Залп! Пушечный наряд
Шрифт:
Без переливания крови – не жилец.
А где взять кровь, да определить группу и резус? Будем полагаться на судьбу. Незнакомцы, расстелив влажные плащи на пол, улеглись рядом с койкой.
– Эй, синьоры, вы чего? Идите по домам. Все, что можно, я сделал, за ним теперь нужен уход.
– Вот мы и займемся уходом.
Я пожал плечами – пусть ухаживают. Однако мне не понравилось, что они при оружии – у обоих шпаги и кинжалы за поясом. Отобрать? – Могут и не отдать.
Ладно, чёрт с ними, на грабителей они не похожи, да и не будут грабители ранить своего товарища, чтобы проникнуть
Рано утром я пошел проведать пациента. Он был жив, и на первый взгляд ему было лучше. Нет, бледность была и сознание не приходило, но дыхание было ровным, пульс частил, но для пережившего кровопотерю и операцию был вполне, вполне. Я напоил раненого из глиняного поильника, он смог сделать несколько глотков.
В углу, на стуле сидел один из незнакомцев, второго не было.
– А где…? – Я обвел комнату глазами.
– За провизией пошел, скоро вернется.
Ну что ж, так оно и лучше, я же не обязан кормить и создавать комфортные условия сопровождавшим.
– А как звать раненого?
Незнакомец стушевался, что-то пробубнил под нос. Ладно, не хотят говорить – не надо. Но дело явно нечистое.
– Деньги за операцию есть?
– Найдутся, если не будете задавать лишних вопросов.
Нет так нет. Я жил здесь по принципу – меньше знаешь, дольше живешь.
Два дня больной боролся за жизнь, на третий день пришел в себя, знаками показал на своё пересохшее горло. Я даже среагировать не успел, незнакомец в черном подскочил первым и, налив вино в поильник, стал бережно поить раненого. Слава богу, кризис, похоже, миновал.
С каждым днем пациент стал набирать силу, через неделю он уже сидел в постели, но от слабости его качало в стороны. На следующий день я застал его идущим по комнате, но с обеих сторон его поддерживали незнакомцы в черном. Ещё дня через три он ходил уже сам, без поддержки. Я уже подумывал деньков через несколько с ним расстаться – швы я уже снял, как прекрасным осенним утром ко мне вбежал слуга:
– Люди в черном исчезли!
– Что значит исчезли?
– Я встал утром, смотрю – дверь не закрыта на засов, дверь в комнату открыта нараспашку, на постели – записка и вот, – он протянул мне замшевый мешочек.
Что-то больно мешочек не велик, да и не брякает в нем ничего. Не слуга ли присвоил?
– А записка где?
– Сей же час принесу.
Вот олух, мешочек принес, а записку нет. Ну да, для неграмотного кошелёк куда ценнее какой-то бумажки. Топоча ногами, слуга принес записку. Насколько я смог понять со своим плохим знанием итальянского, меня благодарили за лечение синьора, желали процветания, а в качестве оплаты с извинениями просили принять перстень с руки пациента.
Я развязал мешочек, на ладонь выпал мужской перстень из хорошего золота. На печатке был искусно сделан лев, вернее, его морда, вместо глаз – два бриллианта! Ну что же, стоит, наверное, дороже, чем мои затраты. Я надел перстень на палец, он был немного великоват.
Я сунул перстень в карман, неровен час – потеряю, и как-то подзабыл о нем на несколько дней. За работой – а её скопилось много, пока я занимался неизвестным пациентом – пролетело несколько дней. Выйдя вечерком прогуляться, подышать воздухом после целого дня работы в помещении, я проходил мимо лавки ювелира и внезапно свернул в лавку. Надо уменьшить размер, под мой палец. Ювелир увидел перстень, повертел его в руках.
– Так что хочет синьор?
– Уменьшить под мой палец.
– Подождите немного, я недолго.
Он постучал малюсеньким молоточком, наладив перстень на какой-то валик, дал мне примерить. Вот теперь в самый раз.
– А сколько может стоить такой перстень?
– Извините, как давно у вас этот перстень?
– Несколько дней.
– Вы не знаете его историю?
– Увы, нет.
– Этот перстень – Неаполитанского королевства, я видел несколько раз такие, носят их члены королевской фамилии. Стоить может около, – тут ювелир замялся, – около трехсот золотых дукатов.
Ого, в мои руки попало ценное приобретение.
– Вам его подарили, синьор?
– Да, за работу.
– Не снимайте его в Неаполе – может выручить, но не афишируйте в других областях Италии, не все любят неаполитанцев.
Я рассчитался с ювелиром, поблагодарил за совет. Ещё при осмотре мужчины со слугами в черном я заподозрил, что это не уличная драка или пьяная разборка; судя по одежде, привычке повелевать пациент явно не из торговцев. Ну и бог с ним, что о нем вспоминать.
Тем более у меня предстояло любовное свидание. Надо сказать, что за полгода, проведенных в Венеции, женщин у меня почти не было, если не считать случайной встречи с одной из служанок, с которой я познакомился в лавке по продаже тканей. А я ведь был далеко не стар, и ничто человеческое мне не чуждо. Вот как раз сегодня шёл домой к одной моей бывшей пациентке. Знойная итальянка сама набивалась на встречу, причем была замужем, но муж по торговым делам часто и надолго уезжал. От безделья бесится, ей бы на работу, в Россию, на нищенскую зарплату бюджетника. Ладно, не будем о грустном. Какой бы подарок выбрать?
Вот чем была забита моя голова. Цветами здесь не торгуют, идти с бутылкой вина смешно, у каждого итальянца в подвале целый склад бутылок с вином на любой вкус, конфет в лавчонках нет. Вот маленькая, но одновременно большая проблема.
Ломал, ломал себе голову – ну ничего путного, ни одной мысли. Неудобно, некомфортно современному человеку в чужом времени, чужой стране – не зная привычек коренных жителей. Да и бог с ними, с привычками – простят в конце концов, спишется на чужеземное происхождение. Не мудрствуя более, купил изящной работы браслет из золота, сунул в карман. Вот и нужный мне дом.
Только я протянул руку к бронзовому молоточку, чтобы позвонить, как дверь открылась сама, и женская ручка втащила меня внутрь.
Громыхнул засов. Служанка взяла меня за руку и потянула с лестницы на второй этаж:
– Госпожа там!
Поднявшись, подивился убранству дома – смеси итальянской, восточной и африканской культур. Жаль, подробно и тщательно рассмотреть не удалось. Распахнулась дверь, вышла Анна, в чёрном шелковом платье с ослепительными серьгами в ушах. Сама – блеск! Продолговатое лицо, пышные черные волосы струятся до пояса, неплохая грудь, тонкий стан, великолепные бедра и круглая, соблазнительная попка. Подойдя, я поклонился, поцеловал ручку.