Заложник времени. Заметки. Размышления. Свидетельства

Серия «Наш XX век» выпускается с 2013 г.

Для чего я обращаюсь к прошлому и чем оно может быть интересно читателю? Отвечу: прошлое нам необходимо для того, чтобы понять настоящее и предположить будущее.

Задумывались:

отчего наше время обильно изданиями мемуарной литературы? Оттого что исповеди, покаяния, признания – черты времени. Они от перелома в жизни, от невзгод и страданий, которыми переполнено наше общество, от смятения и страха людей перед неизвестным, от незнания, как жить, от боязни, что будет с ними завтра. Потому и нужно возвращаться к недавнему прошлому, чтобы искать в нем ответы на самые острые вопросы сегодняшнего бытия, как путнику, который заблудился и обязан вспомнить, как он очутился здесь и какие дороги привели его в этот тупик.

Предлагаемая читателю книга рассказывает о крутом переломе и нравственном смятении в жизни людей, населяющих одну шестую часть планеты Земля, именовавшуюся до недавнего времени Советской страной. Она представляет исповедь и размышления лишь одного из многих, ставших волею истории в своей великой стране заложниками жестокого времени. Время многолико и многомерно, и нам не дано обозреть и оценить всего, что бы мы хотели понять в нем и в себе! Однако известно, чтобы познать, из чего состоит океан, достаточно одной его капли. Так и в безграничном океане времени можно понять его черты по свидетельствам всего одного современника.

Только на склоне лет начинаешь понимать, что жизнь – это осознание себя в огромном и суровом мире бытия, и постигаешь этот мир лишь в той мере, в какой познаешь себя. Одна из самых известных библейских заповедей гласит: «Возлюби ближнего своего, как самого себя». Повторяя ее много раз, мы слышим лишь первую ее часть. А между тем вторая часть заповеди: «как самого себя» – таит в себе глубокий смысл. Суть его в том, что ты сам себе судья и сохрани уважение к себе, не теряй свое человеческое достоинство, ибо оно главное мерило твоего отношения к людям. Не деньги, имущество, а лишь собственное достоинство представляет истинную собственность человека.

Л. Н. Толстой в своей книге «Мысли мудрых людей на каждый день» на 12 октября записал: «Спросили мудреца, какое время в жизни самое важное. И мудрец ответил: „Время самое важное одно – настоящее, потому что в нем одном человек властен над собой“». В своем признании читателю я обращаюсь от дня сегодняшнего, трудного в судьбе нашего Отечества, и его глазами перечитываю заново прошлое.

Признание обязывает не обходить даже самые грустные темы, в которых еще не отболело недавнее прошлое, с его утратами и потерями, неоправдавшимися надеждами и намерениями. Среди многих вопросов, которые задавали, выберу лишь два. Первый из них: «Согласны ли вы с тем, что ваше поколение уходит с общественной арены потерпевшим поражение?» И второй: «Вы относитесь к тем, кто начинал перемены в стране, не обидно ли вам теперь оказаться не у дел и не страдает ли от этого ваше самолюбие?» Я называю эти два вопроса одновременно, ибо они взаимосвязаны. Ответить на них можно коротко: мы (наше поколение) сделали что могли, пусть другие, идущие вслед за нами, сделают больше и пойдут дальше. Это верно по существу, но в чем-то похоже на отговорку. Поэтому отвечу подробнее.

Не скрою, конечно, хорошо бы нашему поколению уходить с арены общественной деятельности в иных условиях и с другими результатами. Однако вначале замечу: разве наше поколение уже ушло и его общественное участие закончилось? И еще, а кто может сказать сегодня, что перемены закончились и можно уже славить победителей и оплакивать побежденных?

Не стану говорить за всех и не буду кривить душой – скажу, что те, кто начинал перестройку, кто поверил в нее и убежден был, что удастся вернуть людям утраченную надежду, сегодня чувствуют свою огромную вину и ответственность за то, что не хватило сил, мудрости привести задуманное к успеху. И главное, конечно, не в сострадании и переживаниях моего поколения по поводу того, что оно оказалось не у дел, ибо они ничто в сравнении с теми испытаниями и несчастьями, лишениями и трагедиями, в которые оказался ввергнут народ по воле инициаторов перестройки. Здесь источник горечи и страдания каждого из нас, кто не утратил боли за свое Отечество.

Не могу принять утверждение и о поражении шестидесятников, идеалистов. Очевидно, не все со мной согласятся, однако считаю: тем, кто начал, судьбой было предопределено в задуманном не увидеть результата, не увидеть победы. Глубина, масштабность перемен (теперь это очевидно всем) настолько оказались велики, что должна смениться не одна команда реформаторов. Думаю, и тем, кто сегодня у власти, тоже не суждено праздновать бал победителей и увидеть обновленную Россию.

Горечь несбывшихся намерений, обида на успех соперников – удел слабых людей, ибо нет ничего более неразумного и бессмысленного, чем сожаление о прошлом. Я принадлежу к тем, кто не жалеет и не оплакивает своего прошлого, ибо дело это безрассудное и бесполезное. Какой смысл переживать по поводу того, что нельзя изменить и нельзя повторить?

Обычно интерес журналистов вызывал и вызывает вопрос о том, не обидно ли после продолжительной активной политической жизни оказаться на обочине и не у дел. Об обочине и где она располагается в жизни человека можно поразмышлять отдельно, а вот что касается того, что люди, обладающие немалым опытом, в том числе и особо ценным опытом неудач, поражений, оказываются не у дел, то здесь и вовсе обижаться не резон. Ибо всем хорошо известна антилогика всей нашей общественной и государственной жизни со времени 1917 года, в которой и до сих пор мало что изменилось. На каждом этапе тех или других перемен на верхнем этаже власти менялся караул: уходили одни, их заменяли другие, методы же замены и отношения между ними никогда не подчинялись здравому смыслу и никогда не были ни гуманными, ни нравственными. Чего жалеть, если еще свежи в памяти те времена, когда отношение к ушедшим было куда более суровым и трагичным.

К тому же, признаюсь читателю, немало помогает та закалка, которую прошли мы, члены исполнительной власти, в 1990 и 1991 годах, на этапе так называемого демократического ликбеза – ликвидации демократической безграмотности, когда набирал опыт и законодательно утверждался новый Верховный Совет СССР. Все из состава министров последнего правительства СССР и странного кабинета министров при Президенте СССР прошли суровые испытания на прочность. По 2–3 месяца в первом составе и до 7 месяцев во втором шло утверждение, на котором упражнялась первая демократическая законодательная власть СССР. Эти отношения в условиях, когда рушился Союз и разваливалось народное хозяйство, не были ни цивилизованными, ни целесообразными по отношению к тем, кто составлял исполнительную власть. О каких обидах можно теперь говорить – это была суровая школа жизни, она закалила и многому научила тех, кто ее проходил. Поистине прав был великий мудрец Ф. М. Достоевский, заметивший: «Страдание-то и есть жизнь. И что бы она стоила без страданий». Мы действительно проходили в это время огонь, воду, но без медных труб: чего не было, того не было. Может быть, оттого и легче было уходить в отставку и покидать общественно-политическую арену, что из всех чувств, которые владели тогда уходящими, самым сильным было чувство облегчения.

Оспорю и тезис «не у дел», ибо считаю его особенно неубедительным. Только сегодня я могу сказать, что занят тем делом, к которому стремился всю жизнь, – пишу свою книгу, помогаю другим издавать нужные людям книги. Я получил наконец возможность подумать над тем, как прожил жизнь, разобраться в себе и своем времени. Конечно, я осознаю, что человек никогда не сможет полностью понять себя и свое время, ибо для этого просто мало одной короткой жизни, но стремление к этому делает жизнь интересной, осмысленной.