Закон вне закона
Шрифт:
Совещание 2 (закрытое)
– Начинать будем с нуля. С чистки мундира. В первую голову разобраться со всеми необоснованными задержаниями, арестами, приговорами. Этим займетесь вы, - я обратился к старым (вернее, новым) сотрудникам отдела.
– Вы с этим справитесь, вы лучше меня знаете работу бывших коллег и прежние их делишки. Выявить также все факты злоупотреблений по службе: фальсификация уголовных дел, факты коррупции, освобождения от ответственности за взятки, по кумовству и дружбе. В общем, чистка по полной программе. Вы, Русаков, - это задание Прохору, - будете регулярно давать в прессе и эфире информацию
Далее: всем сотрудникам - выглядеть! Внешний вид, манеры, поведение - как при дворе. С гражданами общаться - как с родной мамой.
– А с задержанными - как с тещей?
– сострил один опер.
– Поймете из дальнейшего, - отрезал я.
– За одноразовый мат при исполнении служебных обязанностей - взыскание. При рецидиве - увольнение по служебному несоответствию.
– А вне службы?
– тот же опер.
– Еще строже, так как провокационных факторов меньше.
– Это как посмотреть, - вздохнул он под сдержанные улыбки коллег, видимо посвященных в его семейные трудности.
– И больше, товарищи, внимания, - продолжил я, - боевой подготовке. Ведь это стыд - стреляем и деремся хуже бандитов. С послезавтра тренировки три раза в неделю, с аттестацией. Кто не пройдет, к оперативной работе не допускаю. Недели через две начнут работать постоянные курсы повышения профессиональной квалификации. Посещение обязательное. У меня все. Вопросы?
Поднялся участковый Хлопчик, раскрыл блокнот.
– У меня предложения. Значит, дела налаживаются, у новых хозяев есть даже новые поставщики - с наших сел. Тут будет порядок; против разумного контроля цен не возражают. Но нужно сделать вот какие дела. Первое: организовать постоянный круглосуточный пункт проверки качества продукции, то есть товара. Второе: антисанитария. Предложил торговцам вскладчину нанять уборщиков. Негоже, когда продавец одной рукой фрукты завешивает и той же рукой за метлу держится. Третье: патрули. Для большего контакта с рыночным контингентом пришли к консенсусу - обеспечивать ребятам во время патрулирования горячее питание...
Тут я прервал:
– За глоток спиртного - с патрулирования снимать, угостившего - лишать лицензии.
– Согласен. Теперь - о нищих. Рынок - самое их доходное место. Разогнать надо...
– Минутку. Кто может дать информацию по этому контингенту?
– Разрешите?
– поднялся Волгин.
– По моим данным, семьдесят пять процентов нищенствующих - профессионалы. работают от некоего Гришкина по прозвищу "Дай-мильен".
– Мильена за решетку. Нищих освидетельствовать и зарегистрировать. Трудоспособных - в Зону, на подсобные работы за питание, кров, одежду. Тем, кто побирается на хлеб, выдать временные лицензии. Позже мы введем статью в городской бюджет для их нормального содержания.
Опять встал Волгин.
– Алексей Дмитриевич,
– Добро, хороший совет. У вас все?
– спросил я Хлопчика, который старательно делал отметки в блокноте по исполненным пунктам.
– Последнее: вымогательство. Построже надо искоренять. Люди боятся, платят. Потому - защиты нет.
Я не стал ему напоминать - по чьей вине "защиты людям нет".
– ...Сегодня ребята задержали одного. Частый гость. Как на работу ходит.
– Хорошо, разберемся. Вы насчет рабочих что-нибудь выяснили?
– Так точно. Переговорил, список составил. Многим у станка лучше, чем за прилавком.
Вот что значит - человек на своем месте. Ишь, управляется.
– Завтра к девяти жду их на собеседование, - напомнил.
– Теперь вот что, - это Волгину.
– В ближайшее время сформируйте и направьте в колонию толковых дознавателей. Пусть хорошенько разберутся. Неоднократных убийц, убийц без смягчающих, рецидивистов, насильников - не держать. ликвидировать. На сегодня все. Свободны.
– Товарищ полковник, - доложил дежурный, - толпа к нам ломится.
– Что за толпа?
– По поводу рэкетмена, что сегодня задержали.
– Это кстати. Попроси их немного подождать. А рэкетмена- ко мне.
Сержант ввел парня. Крепкого. Не головой - плечами, сразу видно.
– Садись, труженик, отдохни. Время у тебя есть.
– Не пыли, начальник.
Я поймал вопросительный взгляд сержанта: врезать? ответил глазами: погоди.
– Как кличут тебя, подонок?
– не в моих правилах молча сносить оскорбления.
– Не твоя печаль. Нам знакомство не водить.
Из деревни, кажется, парень. На заработки подался.
– Это почему же?
– огорчился я.
– Меня поутру выкупят.
– А за сколько?
– Это разговор. Пятьсот баксов возьмешь?
– Смеешься, однако. Дешево себя ценишь. Ты глянь в зеркало: крутой, красивый, в плечах разворотливый. Я за такого меньше лимона не возьму.
Соображал он туго. Нахмурил лоб в усилии: он же мне втрое больше предложил.
– Лимон баксов, - помог я ему догадаться.
– Не понял, дядя.
– Сейчас поймешь. Сержант, пригласите сюда пострадавших. Только не всех, а то нам их не сдержать.
Вошли несколько человек. Накаленные, решительные. С жаждой немедленной мести. Почувствовал народ, что обстановка меняется.
– Вот он!
– Попался, сучонок!
– Он со своими мордобоями мое кафе разгромил! официанток насиловал! На столах!
– Достаточно, - приостановил я поток праведного гнева.- Пройдите, пожалуйста, в дежурную часть, сделайте ваши заявления. А я сейчас завершу с ним работу... Врубился?
– спросил я, когда разгневанные вышли.
Не врубился. Испугался, но не врубился.
– Так что, отдаст твой хозяин лимон баксов за твою поганую жизнь, от которой никакой пользы, кроме вреда?
Молчит, мелкой дрожью ходят пальцы.
– Ладно, парень, иди. Тебя люди на улице ждут. А я своих ребят попридержу малость, чтобы там успели с тобой разобраться. А потом мы подберем, что от тебя останется, и на свалку свезем. Сержант, снимите с него наручники и проводите во двор.
– Нет!
– завизжал крутой парень.
– Нельзя!