Законы Батера Брэда
Шрифт:
Опять он прав. Значит до назначенного срока еще два года. Конечно, это целая вечность, когда ты еще молод, но уже налетался «до велосипеда», то есть разницы между ездой на велосипеде и полетом на самолете не ощущаешь. «Садиться будем левым колесом с полметра левее вон той вот лужи». Это очень хорошо, если с этим уровнем соседствует строгая самодисциплина.
«Если ты почувствовал, что освоил данный летательный аппарат в совершенстве, ты обязан прекратить летать на нем в качестве пилота, иначе сам убьешься и людей угробишь. Самолет позволяет обращение только на вы», –
Но, с другой стороны, замолчавший двигатель и дальнейшая задача только не потерять скорость с неясными перспективами приземления вне аэродрома говорили, что предсказание полетать еще два года вообще, пусть даже на этом самолете в частности, не такой уж и плохой вариант. В такой ситуации впору гадать не про то, сколько летать, а сколько жить осталось.
Странный пассажир сидел между мной и вторым пилотом, но я четко видел спокойное лицо второго пилота.
«Еще бояться не научился», – подумал я о нем.
«Еще не успел испугаться, – ответил на мои мысли мой странный собеседник. – Времени всего ничего прошло. В одном цилиндре из девяти один раз обе свечи не сработали! Да это в тридцать раз меньше секунды. А истерика! Боже мой, что делать?! Лети давай! Люди в Одессу опаздывают. Нужно еще по магазинам пробежаться и вечером домой, в Киллию. Ты и повезешь последним рейсом. Ну хорошо, пусть будет крайним».
Странный пассажир поднялся, убрал струбцину, на которой мостился, как заправский штурман Ан-2, между пилотских кресел, и пошел в салон.
Я посмотрел на часы. Три минуты полета. Секундная стрелка отпрыгнула с 12, обозначив наступление следующего мгновения привычной реальности. Вместе с реальностью в кабину ворвалась 110-децибельная тишина ревущего мотора.
«Сейчас тебе станет полегче», – еще раз подумал я и поставил рычаг газа на номинал.
«Нужно будет сказать техникам, что мотор потряхивает», – это я уже второму пилоту.
«Да вроде нормально», – пожав плечами, ответит тот.
Действительно, что тут страшного? Один цилиндр один раз в одном из 2100 оборотов в минуту не сработал. Теперь-то вон как сладко поет. И нет лучшего звука и надежней опоры, чем эта мелодия, на которую писали слова и Экзюпери, и Бах. Ричард, конечно. Это мелодия работающего двигателя одномоторного самолета. Вон уже впереди соленое, еще соленое, озеро Сасык, и море уже угадывается. Теперь бережком до самой Одессы.
«Что же я не спросил этого странного товарища?..»
Я оглянулся в салон и посмотрел на странного пассажира. Увидев мой взгляд, он отвернулся к иллюминатору, даже не изображая, что ему интересно, что же там за иллюминатором.
«Хорошо, тогда что же нужно для того, чтобы летать безопасно?» – я мысленно сформулировал свой вопрос, ни на секунду не сомневаясь, что вопрос дойдет до моего недавнего визави.
Он не удостоил меня не только взглядом, но даже не повернул голову в мою сторону.
«Для того чтобы летать безопасно, нужно всего-навсего желать этого. Нужно хотеть летать безопасно!»
«И все?! Это все, что ты можешь сказать?! Кто же не хочет летать безопасно? Если бы то, что ты говоришь, было бы правдой, то уже лет восемьдесят не было бы ни одного происшествия в полете, за исключением войн и испытаний!»
«Ну войну понятно, почему вспомнил. А почему при испытаниях неприятности в воздухе возможны?»
«Так там же другие задачи. Испытатели не безопасность конкретного полета обеспечивают. Они надежность самолета проверяют»
«Вот ты ответил на свой вопрос. Неприятности в полете обеспечены тогда, когда ставятся другие задачи. В войну уничтожить противника, на испытаниях проверить надежность техники. А вы, гражданские пилоты, всегда ставите перед собой задачу обеспечить безопасный исход полета?»
«Конечно! Это же само собой разумеется!»
«Вот когда ты думаешь, ответы у тебя более вразумительные, чем когда „само собой“ разумеется. Ничего никогда для человека само собой не разумеется, если дело касается неба. Это для птиц там, в небе, все „само собой“, потому как они, птицы, созданы летать. А вы, люди, даже те, кого можно назвать „человеки летающие“, летать не созданы. Лишь некоторым из вас это позволено. И как только вы забываете, что нужно быть благодарным за то, что вы удостоились чести называть небо своим местом работы, у вас появляются проблемы».
«По-твоему, кто-то поднимается в воздух без желания благополучно завершить свой полет? Но это же абсурд!»
«Абсурд – это когда сначала говорят, а потом думают. Что ты имеешь в виду, когда говоришь о желании лететь благополучно? Вспомни, когда ты сегодня высказал свое желание выполнить хоть один полет безопасно? Хотя бы мысленно? Который это полет сегодня? Четвертый? И сколько раз ты пожелал безопасного исхода полета?»
«Что же получается, пожелай я безопасного исхода полета перед взлетом в Киллии, так у меня бы и двигатель без перебоев работал? Какое отношение мои желания имеют к работе матчасти?»
«Ну, если бы ты про безопасный исход полета подумал, то гляди и не стал бы моститься левым разворотом после взлета. И нужды бы не было насиловать двигатель на взлетном режиме. Хватило бы и номинала. Но по большому счету дело не только, вернее не столько, в режиме работы двигателя…
Часть вторая. Вообще не авиационная
…сколько в том, что все ваши желания сбываются. Этим миром управляют ваши же желания. И отсутствие желания это тоже своего рода желание».
«Так я как раз перед взлетом больше всего боялся, что двигатель может отказать на взлете. Это что, не желание того, чтобы двигатель работал хорошо?»
«Конечно нет! Страх это тоже желание, только со знаком минус»
«Секундочку. Если все наши желания сбываются, то откуда наши неприятности, проблемы, несчастья, войны, в конце концов? Невозможно поверить, что миром управляют наши желания!»
«А что из перечисленного тобой не может быть человеческим желанием? Даже если бы ты добавил сюда землетрясение, вулканы и эпидемии, то и это очень часто присутствует в желаниях ваших. Нравится мне или нет, но эмоции человека – это очень сильная энергия. Эмоции человеческие приводят к ссорам, конфликтам, войнам, природным катаклизмам на земле и далеко за ее пределами»