Замок Белого Волка
Шрифт:
– Да!
– Когда?
– Не помню…
– Вот именно. – Я сгрузил его прямо на пол у своих покоев. – Сиди тут, словно сторожевой пёс, и никого ко мне не пускай.
– Гав-гав! – честно ответил он, и я мысленно поставил в памяти галочку уволить этого недоноска при первом же удобном случае. Хотя какого чёрта? Чем этот случай хуже любого другого?! Уволю его сегодня же, и пусть идёт пасти овец поближе к Граням, там чаще случаются несчастные случаи с пастухами.
– Сир?
– Седрик, я сколько раз просил не
– Сколько? – уточнил старый воин, подавая мне простую льняную рубаху без вышивки.
– Думаю, раз сто, если не двести.
– Вы уверены, сир?
– Да.
– Штаны?
– Спасибо. Метью всё так же сидит у входа? Где парень так нанюхался вина, Седрик?
– Возможно, за ужином, прислуживая отцу Лоренцо? – предположил он.
Понятно, этот хитрый лис приехал не один, а с вином и наверняка попробовал угостить всех моих людей в надежде, что спиртное развяжет им языки. Часовые, Седрик и простые воины не позволят себе и глотка в моё отсутствие, а вот бедняга Метью, видимо, попал под раздачу. Ладно, сейчас со всем разберёмся.
– Да, кстати, где Эд?
– Вы уверены, что хотите услышать это от меня?
– Седрик, не томи.
– Как я смею?! – всплеснул он руками, пододвинув ко мне зеркало. – И всё-таки переодеваться служанкой для озабоченного монаха – это не слишком легкомысленно, нет?
Я с трудом сдержал рвущийся из глубины души стон. Значит, он всё-таки это сделал. Не просто переоделся в женское платье, дабы подчеркнуть своё сумасшествие, а самым безответственнейшим образом попытался соблазнить представителя святой инквизиции! Я его убью…
– Сколько раз вы это обещали?
– Э-э…
– Сколько раз вы обещали себе его убить? – терпеливо переспросил Седрик.
О боже, неужели все мои мысли так явно написаны на моём лице…
– Идём. – Я махнул рукой и, лишний раз оглядев себя перед зеркалом, решил, что вполне готов к встрече с неизбежным. В смысле к выводу в свет моей «легкомысленной» дочери. Надеюсь, что Хельга не забыла, как отыгрывать полную блондинку по всем параметрам. О, и она меня не подвела, но обо всём по порядку…
Во-первых, в обеденном зале я застал только отца Лоренцо и новую, незнакомую мне служанку. Все мои люди, видимо, не захотели долго рассиживаться за столом с представителем святой инквизиции. Леди Мелисса, как вы помните, в общий зал никогда не спускалась, ей претило общество простых воинов. Кухарка честно оставила мне миску каши и кусок холодной свинины, накрытый сверху ломтём хлеба.
Мои винные запасы были нетронуты, опытный в командировках религиозного контроля монах принёс три ящика вина с собой. Похоже, он единственный его и пил, судя по двум пустым бутылкам. У наших хватило ума отказаться, алкоголь развязывает язык и притупляет бдительность, а это очень небезопасно в присутствии спаивателя. Получается,
– Рад вас приветствовать, отец Лоренцо!
– О, вы куда-то отлучались, сын мой? – неприятно улыбнулся падре, ненавязчиво пододвинув мне второй кубок. – Выпьете со мной за здоровье нашей матери-церкви? Налей ему, красавица!
– Увы, я предпочитаю воду, – прокашлялся я и дважды протёр глаза. Узнать в вихляющей шаловливой служанке надменного северного бога было попросту невозможно! Вот уж за кем не подозревал таких актёрских способностей…
– А что же вы не пьёте, лорд Белхорст? – старательно виляя двумя подушками, засунутыми под юбку, осведомился Эд. – Я вот пригубила глоточек, так уже ноги заплетаются, хи-хи…
– Пригубила? – фыркнул инквизитор. – Да клянусь святым Гийомом Аквитанским, она в одно горло выглохтала целую бутыль и не поморщилась!
– Да ну? – неискренне удивился я, пододвигая свою тарелку.
Как умеет пить дядя Эдик, знал весь наш многострадальный дом, половина микрорайона и, думаю, не меньше трети города. Пара его дебошей имела шумный успех у врачей, милиции и жадных до сенсаций блогеров.
– Между нами говоря, лорд Белхорст, – доверительно наклонился ко мне отец Лоренцо, – а эта… мм… девица… она…
– Уточните.
– Ну вы же меня понимаете! Как мужчина мужчину…
– Нет, я очень целомудрен.
– Лорд Белхорст, она… из… из этих?
Я поднял на него недоумевающий взгляд и обратился к Эду:
– Милочка, отец Лоренцо спрашивает, вы из этих или не…
Договорить не получилось. Красный, как кардинал, слуга святой инквизиции стыдливо запечатал мне рот ладонью.
– Из этих, из этих, – тем не менее тепло ответил нахальный бог. – А что, кому-то очень «это» надо? Так припекло, что ли?
Бедный отец Лоренцо оказался между двух огней: с одной стороны, он явно надеялся, с моего хозяйского согласия, затащить нетребовательную служанку к себе под балдахин, а с другой – никак не мог сказать об этом открыто, ибо – целибат! Страшная вещь, добровольно принятое ограничение позывов плоти, и уж кто-кто, а представитель инквизиции обязан хотя бы внешне соблюдать все нормы приличия и морали.
– Лорд Белхорст, отец Лоренцо, – пропел вконец расшалившийся голубоглазый Эд, – а может, нам отбросить ложный стыд и сделать «это» втроём?
– Я «за»! – мигом вскинулся приободрившийся падре. – Не поддавшись искушению, мы лишаем Всевышнего возможности простить нас, а это уже гордыня!
– Я – пас.
– Почему? – удивились священник и бог.
– Потому что… пользуясь случаем, счастлив представить вам свою нежно любимую дочь, миледи Хельгу! – торжественно зарулил я, разворачивая их обоих за плечи.
В обеденный зал широким пацанским шагом вломилась моя нежная девочка.
– Здравствуй, моя прелесть, – привстал я.