Заметки млекопитающего
Шрифт:
Наём прислуги
Аттестат: Не все животные являются домашними… слугами (как говорит Лев).
Трюк с передником: «Парижский конгресс» – это не собрание прислуги (как говорит «вышеупомянутый»).
Лакейство: Г-н Озанфан не несет ответственности за действия своей прислуги (Парижский конгресс).
Жилет
Каков хозяин, таков и слуга: Хорошая прислуга должна быть плоской – по крайней мере, сплющенной (Парижский конгресс).
Старый лакей: Г-н Озвьейяр хороший хозяин для своих слуг – как и для Живописи (как говорит г-н Жаннере).
Требуется: Молодой слуга, чтобы Продырявить еще одну Картину кисти Того же Художника, что и в прошлый раз (Новый дух).
Директор конторы
Эрик Сати
Книжности
Продавать и покупать книги – какое это должно быть наслаждение! И как мне приятно навещать своих подруг Адриену Монье и Сильвию Бич!
Первая основала свой книжный магазин в разгар войны (Первой мировой), вторая два года назад обосновалась под сенью великого Шекспира. На мой взгляд, обе являют пример истинного мужества.
Часто я забегаю к ним поздороваться – мимоходом – на «пять минут» (и сижу часами!). Это напоминает мне очаровательную лавку моего приятеля Байи на улице Шоссе-д’Антан (книжный магазин Независимого Искусства).
Давнее, но сколь приятное воспоминание.
Да, милый книжный магазин Независимого Искусства.
Его посещала «молодая литература» того времени, по-дружески поболтать заходили музыканты: среди прочих – Дебюсси, Шоссон. Мы не сомневались, что там нас примут как можно обходительнее, и я никогда не забуду эту душевную обитель Книги, как никогда из моей памяти не изгладится образ славного человека, которым был «добряк Байи».
Когда мой приятель Пьер Тремуа объявил, что открывает книжный магазин, я подпрыгнул от радости – и чуть не стал отбивать чечетку. Для меня это была хорошая, очень хорошая новость, и я представил себе, какое блаженство можно получить в результате фланирования среди книг.
Разве книжный магазин, хотя бы немного, не Храм Праздного Гуляния? Думаю, собрание книг как раз и побуждает к задействованию – или по меньшей мере к освобождению – этого «раздела» Бессознательного.
Странное наваждение! Ведь перед ящиками букинистов останавливаются в непогоду, на ветру, иногда прямо посреди лужи!
Ну и пусть! Книги перед нами, они предлагают нам отдохнуть, приласкать их ладонью и взором, блаженно забыться в них, презреть узы, связующие нас с извечной человеческой Нищетой.
Мой приятель Пьер Тремуа любит книги, он знает их заслуги и по достоинству оценивает их личные качества. Его совершенно непредвзятая симпатия распространяется как на старые, так и на совсем юные творения, едва появившиеся на свет. И для любителя, желающего с ним посоветоваться, он окажется верным проводником.
Его обитель будет, в зависимости от времени года, прохладной и тенистой или теплой и уютной, там будет вспоминаться Прошлое и предугадываться Будущее.
«Мой дорогой Тремуа, я буду часто заходить к вам», – говорю я.
О чтении
Существует несколько способов чтения: для себя одного, для других или, по крайней мере, для кого-то другого.
Чтение «для себя одного» – внутреннее, самое что ни на есть внутреннее. Чтение «для других» – или для кого-то другого, – практикуемое (как правило) вслух – внешнее, самое что ни на есть внешнее.
Чтение для себя – это игра: особого искусства в нем не требуется. Чтение же вслух, напротив, неимоверно сложно.
Давайте рассмотрим вторую, весьма интересную категорию.
Не многие умеют читать вслух: это, между прочим, самое настоящее искусство. В качестве отступления: меня всегда интересовало, как читает читатель – рецензент театра «Комеди Франсэз». Как хорошо он, должно быть, читает, этот бесценный сотрудник! Авторитетно, разумеется. Но… читает ли он вслух? Все дело в этом.
В начале карьеры чтецу лучше иметь лишь одного слушателя – пусть даже глуховатого – или хотя бы чуть туговатого на ухо. Так, чтец сможет набраться смелости, некоей «дерзости»; перед «нейтральным» слушателем с ограниченными возможностями его уверенность только вырастет.
В этом случае хороший чтец следит за тем, чтобы не отпугнуть своего единственного слушателя. Он, наоборот, будет привечать его, говорить с ним вежливо, без раздражения, и всячески расхваливать произведение, которое соберется читать. Хладнокровно подготовит своего противника к «удару отца Франсуа» – славного отца Церкви.
Я бы не советовал читать вслух текст, написанный на языке, непонятном слушателю. Это проявление дурного вкуса, да и эффект от такого чтения – нулевой.
Поупражнявшись несколько раз перед единственным слушателем, чтец может претендовать на более значительную аудиторию. При одаренности он – быстро – заставит слушать себя тысячи слушателей: это всего лишь вопрос диапазона – диапазона голоса, естественно.
Издания
При издании своих произведений сочинители музыки не имеют тех же преимуществ, которыми пользуются сочинители литературы.
Публикация литературная кажется более блистательной, более закономерной, более «истинной», нежели соседствующая с ней публикация музыкальная. Да.