Замок (сборник)

Вилсон Фрэнсис Пол

Профессор замер, удивленный такой внезапной вспышкой ярости, он было подумал, что не должен позволять Моласару разговаривать с собой в подобном тоне, но потом решил, что средневековому боярину можно кое–что и простить.

— Хорошо, — кивнул он, опустился на корточки, накрыл талисман мешковиной, а сверху еще обернул измятой полусгнившей материей.

— Прекрасно! — прогремел голос почему–то позади профессора. Подняв голову, Куза увидел, что Моласар перешел в другой конец помещения, подальше от входа. — А теперь поспеши! Чем скорей я узнаю, что талисман надежно спрятан, тем раньше отправлюсь в Германию!

Куза

заторопился. Как мог быстро, он выкарабкался из ямы и поспешил по туннелю к выходу из подвала, на свет, где его ждал новый день, новый не только для него самого и его народа, но и для всего человечества.

— Это старая история, Магда… Она тянется тысячелетия… и, боюсь, у меня нет времени тебе ее рассказывать.

Магде казалось, что его голос звучит откуда–то издалека, словно из глубокого колодца. Гленн сказал, что Расалом старше, чем иудаизм… а потом добавил, что он сам — ровесник Расалома… Но этого не может быть! Мужчина, который так любил ее, не мог быть каким–то пережитком древних времен! Он — живой и реальный! Из плоти и крови!

Какое–то движение привлекло ее внимание и вернуло к реальности. Гленн пытался встать на ноги, используя вместо опоры клинок. Ему удалось встать на колени, но он был еще слишком слаб, чтобы подняться совсем.

— Кто ты? — спросила девушка, глядя на него так, будто видела впервые. — И кто такой Расалом?

— Эта история началась давным–давно, — произнес Гленн, тяжело опираясь на клинок. Он весь взмок от усилия, и его пошатывало. — Задолго до эпохи фараонов, Вавилона, даже до расцвета Месопотамии. Когда–то на Земле существовала иная цивилизация, задолго до нынешней.

— Цивилизация Предтеч? — уточнила Магда. — Ты уже говорил об этом!

Идея была не нова для нее. Она уже встречалась с этой гипотезой в различных научных исторических и археологических журналах, которые прочла, помогая отцу в исследовательской работе. Эта достаточно сомнительная теория гласила, что вся нынешняя история отражает лишь развитие второй цивилизации на Земле, что когда–то, в незапамятные времена, на территории современной Евразии существовала иная цивилизация — некоторые археологи даже относили к ней Атлантиду и архипелаг Мю, — которая была полностью уничтожена в процессе каких–то глобальных катаклизмов.

— Но эта гипотеза полностью дискредитирована, — продолжила девушка с ноткой неуверенности в голосе. — Все известные историки и археологи считают ее совершенно бредовой.

— Знаю. — Гленн сардонически улыбнулся. — «Авторитеты» наподобие тех, кто оспаривал существование Трои, пока Шлиман не отыскал ее. Но я не собираюсь с тобой спорить. Цивилизация Предтеч действительно существовала. Я родился в те времена.

— Но каким образом…

— Позволь мне побыстрей закончить. У меня мало времени, а я хочу тебе кое–что рассказать, прежде чем пойду сражаться с Расаломом. В нашей цивилизации все было по–другому, иначе, чем у вас. Мир являл собой поле битвы между двумя… — он попытался подыскать подходящее слово, — я не буду называть их «богами», потому что не хочу, чтобы ты их как–то персонифицировала. Это были две огромные, недоступные пониманию силы… Силы, правящие тогда миром. Одна из них, Сила Тьмы, которую называли Хаосом, упивалась и наслаждалась всем, что пагубно для человечества, другая сила…

Он опять замолчал, и Магда не удержалась от подсказки:

— Белая

Сила? Сила добра?

— Нет, все не так просто… Мы тогда называли ее Светом. Но главное — то, что она противостояла Хаосу. И наш мир тогда разделился на два лагеря: на тех, кто добивался власти при помощи Хаоса, и на тех, кто им противостоял. Расалом был величайшим чародеем своей эпохи, адептом Силы Тьмы. Он полностью отдался в ее власть и стал Поборником Хаоса.

— А ты предпочел стать Поборником Света — силы добра?

Магде очень хотелось, чтобы он сказал «да».

— Нет… Не то чтобы я сам избрал свой путь. И я не могу сказать, что та сила, которой я служу, была абсолютным добром или абсолютным Светом. Я был… скажем, мобилизован. И определенные обстоятельства сыграли свою роль — обстоятельства, которые уже давным–давно утратили для меня всякое значение, — но в результате получилось так, что я оказался в армии сторонников Света. А вскоре уже не имел возможности выйти из игры, так как оказался впереди, во главе всей армии. Тогда я и получил этот меч. Его сделали для одной–единственной цели — уничтожить Расалома… И вот пришло время последней схватки между противоборствующими силами: Армагеддон, Рагнарек — все битвы Страшного суда слились в одну. В результате начались кошмарные катаклизмы — землетрясения, извержения вулканов, огненные шквалы, гигантские волны — и стерли с лица земли малейшие следы нашей цивилизации. Лишь немногие уцелели, чтобы начать все заново.

— А что же Силы?

Гленн пожал плечами.

— Они существуют и поныне, только после той катастрофы потеряли к нам всякий интерес. Для них мало что осталось в разрушенном мире, немногие оставшиеся в живых обитатели которого вернулись к первобытному состоянию. Они переключились на что–то другое, оставив нас с Расаломом сражаться друг с другом на протяжении веков. Ни один из нас не одерживал верх надолго, мы не старели и не теряли сил. И где–то на этом долгом пути мы оба кое–что потеряли…

Он глянул на осколок зеркала, который выпал из футляра и лежал рядом с ним.

— Поднеси его к моему лицу, — попросил он Магду.

Магда поднесла осколок к его щеке.

— Ну и что ты там видишь? — спросил Гленн.

Магда глянула в зеркало и, вскрикнув, выронила его из рук. В зеркале не было отражения! То же самое отец говорил о Расаломе!

Человек, которого она любила, не имел отражения!

— Наши отражения забрали те Силы, которым мы служим. Может быть, для того, чтобы мы с Расаломом постоянно помнили, что наши жизни нам не принадлежат.

Его мысли, казалось, витали сейчас где–то очень далеко.

— А знаешь, — задумчиво продолжил он, — как странно — не видеть самого себя ни в зеркале, ни в воде… К этому невозможно привыкнуть. — Гленн грустно улыбнулся. — По–моему, я уже забыл, как выгляжу…

У Магды просто разрывалось сердце.

— Гленн?..

— …но я никогда не переставал преследовать Расалома. — Гленн вышел из задумчивости. — Откуда бы ни доходили слухи о резне и смерти, я мчался туда и прогонял его. Но по мере восстановления цивилизации люди снова начали собираться вместе, и Расалом стал более изобретателен. Он всегда сеял несчастье и смерть, где только мог, и в четырнадцатом веке, прошествовав из Константинополя по всей Европе, в каждом городе оставлял зараженных чумой крыс…