Законы магии
Шрифт:
Неил не привык спать на улице, холодный утренний воздух неприятно щекотал лицо, да и за время сна тело растратило изрядную долю тепла. Помучавшись какое-то время, мальчик понял, что уже не уснет, холод терпеть стало невыносимо и, вдобавок, захотелось в туалет. Он тихо вылез из-под тряпья, служившего одеялом, перешагнул через храпящего Гайла и неслышно спрыгнул с повозки.
Неил осмотрелся: на улице только стало светать, ночные тени отступали, край небосвода окрасился в перламутровый и голубой цвет, правда, противоположная сторона
Неил зябко повел плечами, стал пританцовывать с ноги на ногу, чтобы хоть как-то согреться и начал высматривать место, куда можно сходить по-маленькому. Вдруг, у гигантской уродливой головы, мальчик обнаружил Лекса. Он что-то внимательно высматривал в древнем изваянии, то приседая на корточки, то вытягивая шею и, вставая на цыпочки, чтобы рассмотреть что-то сверху. Неилу стало любопытно, что так заинтересовало алхимика и он решил подойти.
— Доброе утро, господин Сион.
— Доброе, Неил, — не оборачиваясь ответил юноша. — Но, пожалуйста, твой «господин» меня убивает. Давай на «ты», и просто — Лекс.
Мальчик кивнул, с минуту понаблюдал за алхимиком, который, похоже, и не собирался поддерживать разговор, прижал руки к груди, спрятав ладони под подмышками. От делать нечего, Неил решил внимательнее рассмотреть голову: непропорционально большой лоб подпирали сильно выступавшие бровные дуги, под ними глаза на выкате, широкий приплюснутый нос, широко открытый, как показалась, мальчику — в ярости, рот. На лысой голове два рога, чуть-чуть напоминающие рога козла, только загнутые назад. Один рог был наполовину отколот. Исполинская голова была покрыта мхом, камень был весь в трещинах. Не выдержав молчания, парень, с напускным пониманием дела, сказал:
— Древняя, должно быть, штука?
— Очень, — лаконично ответил Лекс.
Простояли еще с минуту. Неил побоялся быть навязчивым, но любопытство было сильнее, и мальчик снова спросил:
— А что это? И, что вы… ты там изучаешь?
Лекс посмотрел на ребенка так, как будто только заметил его присутствие. Несколько секунд молчал, размышляя о чем-то, потом поманил Неила рукой:
— Смотри.
Мальчик подошел поближе и присмотрелся. В одном месте трещины, как-то уж очень правильно выстроились и их вязь явно складывалась в закономерность.
— Это надписи, — зачарованно прошептал Неил. — А что здесь написано?
— Все разобрать не смог, — задумчиво проговорил Лекс, почесывая висок. — Очень многое повреждено. Но вот часть: «Великий Создатель, славим тебя и благодарим за дар менять природу. Подчинять реки, создавать пламя, лечить болезни. Дар Твой человечеству неоценим и славить будем Тебя вечно, ибо величие Твое нам явлено и крупицу его получили мы». Ну, приблизительно так…
— Ух ты! — восхитился Неил. — Лекс, а откуда ты знаешь этот язык?
— Это язык древних эдейцев, — улыбнулся алхимик, взглянув на мальчика. — В его основе лежит вся современная наука, в том числе, алхимия и магия. Термины, формулы, обозначения — наследие древнеэдейского.
— О-о, — с уважением протянул мальчик.
— Да. Это была великая цивилизация. Первые, кто начал активно изучать мир. Кстати, на обломках их империи построена большая часть городов Адэ. И название, изменившись, перекачивало в наше время. Адея — Адэ.
— Я не знал, — мальчик с любопытством посмотрел на Лекса. — А о каком даре здесь говорится?
— О магии. Эта статуя была создана в эпоху рассвета Адеи, примерно две тысячи лет назад. Тогда люди научились преобразовывать энергию звезд, колдовать.
— И, что же, эта цивилизация была могущественнее, чем наша?
— Нет, конечно. Все-таки, опираясь на их достижения, мы уже ушли далеко вперед. Но, все же они являются первопроходцами и трудно представить себе современное человечество без их открытий.
— Интересно, — мальчик невольно поддался очарованности Лекса. — Какими они были?
— О, это, как раз известно! — алхимик незаметно улыбнулся, поймав на себе удивленный взгляд мальчика. — Вот же, перед тобой, — Сион указал на изваяние. — Это были пятиметровые гиганты с огромными рогатыми головами, ноги их были покрыты чешуей и заканчивались копытами.
— Не может быть! — Неил стоял с открытым ртом.
— Нет, конечно, — засмеялся, не выдержав, Лекс. — Прости, не удержался. Это статуя одного из богов, которым они поклонялись. А эдейцы выглядели… в общем, как мы. Они ведь являются нашими предками.
— Понятно, — чуть обиженно пробубнил Неил. — Что же их погубило?
— Стагнация, войны, ассимиляция, — пожал плечами Лекс. — Эволюция. Время не стоит на месте.
— О! А я думала, я — ранняя птаха, — послышался сварливый голос Сариды. — Древности изучаете? Да-а, прекрасный экземпляр. Поздняя эпоха Тамир, статуя Отолиса — бога огня. В то время верующих почти не осталось, работа принадлежит отколовшемуся культу Инарис.
Лекс и Неил ошарашено смотрели на Сариду.
— Чего уставились? — недовольно проворчала женщина. — Думали я только слово «жопа» знаю? Между прочим, я диссертацию по позднему периоду Адеи писала и в институте одно время преподавала. Была самой молодой соискательницей на профессора, — Сарида мечтательно уставилась в пустоту.
Лекс незаметно улыбнулся, а лицо Неила неожиданно стало тревожным. Он, вдруг кое-что вспомнил и, притоптывая на месте, извинился и побежал в кусты.
— О, как! — удивилась Сарида. — Думаю, нам стоит последовать примеру рвения молодого человека — сделать все свои дела и отправляться в путь.
Странный кортеж, состоящий из торгового и театрального фургона, двигался по бездорожью на север. Осень здесь постепенно сдавала свои позиции: трава высохла и склонилась к земле, листвы на деревьях становилась все меньше, холодный ветер трепал лысеющие березы, да осины и гонял обозленных ворон.