Заметь меня в толпе
Шрифт:
Проверка системы заняла несколько минут, а потом девушка сообщила:
— Она вылетает в Москву. Посадка закончится через 15 минут.
Я погнал к паспортному контролю.
— Вы опоздали! — прокричала вслед служащая.
……
Меньше минуты, и я на месте. У паспортного контроля небольшая очередь. Работали всего два окошка. Игнорируя недовольные возгласы, я направился прямо к стойке. Женщина с ребенком на руках уже протягивала паспорта пограничнику, но я подвинул ее, сказав первое, что пришло в голову:
—
Дамочка округлила глаза, вцепилась в младенца и попятилась.
Да, именно это и надо!
Пограничника я обработал по всем правилам. Внушил срочно объявить тревогу и заняться эвакуацией пассажиров.
Оказавшись в нейтральной зоне, первым делом бросился к информационным мониторам искать Московский рейс.
Гейт А8. Да это в самом конце!
Я помчался к нужному выходу.
Пограничник сработал быстро. Не прошло и пяти минут, как раздалось объявление:
«Уважаемые пассажиры и технический персонал! Просьба немедленно и без паники покинуть здание аэропорта.»
Слова «без паники» были восприняты с точностью до наоборот. Я лавировал между несущимися пассажирами с чемоданами, сумками, детьми, колясками... Откуда-то сбежалась целая толпа, все торопились к выходам. Пришлось прорываться против течения.
А вдруг она уже в самолете на взлетной полосе?
Желтые таблички А2…А4… А8!
В зале ожидания возле выхода А8 пусто, но в окне за длинным рукавом телескопического трапа виден хвост самолета. Я рванул к выходу на посадку, но стеклянная дверь оказалась запертой. Я огляделся. Ряды кресел, их и с места не сдвинешь. Метнулся к информационной стойке. За ней нашелся невысокий табурет на колесиках. Я схватил табурет и швырнул в стекло, но тот отлетел, оставив лишь пару царапин. Поднял стул и нанес еще несколько ударов. Стекло пошло мелкими трещинами, но не поддалось.
В коридоре по другую сторону стекла показалась испуганная женщина в комбинезоне с рацией в руках.
— Открывайте! — заорал я. — В самолете бомба. Уходите!
Женщина прижала ладонь ко рту и убежала.
Да чтоб тебя!
Я размахнулся табуретом еще раз садануть по стеклянной двери, но опять увидел женщину, а с ней пилота.
— Что происходит? — спросил тот с волнением в голосе. — Нам велено оставаться в самолете до дальнейших распоряжений.
— В вашем самолете бомба!
— Откуда такая информация?
Я ударил кулаком по стеклу и завопил:
— Убирайтесь оттуда! Сейчас все разнесет на куски!
— Я должен еще раз связаться с руководством, — неуверенно отозвался пилот.
— Время! Время! Пять минут!
Пилот умчался. Женщина с рацией тоже. Вдруг замок на стеклянной двери щелкнул.
Я ворвался в коридор и устремился к самолету, но на полдороги меня сбил мужик с чемоданом. Не успел подняться, другие люди хлынули в коридор и затопили проход, оттеснив
Ко мне подскочила стюардесса, схватила за руку и, повизгивая что-то, потащила наружу.
— Да отстань ты! — я оттолкнул ее и зашагал по проходу, распихивая оставшийся народ.
Она сидела в середине салона у иллюминатора и на выход, кажется, не собиралась. Лицо Нади ничего не выражало, ни страха, ни беспокойства. Будто царившая вокруг суета ее никак не касается.
Надя увидела меня и изменилась в лице. Она вскочила и, неуклюже протискиваясь между сидениями, побежала в хвостовую часть. Я догнал ее, схватил за руку.
— Стой! — приказал я.
Она двинула мне каблуком по колену. Я взвыл от боли и отпустил ее руку. Надя скрылась за дверью кабинки туалета. Щелкнул замок.
— Выходи! — зарычал я и попытался высадить дверь ногой, но в колене хрустнуло, и я осел на пол.
— Убирайся! Ты мне не нужен! Ненавижу тебя! — послышалось из-за двери.
— Ты не Надя! Кто ты?
— Если не отстанешь, уйду в отражение прямо сейчас! Стартовое зеркало обнулится, и это тело станет моим навсегда.
Нет, только не это! Я снова кинулся на дверь.
— Ты этого не сделаешь!
— Сделаю, еще как сделаю! Убирайся!
— Нет! — вопил я.
— Убирайся! — опять прошипели из-за двери.
Она все еще там… Почему не выполнит угрозу?
— Ты ведь не знаешь наверняка, что будет, — бросил я и, кажется, попал в цель. — Это не твое тело! Тебя давно нет! Твоя душа истлела. Этот мир для тебя чужой. Зачем ты вернулся?
За дверью молчали, но я чувствовал, существо все еще там. Дышит, мечется…
— Чтобы жить! — заорала вдруг не моя Надя.
— Ты не будешь жить! Ты пустой, и души в тебе нет. Ты никого не любишь, и тебя уже давно никто не любит и не ждет. Зачем тебе такая жизнь?
— Я устал! — существо село на пол. Я услышал, как оно привалилось спиной к двери. — Ты прав, жить я не могу. Но я хочу умереть… Устал, устал, устал! — оно с силой ударило в дверь изнутри. — Я хочу лежать рядом с родителями.
Я обливался холодным потом, не зная, что сказать.
— Подумай, на что ты обрекаешь Надю. Ведь она застрянет там вместо тебя… Ей всего семнадцать.
— А мне было двадцать четыре.
— Она твоя племянница. Есть в тебе хоть капля человеческого? А Настя, твоя сестра? Да она с ума сойдет! Я с ума сойду!
Что еще сказать?
— Отдай ее мне, — прошептал я в щель двери.
— Зачем? Не я, так ты ее погубишь.
— Обещаю, клянусь тебе Надиной жизнью, я уйду… навсегда уйду! Только дай ей вернуться.
Задвижка в двери щелкнула.
«Пражский аэропорт Рузине» до 2012 года, теперь «Пражский аэропорт имени Вацлава Гавела»