Заложник
Шрифт:
Они вдвоем взмыли в воздух, сбросили бомбы на гигантский муравейник и полетели дальше, чтобы приземлиться между первым и вторым паучьими городами на заранее выбранной Найлом площадке.
В главном паучьем городе тут же началось ликование. Там собрались как пауки, так и белые люди, вернувшиеся в первый город из второго и третьего, в которых они пережидали муравьиные атаки.
Восьмилапые видели, как над муравьиным поселением вверх взмыло пламя, и ночь озарили вспышки, а также слышали рев тысяч, если не сотен тысяч гигантских муравьев, гибнущих в огне.
Но, как оказалось,
Пожалуй, они выбрали очень удачное время для начала восстания, решил Найл, как только получил ментальный импульс из второго паучьего города.
Основная масса Восьмилапых, пришедшие вместе с Найлом жуки, вызывавшие ужас у местных людей и опасения у пауков, а также большая часть людей находились в главном паучьем городе, второй остался почти пустым.
Восьмилапые и их белые слуги, присягнувшие им на верность, собирались сегодня ночью праздновать победу над гигантскими муравьями. Вместо этого им придется защищаться. Теперь не до пиров и не до веселья. Нельзя даже предположить, что могут предпринять черные, которые, как считал Найл, будут сражаться, не щадя жизней: терять им нечего. Или они получают свободу, или будут казнены… Карла рассказывала Посланнику Богини о том, как жестоко пауки подавили два восстания, имевшие место много лет назад.
«И куда пропала Карла?» — думал Посланник Богини.
Об исчезновении девушки Найл узнал перед тем, как отправиться в гавань, откуда его с товарищами доставили на аэродром, где спали стрекозы.
Посланник Богини хотел поговорить с Карлой и рассказать ей о своем посещении квартала полукровок, где она родилась и где жил ее брат, с которым Найлу так и не удалось повидаться, но девушки не оказалось в особняке, предоставленном в распоряжение людям, пришедшим на помощь северным паукам под предводительством Посланника Богини. Паук, отвечавший за их обустройство в доме, обещал найти Карлу к их возвращению с операции по уничтожению гигантских муравьев.
Но вот удастся ли им теперь вообще вернуться во второй паучий город? И стоит ли?
Зашторив свое сознание от проникновения паучьего разума, Найл глубоко задумался. Он пришел на север, чтобы помочь местным Восьмилапым избавиться от угрозы, исходящей от гигантских муравьев.
Правда, в первую очередь, Найл руководствовался иными соображениями: ему хотелось найти людей, проживающих в других местах, и по возможности привести часть из них в свой город для вливания в него свежей крови, о чем он уже договорился с местным Правителем.
Узнав о ментальном усилителе и поговорив со Стиигом, Найл также понял, что местные Восьмилапые овладели различными техническими приспособлениями, о которых в городе Посланника Богини даже не слышали, поэтому он хотел получить от Правителя и кое-какие достижения техники.
Правитель согласился расплатиться с Посланником Богини так, как тот пожелает, — если Найл и его товарищи разобьют гигантских муравьев.
Победа над врагом была одержана, муравейник уничтожен, если следовать достигнутой раньше договоренности, то Найл и его отряд спокойно могут возвращаться домой, взяв с собой нужное количество людей и аппаратуры, но уйти в этот ответственный для северных городов момент Посланник Богини не мог. Но вот к кому теперь примкнуть Най-лу? Чью сторону взять? Или, все-таки, отказаться от участия в новом конфликте?
Он обещал Карле, что встретится с ее братом и подумает, что можно сделать для облегчения участи чернокожих.
В том городе, где правил Найл, тоже жили рабы — так называемый брак в выведении породы (что происходило после десяти поколений).
Они имели не только физические уродства, но и часто рождались слабоумными.
Остальные люди в городе Найла были свободными и пользовались равными правами, поэтому Посланник Богини и считал несправедливым положение чернокожих, не имевших физических недостатков и не страдавших слабоумием, в северных паучьих городах.
Они, по его мнению, должны были по крайней мере пользоваться равными правами с белыми, а еще лучше — и с пауками. У себя-то Найл смог этого добиться.
Но Найл не давал слова Карле и ее брату, что начнет войну против Восьмилапых и белых и выступит на стороне чернокожих.
Пока он и не обещал ни паукам, ни белым помогать им в подавлении восстания. Однако в ближайшее время, как предполагал начальник отряда, пришедшего в северные земли, местные Восьмилапые обратятся к нему с такой просьбой.
Нельзя было исключать, конечно, что они сами попытаются справиться с чернокожими, считая, что подавление восстания не составит труда — если уж они быстро справились в два предыдущих раза.
Но Посланнику Богини так не хотелось, чтобы гибли люди…
Как помочь чернокожим, не настроив против себя местных Восьмилапых? Как сделать так, чтобы черные не уничтожили всех или большинство белых? Ведь судя по тому, что Найл слышал от Карлы, именно уничтожение белых и станет основной целью восстания.
Кенгу, ее брат, считал, что он скорее сможет урегулировать отношения с Восьмилапыми, чем с людьми другого цвета кожи. Как помочь им всем договориться?
Посланник Богини с радостью выступил бы посредником на переговорах, но вот захотят ли стороны вести эти переговоры? Найл сомневался.
Кровь все равно будет пролита и, пожалуй, уже пролита — во втором городе. Его задача — сделать так, чтобы жертв оказалось как можно меньше. Именно из этого он и должен исходить.
— Посланник Богини, я хочу пригласить тебя в свой дворец, — внезапно донесся до Найла сильнейший ментальный импульс, отправленный местным Восьмилапым Правителем и прошедший даже сквозь барьер, воздвигнутый человеком в своем сознании.
Неужели кому-то из местных пауков все-таки удалось прочесть его мысли? Найл точно знал, что, зашторивая свое сознание, он может не опасаться за то, что кто-то из Восьмилапых узнает об его истинных чувствах, о которых паукам не всегда следовало сообщать. Но на севере же есть техника, отсутствующая в родных землях Найла…
Или она используется только для того, чтобы пропустить сигнал сквозь ментальный барьер?
В любом случае Найл открыл свое сознание для проникновения всех импульсов и тут же ответил Правителю, что направляется в его дворец в главном паучьем городе.