Заложница
Шрифт:
— Лангуст. Я вообще-то на послезавтра хотела договориться…
— Во здоровущий! Послезавтра здесь столпотворение будет. Давай сейчас — чего ждать?! Тебя как обычно — подкоротить и подравнять?
И тут Грейс, неожиданно для самой себя, неуверенно сказала:
— А знаешь что… сделай-ка мне лучше стрижку. Такую… — вспомнила слова Рейлана и решительно закончила, — растрепанную, как сейчас модно!
Когда ножницы защелкали, как садовые секаторы, и на пол посыпались пряди волос, она с ужасом подумала: «Ой, что я наделала!», зажмурилась, чтобы было не так страшно,
— Вот, посмотри, просто куколка получилась!
Затаив дыхание, Грейс с опаской взглянула в зеркало — и с облегчением выдохнула. Она выглядела намного моложе, совершенно непривычно — но уж во всяком случае не хуже! И глаза кажутся больше, и щеки не такие круглые!
Рут предложила помелировать вдобавок прядки, но Грейс отказалась: это заняло бы по меньшей мере час, а предстояло еще забрать у Моди машину и купить вино.
Следующей ее остановкой была площадь перед мэрией — репетиция проходила именно там.
Зрелище было забавное, забавнее даже самого парада: самодеятельные «актеры» то и дело забывали свои роли, теряли и путали реквизит, грузовики с установленными на них платформами глохли в самые неподходящие моменты — а столпившиеся вокруг «болельщики» веселились, свистели и выкрикивали «ценные» советы.
Заместитель мэра, который отвечал за проведение парада, куда-то запропастился; двое водителей не могли без него разобраться, кто за кем едет, и заспорили. Переодетым индейцами горожанам, сидевшим на одной из платформ, пришло в голову, что хорошо бы, пока суд да дело, выпить пива — но стоило им слезть с платформы и зайти в бар на противоположной стороне площади, как водители наконец договорились между собой и грузовики тронулись. Увидев это, «индейцы» выскочили из бара и понеслись за ними, вопя и размахивая длинными ружьями и томагавками — получилось очень похоже на сцену из вестерна.
Грейс хотела дождаться еще платформы с Анитой, но случайно взглянула на часы, ужаснулась и чуть ли не рысью понеслась к винному магазину. Нужно было еще успеть купить вино — и не какое попало, а белое французское!
Всю дорогу домой она хихикала, вспоминая, как индейцы гнались за грузовиком. Войдя, взглянула мимоходом на дерево, еще раз похвалила саму себя: ай, как хорошо получилось! — и крикнула, пробегая на кухню:
— Извини, что я задержалась, просто на парад очень забавно было смотреть, зато я купила на ужин лангуста, сделаю его в майонезе! Вку-усно!
Ответа не было.
Спит он, что ли? Или опять на чердак забрался со скуки? Грейс бросила пакеты с покупками и вприпрыжку понеслась в чулан. Интересно, Рейлан оценит ее новую прическу?!
На застеленной кушетке спали Базиль и Вайти — при ее появлении они подняли головы.
— Ребятки, вы куда Рейлана дели? — весело спросила Грейс. — На чердак выжили?..
И вдруг, каким-то непостижимым, шестым чувством поняла, что его нет и там…
Голову закололо, словно ледяными иглами; показалось, что в чулане внезапно потемнело. Она растерянно обвела взглядом стены: нет, этого не может
На подушке лежала книга, из нее торчала бумажка… похоже, записка. Медленно-медленно Грейс протянула руку, достала ее и развернула.
Всего три строчки:
«Извини, я не люблю прощаться.
Приеду, когда смогу. Поверь — у сказки может быть счастливый конец!
Твой Р.»
Грейс не знала, сколько времени она пролежала на кушетке, то застывая в каком-то полудремотном оцепенении, то снова начиная плакать. Сдерживаться не пыталась — зачем, ведь никому больше нет дела до того, плачет она или нет!
В голове мелькали обрывки воспоминаний, его слова, жесты — и было безумно жалко вчерашнего, так бездарно потерянного вечера…
«Жила-была принцесса… нет, королева!»
Рейлан знал, что этот вечер последний, знал — поэтому и просил ее остаться! Знал…
«И была она такая милая и красивая, что ее невозможно было не полюбить…»
Она понимала, что он уйдет — глупо было бы мечтать о чем-то другом. Но не так же, не внезапно! Если бы она пришла немного раньше…
Теперь его уже не удастся нарисовать. И лангуста он не попробует.
Три строчки, всего три строчки — больше ничего не осталось!
«Я по тебе с ума схожу!»
Он даже не попрощался!..
В горле запершило. Грейс встала, опираясь на стенку — казалось, пол под ногами слегка покачивается; шагнула к двери, бросила на ходу взгляд в зеркало и в первый момент не узнала своего лица — оплывшего, обрамленного нелепо торчащими короткими волосиками.
Только зайдя на кухню, она поняла, почему ни один из котов не пришел ее утешать: пока она плакала, они вытащили из пакета и порядком обгрызли никому уже не нужного лангуста.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Гаражная распродажа прошла успешно. Моди согласилась поместить в витрине объявление — и туристы понаехали толпой, восприняв распродажу как еще одно развлечение наравне с выступлениями музыкантов и уличными лотками с сувенирами. Кое-что удалось продать и через магазин — словом, набралась кругленькая сумма.
Грейс давно решила: если получится что-то выручить за это старье — построить рядом с домом небольшую мастерскую, где она могла бы делать керамику. Просто для себя — вазы, панно, статуэтки… и Моди давно на блюдо с кошками зубы точит, ей можно такое же сделать.
Но, получив деньги, она не стала никому звонить, вызывать рабочих, прикидывать, сколько что будет стоить — мастерской можно заняться и потом, ближе к лету, когда будет настроение.
А настроения не было. Не было решительно ни на что.
Первые дни после ухода Рейлана она ждала, что он позвонит, скажет, что у него все в порядке. Не нужно ей никаких ласковых слов, ничего — только знать, что его не поймали и не убили!
Но он так и не позвонил.
Через несколько дней, когда Кип в очередной раз зашел к ним в магазин, Грейс между делом спросила, не поймали ли «того самого бандита». Кип ответил, что нет. И то хорошо…