Чтение онлайн

на главную

Жанры

Законодатель. Том 2. От Анахарсиса до Танатоса
Шрифт:

– Всё так, всё так. Папай – наш скифский Зевс, свидетель тому! – волнуясь, ответил застигнутый врасплох царевич, который о пяти талантах серебра ничего не слышал. И в его умных глазах блеснули слёзы. – Это она самая, – трепетно добавил он.

Солон подошёл к Анахарсису, слегка обнял его, затем отодвинул немного от себя, внимательно осмотрел его одежды, и бурно восхитился:

– Да тебя не отличишь от эллина! К тому же хорошо говоришь на ионийском наречии и носишь наши одежды, и афинская кровь в тебе течёт. Наш человек! Наш! Но всё-таки честно признайся, куда держишь путь и с чем пожаловал – в гости, проездом, случайно зашёл, любопытства ради прибыл, бежал от преследований, или какие-то другие цели имеются у тебя в отношении афинского государства и меня лично? Говори правду, не стесняйся, Анахарсис. Здесь только, я да твой бывший соотечественник Сах. Ему, как и мне, можно довериться во всём.

– Мудрейший Солон, – продолжая волноваться, говорил ставший Анахарсисом Анахара, –

я прибыл в Афины, чтобы изучить ваши нравы и обычаи, а затем, став лучше, воротиться в Скифию. Я страстно желаю учиться всему мудрому, полезному. И хочу учиться у тебя. Прежде всего, у тебя, мудрец, – добавил он восхищённо глядя на Солона. – Возьмёшь меня своим учеником? Ведь ты мудрец, а мудрецы всё знают и понимают! Биант говорил мне, что надо слушать побольше мудрых мужей, в особенности тебя.

– Какой я мудрец, Анахарсис, тем более мудрейший из мудрых, если я взялся за такое сложное дело, как законодательство Афин и преобразование Аттики? Разве мудрецы берутся за такие дела? Мудрецы – это те мужи, которые ничего не делают, а только размышляют. Они задают вопросы, рассуждают, величественно беседуют, критикуют, сомневаются во всём, спорят, при этом пьют вино; вкушают разные блюда. Они свободны от всего и всех, ни за что не несут ответственности; как, например, Эзоп. Они лишь только поучают всех и наставляют в мудрости. Да и сама мудрость, как мне кажется, в чистом виде вряд ли существует, как, впрочем, и мудрецов в чистом виде, возможно, тоже нет. Разве что тот самый Эзоп.

Сказав это, Солон добродушно рассмеялся, пристально посмотрел в глаза скифу, покачал головой и продолжил:

– Оказывается, теперь ко мне будут приезжать по делам мудрости. Ну, что ж – очень интересно и любопытно. Весьма забавно. Жаль, что я об этом ничего не знал, а то сбежал бы из дому. Так ты полагаешь Анахарсис, что я могу стать тебе хорошим другом и учителем мудрости? Ты в этом уверен?

– Я на это, очень расчитываю, мудрый Солон. Боле того, я в это искренне верю. Если не ты, то кто тогда может обучить меня секретам мудрости и тайнам эллинского образа жизни, знанию всех совершенных законов и начал.

– Ты не прав, Анахарсис. В Элладе мужей, способных это сделать, немало. Периандр любит учить, Питтак – такой же учитель. Клеобул не прочь мудрствовать и поучать, Биант из того же ряда мудрствующих людей. А Эзоп как любит поучать! Как он любит поучать всех, особенно царевичей. Знал бы ты, Анахарсис, Эзопа! Он – мыслитель и поэт, поэт и мыслитель. Он – большой человек! То есть по росту маленький, зато по делам большой! Ещё точнее – по словам большой. Почему бы тебе у названных мною мудрецов не поучиться?

– По счастью или по несчастью, Эзопа я уже знаю, – успокоившись, стеснительно сказал Анахарсис. И знаком со всеми теми учёными мужами, которых ты назвал. Очень интересные люди. Такие интересные, незабываемые!

– Особенно Эзоп, – улыбнулся Солон. – Эзоп интересен и неподражаем. Таких людей, как он, больше нет, – громко рассмеялся законодатель. – Каким тебе, царевич, видится сочинитель басен?

– В целом неплохой человек. Сочиняет умные басни, знает разные истории. Интересно рассуждает, хотя мыслит смутно. Его язык многим непонятен. У меня такое предчуствие, что он умышленно всё усложняет и утяжеляет. Но его помыслы поучительны, весьма поучительны. Ему, правда, немного не хватает сдержанности. Не скажу я, что у меня есть её избыток. Но Эзоп – это непробиваемая мощь. Нам с ним трудно сойтись во мнении и во всём остальном. Одной дороги на нас двоих будет мало. Мы не уместимся даже на одном поле.

Солон одобрительно посмотрел на Анахарсиса, сказав при этом:

– В отношении учительства – не знаю, не уверен, получится ли из меня учитель. Быть учителем мудрости, хорошим учителем, сложнее, нежели быть законодателем, правителем, а возможно, и Богом. Никто меня самого целенаправленно не учил мудрости, и я ей никого никогда не обучал. Для меня это дело новое, необычное и стеснительное. К тому же я не уверен, что являюсь мудрецом в высшем смысле этого слова. Я не более чем тот, кто любит мудрость и стремится к ней. Стремление к мудрости – одно из самых замечательных стремлений человека. Но любить и стремиться, вовсе не значит быть мудрым, почивать на лаврах мудрости. Так что всё здесь крайне сложно. Но быть достойным другом тебе обещаю и надеюсь на взаимность и дружбу с твоей стороны. Хотя точно знаю – дружба рождается постепенно и требует проверки временем и тяготами жизни. Но что собираешься, Анахарсис, делать ты, когда постигнешь секреты законодательства, тайны эллинской мудрости и мудрости как таковой вообще?

– Вернусь в Скифию, стану обучать мудрости наших юношей. Попробую передать знания широкому кругу людей. Возможно, создам школу. Подумаю о делах религиозных. О государственных делах тоже следовало бы побеспокоиться. Хотелось бы перенести совершенные эллинские законы и нравы на скифскую почву. Но главное – самому хочется стать лучше, чем я был, и жить достойно. Я, Солон, стремлюсь достичь духовного совершенства.

– Говорить о совершенстве наших законов пока рано, Анахарсис. Я вообще склонен считать, что создать совершенные

законы невозможно. Во всяком случае, в наше время. Совершенного человека тоже сложно воспитать.

– Почему же, Солон? – в недоумении возразил скиф. – Едва ли не все эллины страстно твердят о великолепии твоих установлений. Многие грезят ими, мечтают о том, чтобы и в других государствах утвердились подобные законодательства.

– Мало ли что можно на словах утверждать, ради приличия. Это не более чем уличные или застольные разговоры. Дальше рассуждений и высокопарных слов дело не идёт. Тот, кто имел дело с законотворчеством, прекрасно понимает, что совершенных законов быть не может. Ибо есть законы и есть жизнь, и никак они не сходятся. Не может быть, полагаю я, совершенных установлений, хотя бы потому, что сама жизнь несовершенна. Она богаче и разнообразнее законов и никакими законами её не охватишь и не обременишь. Она сложнее, нежели мы её видим и понимаем. Очень сложна жизнь, царевич, как отдельного человека, так и сообщества людей. К тому же и наш разум ещё далёк от совершенства, чтобы создать такого рода законы. Более того, современный человек пока не готов правильно воспринимать подобные проблески права. Он, к сожалению, живёт в сетях прошлого; мыслит прошлым, и чувства его обращены к прошлому. Людям предстоит ещё много работать над собой. Так что пока будем довольствоваться возможным, реальным, а не желаемым. Я буду безмерно рад, если афиняне построят собственную жизнь согласно действующим законам. Сделать это, Анахарсис, непросто. Непросто жить по законам. Легче жить во тьме беззакония, нежели в сиянии правопорядка и правосудия. Многие любят тьму и не хотят света. Во тьме ведь не видно, чем ты занимаешься и как ты живёшь. А свет законов побуждает всех жить правильно, справедливо, честно. К сожалению, многие до сих пор не поняли, что закон может обойтись без нас, а вот мы без него не обойдёмся.

Затем в разговоре между хозяином и гостем возникла пауза, после которой афинский мудрец сказал:

– Так вот, Анахарсис, по поводу учителей знай следующее. Лучший учитель тот, кто учится сам, а не только учит. Чтобы учить, необходимо самому многое знать, а чтобы знать – надо учиться. Но и это ещё полдела. Какими бы ни были учителя – мудрости, в том числе и государственной, человек учится сам; постигает её самостоятельно. Ни Фалес, ни Биант, ни Клеобул, ни Периандр, ни даже Эзоп, ни тем более я, не сделают тебя в ближайшее время мудрецом. Мы не демиурги-ремесленники, производящие мудрецов. Я даже не уверен в том, существует ли такое ремесло, как мудрец. А ты, как я вижу, хочешь меня сделать ремесленником по изготовлению мудрствующих индивидов. Люди постигают мудрость долго, упорно, напряжённо, мучительно, огорчительно. Они часто спотыкаются, отчаиваются, разочаровываются, порой ради этого – рискуют жизнью. Но непременно действуют сами. Они неимоверно напрягают свой дух, против которого слаб даже меч. С мечом не попрёшь против духа. Учителя в этом деле не всегда нужны. А если они есть, то чаще всего наблюдают, слегка поправляют, иногда подсказывают, советуют. Всё, что имеет человек, он достигает, главным образом, благодаря собственному усердию и собственной воле. Да и все проблемы человека, которые при этом возникают, преимущественно в нём самом. Получаем ли мы удовольствие от знаний, общения, пищи, красивой одежды, вина, женщин – зависит от нас самих. Ведь это удовольствие присутствует внутри нас, порождается и осуществляется именно нами. Корни всех наших побед и всех наших поражений находятся в нас самих. Внешнее – это только небольшой соблазн, раздражитель внутреннего состояния, порою даже химерический и воображаемый. В глубинах своего разума я убеждён, что на мудреца не учатся. Нельзя стать мудрецом по научению и наущению. Здесь имеет место нечто более значимое и более важное, чего разъяснить я тебе сейчас пока не могу.

Солон умолк, вновь внимательно посмотрел на гостя, ожидая, что он что-либо скажет. Но тот сосредоточенно молчал. То ли не знал, что в этой ситуации следует говорить, то ли решил, что в данном случае молчание будет самым красноречивым ответом. Тогда Солон с чувством разочарования произнёс:

– Некоторые наивные люди полагают, что мудрецам всё ведомо, что они знают всё и обо всём, что они всезнайки. Но как горько они ошибаются! Истинно мудрствующий человек не знает даже того, что он скажет через мгновение, через час или через день. Ему гораздо больше неведомо, нежели ведомо. Простор его знаний мизерный, а простор незнаний воистину необозрим. И даже то, что на первый взгляд ему известно – он постоянно подвергает сомнению. А отсюда, можно предположить, – сомнение есть главное оружие мудреца, а возможно, и всей мудрости как таковой. Сомнение постоянно вызывает вопросы к другим и к самому себе. Вот этим чаще всего занимается мудрствующий человек. Он не столько обучает и отвечает, сколько сам интересуется, спрашивает, выведывает. Таким образом, Анахарсис, то, что называют мудростью, по всей видимости, соткано из противоречий, несогласованностей, из знания и незнания, ограниченности и безграничия, понятности и туманности, мыслимого и немыслимого, из огромного количества проблем. Отдельные лица даже полагают, что мудрость – это непонятность, заумность, сказанная для большинства.

Поделиться:
Популярные книги

На границе тучи ходят хмуро...

Кулаков Алексей Иванович
1. Александр Агренев
Фантастика:
альтернативная история
9.28
рейтинг книги
На границе тучи ходят хмуро...

Кодекс Охотника. Книга III

Винокуров Юрий
3. Кодекс Охотника
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
7.00
рейтинг книги
Кодекс Охотника. Книга III

Последний попаданец 11. Финал. Часть 1

Зубов Константин
11. Последний попаданец
Фантастика:
фэнтези
юмористическое фэнтези
рпг
5.00
рейтинг книги
Последний попаданец 11. Финал. Часть 1

Книга пяти колец

Зайцев Константин
1. Книга пяти колец
Фантастика:
фэнтези
6.00
рейтинг книги
Книга пяти колец

Поступь Империи

Ланцов Михаил Алексеевич
7. Сын Петра
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Поступь Империи

Купидон с топором

Юнина Наталья
Любовные романы:
современные любовные романы
7.67
рейтинг книги
Купидон с топором

Наследник в Зеркальной Маске

Тарс Элиан
8. Десять Принцев Российской Империи
Фантастика:
городское фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Наследник в Зеркальной Маске

Совок 5

Агарев Вадим
5. Совок
Фантастика:
детективная фантастика
попаданцы
альтернативная история
6.20
рейтинг книги
Совок 5

Аномальный наследник. Том 1 и Том 2

Тарс Элиан
1. Аномальный наследник
Фантастика:
боевая фантастика
альтернативная история
8.50
рейтинг книги
Аномальный наследник. Том 1 и Том 2

Теневой путь. Шаг в тень

Мазуров Дмитрий
1. Теневой путь
Фантастика:
фэнтези
6.71
рейтинг книги
Теневой путь. Шаг в тень

Попаданка в академии драконов 2

Свадьбина Любовь
2. Попаданка в академии драконов
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
6.95
рейтинг книги
Попаданка в академии драконов 2

Гром над Империей. Часть 2

Машуков Тимур
6. Гром над миром
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
5.25
рейтинг книги
Гром над Империей. Часть 2

Ритуал для призыва профессора

Лунёва Мария
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
7.00
рейтинг книги
Ритуал для призыва профессора

Измена. Осколки чувств

Верди Алиса
2. Измены
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Измена. Осколки чувств