Заложница
Шрифт:
И все-таки сообщение Джозефа потрясло ее. Тайл безумно разозлилась. Ей было больно, но больше всего — стыдно, что она попалась на такую удочку. Теперь ни в коем случае нельзя допустить, чтобы все эти переживания помешали ей работать.
Работа всегда была для нее панацеей, лекарством от всех болезней. Когда Тайл была счастлива, она работала. Когда печалилась, тоже работала. Болела — и работала. Работа излечивала все. Даже разбитое сердце, когда казалось, что можно умереть. Она это знала по прежнему горькому опыту.
Тайл собрала свои записи, сделанные под диктовку Галли,
Свет дневных ламп в магазине показался ей необычно ярким в сравнении с полутемным коридором. Ковбой уже ушел. Пожилая пара копалась в журналах. Два человека, говорящие по-испански, ели в углу за столиком свое буррито и тихо беседовали. Тайл почувствовала их жгучие взгляды, когда проходила к холодильникам. Один что-то сказал другому, тот хохотнул. Можно было легко догадаться, о чем они говорили. К счастью, испанского она не знала.
Открыв дверцу холодильника, Тайл достала упаковку из шести бутылок кока-колы, чтобы взять в дорогу, и прихватила пакетик с семечками. Во время учебы в колледже она выяснила, что щелканье семечек — хорошее упражнение, не дающее уснуть над учебником. Быть может, это также поможет ей не заснуть за рулем. Кроме того, сейчас как раз время, чтобы себя побаловать… Внезапно раздался оглушительный хлопок. Видеокамера в углу зала практически взорвалась, разбрасывая кругом осколки и куски металла.
Тайл невольно съежилась, а выпрямившись, обнаружила, что камера взорвалась не по собственной инициативе: в нее выстрелил из пистолета молодой человек, вошедший в магазин. В следующее мгновение он направил свое оружие на кассиршу, которая дико завизжала, но потом внезапно замолчала, как будто звук застыл в ее горле.
— Это ограбление! — несколько мелодраматично сказал парень, хотя необходимости в его сообщении не было никакой: все и так все поняли.
Он повернулся к сопровождающей его девушке:
— Сабра, последи за остальными. Если кто-нибудь двинется, скажи мне.
— Ладно, Ронни.
«Ну, я, конечно, могу и умереть, — подумала Тайл, — но репортаж я сделаю!»
Ехать в Геру не было необходимости. Ее история пришла к ней сама.
2
— Вы! — Ронни направил на Тайл пистолет. — Идите сюда. Ложитесь на пол. И поторопитесь!
Она уронила пакет с семечками и упаковку кока-колы, пробралась на указанное место и легла на пол лицом вниз, как было приказано. Изначальный шок прошел, и ей пришлось прикусить язык, чтобы не спросить его, зачем он к похищению присовокупляет еще вооруженное ограбление.
Однако Тайл сомневалась, что в данный момент юноша благожелательно отнесется к вопросам. К тому же пока не выяснилось, какую судьбу он заготовил ей и другим свидетелям, может, лучше и не признаваться, что она репортер и знает, с кем имеет дело.
— Идите сюда и тоже ложитесь! — приказал Ронни пожилой паре. — И вы там, двое! — А потом направил пистолет на мексиканцев. — Немедленно! Шевелитесь!
Пожилые люди сразу же повиновались. Мексиканцы же не двинулись с места.
— Я вас пристрелю, если вы не ляжете на пол! — прокричал Ронни.
Тайл сказала,
— Они не говорят по-английски.
Ронни Дэвидсон легко справился с языковым барьером и объяснился с мексиканцами, махнув пистолетом. Мужчины медленно, неохотно присоединились к Тайл и пожилой паре, лежащим на полу.
— Руки за голову!
Все повиновались.
Тайл не раз приходилось писать о случаях, когда невинные прохожие, оказавшиеся случайными свидетелями преступления, очень часто оставались лежать лицом вниз с пулей в затылке, казненные исключительно за то, что оказались в неподходящем месте в неподходящее время. Неужели и ее жизнь так закончится?
Странно, но Тайл не была слишком напугана и не злилась. А ведь она не сделала еще очень многого из того, что собиралась сделать. Как, наверное, замечательно уметь кататься на сноуборде, но у нее не было времени попробовать. Вернее, она жалела на это времени. Она никогда не была в долине Напа. Ей хотелось еще раз побывать в Париже — и не в качестве студентки высшей школы в группе с однокурсниками, а одной — и погулять по тем бульварам, по каким душа пожелает.
Остались и недостигнутые цели. Подумать только о тех историях, о которых она не расскажет в своих репортажах, если ее жизнь кончится здесь! Прямой эфир достанется Линде Харпер, а это очень несправедливо.
К тому же не все ее мечты касались карьеры. Она часто шутила со своими одинокими подругами по поводу биологических часов, но если честно, то ее беспокоило их неустанное тиканье. Если она умрет сейчас, то не сможет завести ребенка — еще одна неисполненная мечта.
И было еще одно. Очень важное, то самое, что давало пищу ее амбициям. Она сделала еще недостаточно, чтобы искупить свою вину. Она до сих пор не могла забыть те резкие и неосторожные слова, сказанные когда-то, которые, увы, оказались пророческими. Она должна жить, чтобы расплатиться за это зло.
Тайл затаила дыхание, готовая в любой момент получить пулю в затылок, но Ронни Дэвидсон был занят кем-то другим.
— Эй, вы, там, в углу! — крикнул он. — Шевелитесь — иначе я пристрелю стариков! Их жизнь в ваших руках!
Тайл слегка приподняла голову, чтобы иметь возможность взглянуть в маленькое зеркало в углу потолка. Оказывается, ковбой не ушел. В зеркале она увидела, как он спокойно поставил на полку книгу, которую рассматривал, и пошел по проходу. Тайл внезапно показалось, что знает его, но она отнесла это ощущение к тому, что видела его несколькими минутами раньше, когда он вошел в магазин.
Ковбой не сводил с Ронни прищуренных глаз, губы его были сурово сжаты. Казалось, на лице его написано: «Лучше не связывайся!» — и Ронни явно разобрал это послание. Он нервно перекладывал пистолет из одной руки в другую, пока ковбой не улегся на пол рядом с мексиканцами и не заложил руки за голову.
Между тем кассирша торопливо выкладывала деньги из кассы в пластиковый пакет. Судя по всему, в этом магазинчике не было даже сейфа, в который после наступления темноты прятали деньги. Насколько Тайл могла судить, в пакете, который Сабра Денди взяла у кассирши, денег было порядочно.