Замок грез (Замок мечты)
Шрифт:
— Я люблю тебя, — повторила она и выгнулась, прижимаясь к нему.
Они одновременно достигли пика блаженства. Крик вырвался из горла Касси, спазмы сотрясали ее тело, и Брэден, захваченный их ритмом, изверг свою огненную лаву в ее глубину.
Еще долго лежали они вместе, не желая расстаться, его губы тонули в душистом облаке ее волос, их дыхание сплеталось, тела слились воедино.
— Я боюсь раздавить тебя, — сказал наконец Брэден, пытаясь приподняться на локтях.
Но Касси не отпустила его.
— Не уходи, — прошептала
Он посмотрел в ее умиротворенно-очарованное лицо, и нежность и любовь переполнили его сердце.
— Я хочу подарить тебе ребенка, — сказал он, вдруг охваченный странным волнением. — Я хочу, чтоб это была девочка с волосами цвета ночи и глазами глубокими и синими, как океан. — Он мягко коснулся губами ее губ, собирая с них соленую влагу слез. — Я хочу, чтобы она унаследовала не только красоту своей матери, но и ее отвагу, ее силу, ее благородство и чистоту. Чтобы потом, когда она встретит очень одинокого и разочаровавшегося в жизни мужчину, она смогла научить его любви. И когда она научит его любить, он сделает все, чтобы в ее жизни не было боли и обид, они будут жить долго и счастливо и умрут в один день.
Слезы затуманили взор Касси.
— Я люблю тебя, Брэден, — прошептала она.
— И я люблю тебя, родная моя.
Он хотел поклясться, что его сердце отныне принадлежит ей, обворожительному, трепетному ангелу, лежащему в его объятьях, он отчетливо и бесповоротно понял, что она — самый ценный и щедрый дар в его жизни. И хотя Касси не однажды повторяла ему, что он спас ее от мук ада, он знал — это не так.
Это она вернула его к жизни.
Глава 30
Послеполуденное солнце припекало все сильнее, редкие перистые облака не могли ослабить его палящие лучи, и Касси с Брэденом, хотя и неохотно, стали задумываться о том, что пора возвратиться домой. Все утро и большую часть дня они провели здесь, у ручья, то плескаясь в его прохладных водах, то кормя друг друга с рук сыром и хлебом, то предаваясь медленной, томной любви. Каждый миг близости наполнял их радостью, дарил наслаждение, которое душистым облаком окутывало их, застилая туманом очертания окружающего мира, с его бедами и печалями.
Но вечно так длиться не могло.
Касси беспокойно покусывала губу, пока Брэден застегивал ей пуговицы на спине.
— Чарлз что-то скрывает от нас, — неожиданно для самой себя проговорила она. Она не видела лица мужа, но почувствовала, как замерли его пальцы на ее спине, что он застыл, ожидая продолжения.
— Что ты имеешь в виду? — осторожно поинтересовался Брэден, помня о том, как безапелляционно отчитывала его Касси, когда он осмелился усомниться в невиновности Чарлза.
Касси резко повернулась к нему.
— Я не верю, чтобы он имел какое-то отношение к гибели моей мамы! — сказала она, как будто споря с ним. Брэден молчал, ожидая объяснений, и она в отчаянии вздохнула. — Брэден, я, право, не знаю, что и думать. Я совершенно запуталась!
— Расскажи. — От прежней его беззаботности не осталось и следа, его слова прозвучали как распоряжение.
И Касси, запинаясь, срывающимся голосом поведала ему о своем разговоре с Чарлзом.
— Я уверена, он знал мою маму, — закончила она.
— Да, я тоже убежден в этом.
Было что-то в его голосе и в выражении его лица, что заставило Касси насторожиться. Она прищурилась, задумчиво глядя на мужа.
— Ты что-то знаешь и скрываешь от меня.
Брэден слабо улыбнулся, в который уже раз удивляясь проницательности жены.
— Дело в том, что именно Чарлз первым обнаружил мертвое тело Элины на берегу, — медленно проговорил он, зная, как ошарашит Касси эта новость. Она вздрогнула и вопросительно посмотрела на него. — Я только недавно узнал об этом, — поспешил добавить Брэден. — Я не счел нужным рассказывать тебе, чтобы не бередить твои раны. Но с тех пор я все время спрашиваю себя — почему Чарлз в ту ночь оказался там? Мне кажется, он пришел туда не случайно.
Касси молчала, осмысляя услышанное, затем сделала глубокий вдох и задала тот вопрос, который мучил ее весь день:
— Ты думаешь, именно он был любовником мамы? Брэден думал о том же.
— Не знаю, солнышко. Правда, не знаю. Касси высвободилась из его рук.
— Ну почему я не могу вспомнить? — в отчаянии воскликнула она.
— Ты вспомнишь, обязательно вспомнишь.
— Когда? — И не дожидаясь его ответа, словно внезапно осененная мыслью, заговорила: — Послушай, Брэден, я должна пойти туда, мне нужно найти то место на скалах, откуда я, возможно, видела, как погибла мама. — Ее лицо было отмечено решимостью, и только слегка дрожавшие губы выдавали ее страх.
Брэден вздрогнул.
— Это еще зачем? — Он прекрасно помнил ту пятнадцатилетнюю девочку, что сказала ему однажды, что она никогда не гуляет на скалах, где стоит ее дом, и он давно уже понял почему.
Касси отважно встретила его сердитый взгляд.
— Брэден, нам пора перестать прятаться от реальности. Если ты хочешь, чтобы я вспомнила, что случилось той ночью, я должна пойти туда. Я уверена, то место всколыхнет во мне забытые воспоминания.
Брэден покачал головой.
— Нет.
— Да.
Он узнал этот лихорадочный блеск ее глаз, этот упрямо вздернувшийся подбородок, но был непреклонен в своем решении: все его нутро переворачивалось при мысли о том, как может подействовать на нее это испытание.
— Я не допущу, чтобы ты подвергала себя такой опасности. Есть вещи, которых лучше не касаться.
— Скажи мне, муж, — вкрадчиво заговорила Касси, — ты беспокоишься за мою безопасность… или за мой рассудок?
— И за то и за другое, — ответил он прямо.
Она не ответила и, опустившись на траву, стала собирать корзину.