Заметки скандального кинопродюсера
Шрифт:
– Володя, какая-такая лирика? Кому это надо?.. Да и ты на эту роль не подходишь…
И режиссеры опять предлагали ему сниматься в очередном боевике в роли «плохого парня»…
А он не был плохим! Даже в кавычках…
Никогда не забуду прикольный эпизод.
Едем мы с Володей по Москве на его огромном «хаммере».
Вдруг – БА-БАХ!!! В водительскую дверь «въехал» какой-то ржавый грузовик.
Водитель самосвала (ни жив ни мертв!) заметался
– Мама! Что я, баран, наделал!!! Мне ж теперь век работать надо, чтобы ущерб возместить!!! А-а-а…
И в этот момент из «хаммера» вылезает ТУРЧИНСКИЙ!!!
Водитель с перепугу едва чувств не лишился!..
Мало того что джип покорежил – так это еще и «хаммер» Турчинского!
Вижу: мужичонке совсем поплохело.
А Володя улыбается, успокаивает мужика:
– Не ссы! Все будет хорошо!..
Приехали гаишники, составили протокол.
Только мы сели в машину – водитель грузовика бежит к Турчинскому с замусоленной бумажкой и авторучкой:
– Владимир, подпишите! Ведь мне никто, бля, не поверит, что я вашу машину замял…
За что киношники любили Турчинского – это понятно. За фактуру!
Еще любили за надежность: если сказал – кровь из носа, но сделает!..
А о его неимоверной работоспособности ходили легенды!!!
В фильме «НЕПОБЕДИМЫЙ» есть сцена, где Турчинский со всего маху падает на стеклянный стол.
Я был в тот день на съемочной площадке и видел, как снимался этот суперопасный (но о-очень эффектный!) эпизод.
Володя, как заправский каскадер, выполнял этот грандиозный трюк 7 (семь!) дублей подряд.
А когда все отсняли, он шепнул мне:
– Я думал, что убьюсь… А ведь мне за это даже не доплачивают…
– Так что же ты лезешь? – недоумевал я. – Пусть каскадеры «ломаются»!
А Турчинский хохочет:
– Хочешь сделать хорошо – сделай сам! Представляешь, что будет, если зритель поймет, что это не я, а мой дублер?! Нет уж – лучше я!!! Так правдоподобнее…
– Ты сумасшедший!.. – вполне серьезно констатировал я…
Ни разу я не видел, чтобы Володя кому-то из поклонников отказал в автографе или фото.
Всегда – охотно, искренне, с юмором!
Когда фотографировался, держал кверху большой палец: мол, «ВСЕ ОКЕЙ, РЕБЯТА!!!».
Иногда «народная» фотосессия его утомляла, однако он не «звездил», набивая себе цену.
Но помню один случай…
Идем мы с Турчинским по Красной площади на деловую встречу к Александру Ивановичу Иншакову, который снимал фильм в Историческом музее и ждал нас там.
Володю узнают (трудно не узнать!) и буквально «разрывают на части» – кто-то просит сфотографироваться, кому-то нужен автограф… Минут двадцать мы шли – через каждые пять метров нас останавливали его поклонники и поклонницы. А мы уже опаздываем…
Почти у самых дверей музея стоит большая (человек десять) шумная компания молодых людей.
Один парень подошел к нам с ухмылкой (он явно хотел показать друзьям, какой он крутой):
– Вова, давай сфотографируемся?..
Резануло это «Вова» и сам тон парня – этакий вальяжный, с пьяным вызовом.
Поэтому Турчинский буркнул:
– Извини, я на встречу тороплюсь…
Мы открыли двери и вдруг слышим, как парень говорит друзьям:
– Звезда завыебывалась!
Турчинского аж затрясло!
Он обернулся и зло пробасил:
– Если я тебя сейчас пиздану, то все, что от тебя останется, – стечет по кремлевской стене!
Парень испугался, а я практически затолкал Володю внутрь музея – от греха подальше. Если б Турчинский стал драться, то моя помощь заключалась бы только в том, чтобы оттаскивать за ноги и складировать тела оборзевших парней…
Летом 2009-го на XXXI-м Московском кинофестивале была премьера моего фильма «КРОМОВЪ».
Я пригласил Володю.
Он снимался в те дни под Ярославлем, но на премьеру приехал – небритый, уставший, с воспаленными от бессонницы глазами.
Во время демонстрации фильма смотрю: он спит…
Выходим из «Октября», подходит Турчинский:
– Классный фильм, Костя! Поздравляю!
– Ты же весь сеанс проспал! – смеюсь я.
А он аж засмущался:
– Поэтому и говорю, что классный! Я хоть выспался!..
Понимающе машу рукой:
– Ладно! Пошли на банкет – «поляна» накрыта!
– Не могу! Прости, Олегович!.. Мне надо в Ярославль. Утром съемка!