Замок на холме

Норлин Илонвэ

Я опомнился оттого, что Келебриан дергала меня за локоть. В лице ее не было ни кровинки, а глаза расширились и потемнели от ужаса. Она определенно чувствовала то же самое. Здесь нельзя было больше оставаться, и мы столь же неслышно двинулись дальше по коридору, продолжая прислушиваться к голосам и убеждаясь, что никто из сидящих в столовой не решил последовать за нами.

Спальня встретила нас такой же, какой была оставлена утром. Я спешно облачился в дорожное платье и сапоги, помог скорее переодеться Келебриан, набил припасами наши сумки, и мы были готовы снова броситься вниз, к лошадям. Но в последний момент что-то побудило меня выглянуть в окно и посмотреть на ворота. И тогда сердце мое пропустило удар.

На улице уже почти стемнело. Это обстоятельство прежде не останавливало наше желание

как можно скорее отправиться в путь, лишь бы оставить за спиной это пугающее место. Но теперь это, кажется, стало невозможным: ворота были закрыты. Я готов был поклясться, что лишь слегка притворил их, когда утром убирал кровавую лужу, но теперь створки были плотно сомкнуты. Новое темное пятно, отчетливо различимое даже в сгустившихся сумерках, широким языком выползало из-под ворот во двор, и в самом центре него я видел высокую фигуру. Меня вновь пронзил тот ледяной холод, который я только что чувствовал внизу, и я с ужасом осознал, что в отличие от занятых своими делами призраков, этот смотрит прямо на меня. Он медленно поднял руку, словно бы в приветственном жесте и в то же мгновение исчез.

— Элронд! — раздался у меня за спиной отчаянный крик супруги.

Я резко обернулся и увидел, как ручка двери в нашу спальню медленно поворачивается.

========== -6- ==========

Дверь была заперта.

Я вспомнил, что сам же и задвинул щеколду, уже когда пересек комнату и всем телом навалился на створку, отчаянно надеясь помешать вторжению чего-то неведомого. Келебриан бросилась мне на помощь, но ручка дернулась еще дважды, после чего замерла, и снаружи, из коридора раздался отчетливый смешок, а следом за ним неспешно удаляющиеся шаги.

Сердце у меня в груди колотилось, словно кузнечный молот. Я смотрел на бедную мою супругу и судорожно соображал, как же нам теперь быть. По всему выходило, что покидать замок и даже комнату до рассвета — сущее самоубийство. А значит, нам следовало держать оборону в спальне и молиться Создателю.

Тут я вспомнил оставленный внизу, у подножия холма поселок рабочих с его большими кострами и вбитыми возле входов в дома гвоздями. Выходит, в этом был какой-то прок, раз Эрвэ и его мастера сумели прожить здесь три месяца и уехать целыми и, насколько я мог судить, невредимыми.

— Нужно поскорее разжечь камин и запалить свечи, — сказал я Келебриан, а сам поспешно придвинул к двери тяжелый комод, после чего бросился к сумкам и оставленным возле окна коробам с еще неразобранными вещами.

Я не был уверен, что смогу отыскать там гвозди, но надеялся заменить их чем-нибудь другим. Но первым же в руки мне попался так и не развернутый подарок Эрвэ. Как я мог позабыть про него? Это было как минимум невежливо по отношению к мастеру, и можно было оправдаться лишь тем, что сначала я был слишком опьянен радостью переезда и в тоже время удивлен этим странным даром, а позднее слишком занят, чтобы вспомнить про сверток. Теперь же он оказался как нельзя кстати. Я поспешно разорвал бечевку и размотал холстину. Извлеченный на свет меч имел, вероятно, свою длинную и славную историю, и в других обстоятельствах я не преминул бы как следует его рассмотреть, но сейчас взглянул лишь мельком. Его форма и украшения на эфесе говорили о солидном возрасте, меня же покуда интересовала лишь острота лезвия. Заточка оказалась превосходной, и тогда я поспешил обернуть вокруг бедер ремень с ножнами и не смог не поморщиться от этого простого и знакомого, но на счастье давно позабытого ощущения тяжести на левом боку.

Тем временем Келебриан справилась с камином и зажгла свечи на подоконнике и в канделябрах возле двери. Можно было немного порадоваться тому, что мы выбрали для спальни эту небольшую комнату, где имелось лишь одно окно, а значит и меньше возможностей для нападения. Убедившись, что огня достаточно, я эфесом меча заколотил в дверные косяки и в оконную раму несколько обнаруженных в ящике комода гвоздей — должно быть, они остались при сборке мебели.

Покончив с этим, мы огляделись, убеждаясь, что ничего больше для своей безопасности сделать не можем, и тогда решились присесть на постель. Сначала в коридоре, да и во всем замке было столь же тихо.

Но затем я вновь услыхал за дверью шаги, не такие как прежде, другие — быстрые, торопливые. Кто-то шел и, судя по всему, по очереди заглядывал в каждую попадающуюся по пути комнату. Наконец, добрался до спальни и, в тот же миг, когда я поднялся и обнажил свой меч, вошел внутрь. Нашим глазам предстало наистраннейшее зрелище: в комнате оказалась лишь верхняя половина туловища. Вошедший остановился на пороге, и рука его повисла в воздухе, словно бы он держал ее на ручке отворенной двери. Но дверь-то как раз была по-прежнему заперта, а комод перед ней никуда не делся, поэтому ниже пояса эльф скрывался от наших глаз за деревянными панелями выдвижных ящиков.

— Где отец? — он быстро оглядел комнату и остановил взгляд поверх наших голов. Я невольно обернулся.

— Точно не здесь, — ответил ему другой эльф. Он сидел на подоконнике как раз между двух свечей и разбирал какие-то бумаги. Секунду назад его здесь не было.

Судя по выражению лица, вошедший собрался сказать что-то едкое, но в этот момент снаружи, откуда-то со стороны лестницы раздался оклик:

— Где ты ходишь? Проверил, записал? ..

Торчащий в двери исчез сию же секунду, и стали слышны лишь его шаги, затем снова голоса, но и они стали быстро удаляться, и можно было различить лишь то, что кто-то едет в Тирион, и по случаю нужно пополнить какие-то запасы. А дальше все стихло. Я снова оглянулся и увидел, что подоконник опустел.

— Может, обойдется? — тихо произнесла Келебриан и осторожно взяла меня под руку.

Я лишь неопределенно покачал головой и прислонил меч к краю постели. Действительно, было не похоже, что все эти появляющиеся тут и там эльфы хотят нам навредить. И потом я опять вспомнил про наших рабочих. Они пусть и поспешили уехать, к тому же не решившись рассказать нам ничего о здешних пугающих обитателях, но было не похоже, чтобы их присутствие грозило чем-то страшным. Хотя тут я вспомнил недавний взгляд из-под арки и ощущение ледяного ужаса, последовавшее за ним. Как бы то ни было, мы не могли позволить себе потерять бдительности и оставаться здесь дольше, чем потребуется, чтобы ускользнуть.

Убедившись, что никто больше не спешит ворваться в комнату, мы с Келебриан снова сели на край постели и так без сна и покоя провели всю ночь. Пустой и тихий замок словно бы проснулся после долгого забвения и ожил. До нашего слуха постоянно доносились шаги, разговоры, смех и даже музыка. Я снова узнал колыбельную, а еще несколько других мелодий, которые часто наигрывал нам с братом наш опекун. Несколько раз речи велись прямо за дверью, и я даже начал узнавать голоса и связывать их с именами. Но в спальню больше никто не вторгался. Это, а еще меч под рукой немного успокаивали меня, и я заметил, что Келебриан тоже по-прежнему сосредоточена и полна решимости, хотя очевидная тень страха и лежала на ее лице. Несколько раз она поднималась с места и принималась бродить по комнате пока, наконец, не подобрала с моей прикроватной тумбочки книгу и не начала ее листать. Книгу эту я прихватил из библиотеки в первый же день, рассчитывая почитать на ночь, но успел тогда лишь бегло просмотреть, а потом мне сделалось не до того. Пухлый том без заглавия содержал в себе подборку составленных разными авторами календарных записей, а кроме них отдельные заметки, описания строительства, быта и уклада жизни Форменоса. Сперва я вовсе не обратил внимания на эту безымянную книгу, но, открыв невзначай, увидел изображающий замок рисунок. Немного полистав, я понял, что этот сборник вполне мог бы быть озаглавлен «История Форменоса», и решил, что подобное чтение — самое подходящее на данный момент.

Не знаю, что Келебриан успела там вычитать, я не мог отвлечься от доносящихся снаружи звуков и только изредка бросал на страницы беглый взгляд. Оказалось, здесь же были и планы этажей, и зарисовки отдельных комнат, и даже быстрые портреты самых разных обитателей. Меня посетила мысль, что, возможно, здесь есть указание на какой-то потайной проход за стены, и я предложил Келебриан поискать информацию о нем. Но к тому часу, когда в спальне посерело от наступающего утра, мы так ничего и не узнали. Постепенно замок снова затих, и когда свечи на окне совсем догорели, я встал, чтобы выглянуть наружу.