молоковоз огибали силуэты Всадников.
Их было много, не меньше десятка. Даже если начнешь бросать пули одиночными — не успеть. С такого расстояния ни один так другой срежет очередью.
И тут я опять совершил абсолютно нелогичный поступок, который никоим образом не смог бы объяснить себе сам даже если б очень захотел.
Я упал на спину, выставив автомат перед собой и выпустил длинную очередь по желтой цистерне, зависшей над «газоном».
Не знаю, что возили в молоковозах ликвидаторы обеих чернобыльских аварий. Но рвануло так, что взрывной волной меня подхватило и протащило по земле пару метров. Однако скольжение на спине по влажной земле Зоны не мешало мне смотреть как медленно, очень медленно разлетаются в стороны фигурки людей и фенакодусов. Правда, целых фигурок было мало. В основном в стороны разлеталось то, что от них осталось. Удивительно во что могут превратить живое тело тридцать свинцовых цилиндриков, выпущенных по нужной цели.
— …аааать!!! — долетело до меня.
Время вернулось в привычное русло. Еще мгновение я смотрел на
— Твою мать!!! — прохрипел он мне в ухо. — Никогда, мля, никогда не стреляй в памятники и легенды Зоны! Ты понял?
— Пошел ты, — бросил я на бегу. — Сам сказал «прикрывай»… Вот я и прикрывал… как умею.
— Он прав, — выдохнул едва поспевавший за нами Метла. — Чисто по понятиям…
— Вы мне еще за понятия причешите, — огрызнулся Циклоп. — Обернитесь лучше!
Я обернулся.
Столб застывшего огня никуда не делся. Более того, он рос вверх. И от него во все стороны стремительно растекалось по земле холодное студенистое пламя. Я успел заметить, как оно захлестнуло несколько кривых деревьев, которые скорчились, почернели и мгновенно застыли, облитые прозрачной сверкающей субстанцией. Как и приотставшие «всадники», не успевшие развернуть по инерции летящих вперед фенакодусов.
Еще немного — и море студенистого огня захлестнулы бы и нас заодно с преследователями — уж больно быстро оно двигалось. Я уже серьезно опасался, что останусь здесь очередным облитым застывшей слизью памятником Зоны, в который не будут стрелять проходящие мимо суеверные сталкеры, когда, едва не лизнув каблуки моих ботинок, прозрачное пламя отхлынуло назад. Обернувшись вторично я увидел, что огненный столб стремительно уменьшается в размерах.
Уносить ноги с повернутой назад головой дело неблагодарное. Я споткнулся о какую-то корягу и чуть не растянулся на земле. Понятно, что бежать от опасности не оглядываясь гораздо эффективнее, чем наоборот. Однако любопытство часто сильнее разума. Особенно в Зоне.
Однако когда я в очередной раз обернулся назад, то не увидел ровным счетом ничего интересного. Молоковоз как ни в чем не бывало стоял на своем месте, вокруг него словно запакованные в чехлы из прозрачного пластика застыли почерневшие трупы деревьев, людей и фенакодусов, а место взрыва по большой дуге огибали два новых отряда преследователей. «Всадники» не собирались отказываться от погони. Разве что беглецы получили небольшую временную отсрочку.
Очень небольшую.
Потому как разогнавшийся фенакодус по скорости был вполне сопоставим с механическими средствами транспорта, на которых мне удалось покататься за свое недолгое пребывание в Зоне.
Головой на бегу вертел не только я один.
— Не успеем… до схрона…, — простонал Метла.
Ему приходилось хуже всего. Возможно, я немного не рассчитал, когда лупил его ботинком в коленный сустав, и сейчас парень заметно припадал на левую ногу. Похоже, это очередной закон Зоны — спасая одно калечишь другое.
— Не успеем, — согласился Циклоп. И, зачем-то на бегу взглянув на наладонник, круто взял вправо. — За мной!
Мне уже было все равно куда и зачем бежать. Главное — не останавливаться. Потому как если во время такой гонки остановиться — то всё. Упадешь на землю и уже не встанешь, пока не поднимут. Или не сожрут. Хотя если упадешь, то и не страшно, пусть жрут. Все равно первые несколько секунд ничего не почувствуешь, кроме раздирающей боли в легких и высохшей гортани.