Законоположительные книги Ветхого Завета
Шрифт:
Употребление же этого глагола в единственном числе вместе со словом Элогим, стоящим во множественном числе, по мнению многих отцов и учителей Церкви, говорит, с одной стороны, о единстве Бога, а с другой – о Его триипостасности. Употребление же выражения день один (Быт. 1, 5), а не «первый», говорит о том, что он был еще единственным и в нем потенциально были заложены и остальные дни.
О природе первобытного света, существовавшего до творения светил, говорит святитель Григорий Богослов: «Но сначала Он не сотворил, по моему мнению, света органического и солнечного; Он сотворил свет бестелесный (а не солнечный), который Он лишь позже дал солнцу» 7 .
7
Ср.: Григорий
Второй день
(Быт. 1, 6–8)
Предмет творения второго дня в еврейском тексте назван ракиа, что значит «простертие, пространство, шатер». У LXX это слово переведено как от «делать твердым», откуда славянское и русское «твердь» 8 .
Святые отцы понимают это выражение двояко: некоторые толкуют его буквально, считая твердь гранью, разделяющей атмосферные и наземные воды: «Вначале вода, конечно, находилась на поверхности всей земли. И, прежде всего Бог сотворил твердь, разделяющую воду, которая под твердью, от воды, которая над твердью (Быт. 1, 7). Ибо она, по Господнему повелению, была укреплена посреди бездны воды. Поэтому и сказал Бог, чтобы произошла твердь, и она произошла. Но для чего Бог поместил воду над твердью? По причине сильнейшего воспламеняющего свойства солнца и эфира. Ибо прямо под твердью был распростерт эфир, а также и солнце с луной и звездами находятся на тверди. И если бы не была помещена сверху вода, то твердь сгорела бы» 9 . Иные же толкователи считали твердь границей между земным миром и миром ангельским: «Твердь, которая названа небом, есть предел чувственной твари, и за этим пределом следует некая умопредставляемая тварь, в которой нет ни образа, ни величины, ни ограничения местом, ни меры притяжений, ни цвета, ни очертания, ни количества, ни чего-либо иного, усматриваемого под небом» 10 .
8
В Иез. 1. 22, 23, 25, где зависимость от славянского текста гораздо меньше, чем в Пятикнижии, дан правильный перевод – свод.
9
Ср.: Иоанн Дамаскин, прп. Точное изложение православной веры. СПб., 1894. Кн. 2. Гл. 9. С. 68.
10
Григорий Нисский, свт. О Шестодневе слово защитительное брату Петру // Творения: В 6 ч. М., 1861. Ч. 1 (ТСО. Т. 37). С. 25.
Третий день
(Быт. 1, 9–13)
Предметами творения третьего дня являются, во-первых, разделение вод и суши, а во-вторых – постепенное формирование растительного мира: лишайников, травы, кустарников и деревьев. Согласное мнение святых отцов о третьем дне творения выражает преподобный Иоанн Дамаскин: «Когда же Бог повелел, произошли вместилища вод, и тогда возникли горы и земля, по Божественному повелению, приняла свое украшение – всякие злаки и растения, в которые Божественное повеление вложило и силу, способствующую возрастанию, и силу, питающую и заключающую в себе семя, то есть способную к рождению подобного каждому из них» 11 .
11
Ср.: Иоанн Дамаскин, прп. Точное изложение православной веры. Кн. 2. Гл. 10. С. 72.
Четвертый день
(Быт. 1, 14–19)
Предмет творения четвертого дня – светила небесные, предназначенные, во-первых, для того, чтобы освещать землю, полагать различие между днем и ночью. Во-вторых, по назначению Творца, светила небесные должны служить знамениями (ср.: Быт. 1, 14), то есть указателями тех или других естественных явлений и перемен в природе (см.: Мф. 16, 2–3), свидетельствовать о присносущей силе и Божестве Творца (см.: Рим. 1, 19– 20) и быть знамениями необычайных событий в роде человеческом (см.: Деян. 2, 19–20; Мф. 2, 9; 24, 29–30; Лк. 21, 6–25). В-третьих, светила должны служить для указания времен, дней и лет, определяя своим видимым движением годовые, месячные и суточные периоды и времена года.
Отсутствие в библейском тексте наименований этих светил и придание им чисто функционального значения было обусловлено желанием бытописателя избежать всякого намека на их обожествление. В этом же святитель Василий Великий видит и причину столь позднего упоминания об этих светилах: «Но солнца и луны еще не было, дабы не ведущие Бога не именовали солнца начальником и отцом света и не почитали его зиждителем произрастаний. Поэтому настал четвертый день, и тогда сказал Бог: да будут светила на тверди небесной (Быт. 1, 14)» 12 .
12
Ср.: Василий Великий, свт. Беседы на Шестоднев. Беседа 6. § 2. С. 385.
Аллегорическое истолкование третьего дня творения дает епископ Феофил Антиохийский: «Солнце есть образ Бога, а луна – человека. Если первое пребывает как бы неизменным и всегда совершенным, то луна “каждый месяц умаляется и как бы умирает” 13 , потом вновь нарождается, символизируя будущее воскресение. Светила светлые и блестящие – образы пророков, менее светлые – праведников, блуждающие и падающие – образ нечестивых и богоотступников» 14 .
13
Феофил Антиохийский, св. К Автолику. Книга 2. § 15 // Ранние отцы Церкви. Брюссель, 1988. С. 481.
14
Алипий (Кастальский-Бороздин), архим.; Исаия (Белов), архим. Догматическое богословие. ТСЛ, 1996. С. 205.
Пятый день
(Быт. 1, 20–23)
Предметом творения пятого дня являются рыбы, птицы и земноводные. В этот день «воды, рассеянные по всей вселенной, по слову Божию породили из себя пресмыкающихся и рыб; в безднах сотворены киты, и из воды в то же время взлетели в воздух птицы» 15 . Здесь вторично употребляется слово бара (см.: Быт. 1, 21), так как речь идет о новом виде творения – душе живой (ср.: Быт. 1, 20).
15
Ср.: Ефрем Сирин, прп. Толкование на первую книгу, то есть на книгу Бытия. Гл. 1. § 21 // Творения: В 8 ч. Сергиев Посад, 1901. Ч. 6. С. 225.
Шестой день
(Быт. 1, 24–31)
Предметом творения шестого дня являются домашние и дикие животные, пресмыкающиеся и человек. Творение человека предваряется особым Советом, в котором участвуют все Лица Святой Троицы, о чем свидетельствует не только обращение Бога к Себе во множественном числе (по образу Нашему [и] по подобию Нашему
Конец ознакомительного фрагмента.