Заложники Солнца
Шрифт:
– Лара, надо спрятаться! Скорее!
Он пытался спихнуть с девушки мертвое тело, оказавшееся страшно тяжелым. А Лара, всегда такая ловкая и быстрая, почему-то еле шевелилась.
– Сам… прячься, – услышал Кирилл натужные, с трудом выговоренные слова. – Бе… ги…
Он взвыл. Упершись спиной в стену и помогая себе ногами, сумел отвалить в сторону убитого. И потащил Лару в единственное укрытие – под стол. Девушка поползла, подталкиваемая Кириллом, и в этот момент с потолка упал первый обломок бетона. Ровно туда, где секунду назад были Ларины
Кириллу казалось, что потолок обваливается бесконечно долго, хотя, на самом деле, прошло едва ли несколько минут.
Придерживая на коленях голову потерявшей сознание Лары – одна пуля раздробила адаптке ключицу, другая засела в боку – он затаился под столом. И все сильнее съеживался при каждом новом ударе по столешнице.
Фонарь Кирилл выронил. Помочь истекающей кровью Ларе – догадавшись, что за странно горячая жидкость потекла вдруг по голени, сам едва сознание не потерял – ничем не мог. И только просил – кажется, вслух, – обращаясь одновременно и к Ларе, и к столу: выдержи, прошу тебя!!! Ну пожалуйста, выдержи!!!
Наконец, камнепад стих.
И Кирилл услышал знакомый голос.
– Ларка! – звал издали, от входных дверей, запыхавшийся Рэд. – Бункерный!
– Мы здесь! – Кирилл готов был плакать от счастья.
А ведь месяц назад казалось, что ненавидит этот сиплый голос. Каким же дураком тогда был.
В комнату влетели командир и Сашка.
– Как вы? – Рэдрик упал на колени возле стола. Не дожидаясь ответа, схватил Лару за запястье. – Жива?!
У Кирилла перехватило сердце. Он уставился на командира и всхлипнул от ужаса. Только сейчас подумал, что Лара могла умереть.
– Пульс есть, – с облегчением ответил себе Рэд. – Сам цел?
Кирилл поспешно закивал.
– Окей. Тут я разберусь, – это было сказано Сашке. – Диких догоняйте! Языков взять!
– Есть, – хрипнул тот.
Быстро заглянул под стол. Скользнул взглядом по Кириллу и по распластанной Ларе. Коротко пожал ладонь раненной подруги и бросился прочь, выполнять приказ.
Рэдрик поднялся. Кирилл услышал, как по столешнице над головой что-то громко задвигалось – командир освобождал стол от бетонных обломков. Потом снова опустился на колени и бережно взял Лару на руки.
Приказал Кириллу:
– Фонарь подыми, помогать будешь. Очки-то где?
– Выпали. На улицу.
Рэдрик ухитрился вложить в один выразительный взгляд все, что мог бы сказать.
– Ладно, – решил он. – Потом подберешь. Рюкзак Ларкин найди, там аптечка.
Бережно опустил девушку на стол. Достал нож и разрезал залитую кровью футболку.
Кирилл при виде ран болезненно вскрикнул.
– Не ори! Салфетки достань и фляжку со спиртом. Салфетку намочи как следует. – Рэдрик осторожно вытащил из-под Лары окровавленный лоскут.
Кирилл честно пытался быть полезным. Но оказалось вдруг, что у него ужасно дрожат руки. Ходят ходуном так, что пробку от фляжки едва сумел открутить.
Рэд покосился с неожиданным
– Спирта хлебни маленько, - посоветовал он.
– Выдохни – и глотни, не вдыхая. А то еще сам завалишься.
Кирилл послушно выдохнул. Дрожащей рукой прижал горлышко фляжки ко рту и сделал глоток.
Его обожгло, кажется, до самых пяток. Напиток, попробованный на пароходе, назывался самогоном. Сравнив его с тем, что было в Лариной фляжке, даже Любовь Леонидовна согласилась бы внести самогон в перечень продуктов, которые без колебаний можно давать детям. Слезы потекли рекой, и говорить Кирилл не мог примерно минуту.
– Ну как? Полегчало?
Кирилл машинально кивнул, вытирая глаза. Он вовсе не был уверен в том, что ему полегчало, но повторно глотать спирт не согласился бы ни за какие сокровища.
– Тогда давай салфетку. И еще одну приготовь. И найди тюбик с мазью, зеленый такой... И бинты.
Кирилл, подсвечивая себе фонарем, принялся копаться в аптечке. Движения слегка замедлились, но руки дрожали уже меньше.
– Антибиотик бы вколоть, – смывая кровь вокруг ран, пробормотал Рэд. – Грязища тут – звездец…
– Антибиотики есть. – Кирилл немного гордился тем, что содержимое Лариной аптечки знает наперечет. Привычную работу руки выполнили почти без дрожи, он показал Рэду приготовленный шприц. – Вот.
Командир покосился с недоверием.
– Скажи еще – колоть умеешь?
Кирилл обиженно засопел. Делать уколы людям ему и впрямь не доводилось, но на лабораторных животных натренировался изрядно. Мазнул салфеткой Ларино плечо и ввел иглу. С удивлением заметив, что Рэдрик, поморщившись, отвернулся.
– Че тут было-то?
Кирилл, как сумел, рассказал.
– А у вас что было?
Выпитый спирт делал свое дело. У Кирилла начал заплетаться язык, зато руки слушались хорошо. И окружающее воспринималось не то чтобы безразлично, но и без прежнего ужаса. Он разулся, вылил из ботинка натекшую кровь и насухо вытер изнутри остатками Лариной футболки. А потом спокойно, даже без тошноты следил, как Рэдрик обрабатывает раны.
У ключицы пуля прошла навылет, и командир заверил, что это неплохо – хоть вытаскивать не надо. Гораздо больше его беспокоило второе ранение. Все, что мог сейчас сделать – остановить кровотечение. А дальше Лару следовало как можно скорее отвезти к настоящему врачу.
Повинуясь командам, Кирилл находил в аптечке и подавал Рэду требуемое. Когда тот поднял девушку, приказав придерживать тампон с мазью, и занялся раной со стороны спины, уже без содроганий коснулся окровавленного бинта. Другой рукой осторожно обнял Лару, прислонив к своему плечу.
Появилось откуда-то ощущение правильности происходящего. Кирилл уже не боялся, что сделает что-то не так.
А ведь сегодня впервые в жизни ударил ножом человека. И Лара прямо у него на глазах прострелила этому человеку голову. И это было правильно – потому что иначе человек, не задумываясь, прикончил бы их обоих…