Замок в наследство
Шрифт:
– Милорд, вы поможете мне сбежать? Я доберусь до Ниары и поселюсь в каком-нибудь тихом местечке. Буду как мышка, тише воды, ниже травы.
– И не подумаю. Во-первых, я не собираюсь рисковать собственной жизнью и положением. Еще не хватало, чтобы меня обвинили в пособничестве еретичке. А во-вторых, у вас не получится не привлекать к себе внимания. Дорогая, смиритесь, вы - не мышка, у вас талант - наживать неприятности на жо... кхм... на ровном месте и попадать во всякие истории.
– Я ничего не наживала и никуда не попадала, - огрызнулась Тая.
– Потому что каждый раз я прикрывал вашу задницу!
– Я вас об этом не просила!
– рассердилась миледи.
– И вообще,
Лорд Тайден отрицательно покачал головой.
– У меня есть план получше. Почему бы вам не выйти за меня замуж?
Тая расхохоталась.
– Милорд, обычно вы называете сумасшедшей меня. Неужели заразились?
– Возможно. Я жду ваше решение.
– Нет!
– Почему?
– Потому что!
– На удивление исчерпывающий ответ!
– заметил он саркастически.
Она прервала сборы и внимательно посмотрела на барона. Происходящее казалось Тае или розыгрышем, или дурным сном. Но лорд Тайден был абсолютно серьёзен.
– Милорд, мы с вами несовместимы! К тому же вы - женоненавистник!
– ответила она, вернувшись к прерванному занятию.
– Ах, ну да, я ведь - женоубийца!
– произнёс Риотир с издёвкой.
– Ну что ж, я - душегуб, вы - душевнобольная... Мы будем идеальной парой!
– Нет, это исключено!
– схватилась за голову Тая.
– Ну что ж, очень жаль... Я считал себя привлекательнее столба, обложенного хворостом.
– Не поняла... вы что, шантажируете меня?
– Да!
– просиял Риотир.
– Наконец-то, вы догадались. Леди Тэйс, что вам мешает принять предложение?
– Я уже сказала. То, что мы с вами абсолютно несовместимы. С первых же минут нашего знакомства меня не оставляет горячее желание подсыпать вам в суп стрихнина.
– Я это сразу понял. Все, что я ем, проверяет специальный человек.
– Да нет никакого человека, я же знаю!
– рявкнула Тая.
– Господи, вы невыносимы!
– Вам не придется меня никуда выносить. Вы будете жить под защитой моего имени. Подумайте, если я объявлю вас своей женой, Ательстан заткнется и больше не будет вас донимать.
– Угу, а потом я исчезну так же тихо, как Оллия.
– Да гоблины вас забери! С чего вы взяли, будто я её убил?!
– рассердился барон.
Тая подскочила к нему.
– Да потому что я это знаю!
– она сердито смотрела на него снизу вверх.
– Откуда вы можете это знать?!
– Да потому что я, понимаете, я придумала этот ваш мир! И вас в том числе! И этого идиота Ательстана!
– бушевала миледи.
– А потом меня угораздило сюда попасть! И раз вы придуманы мной, то кому, как не мне, знать ваше прошлое?!
Риотир невозмутимо выслушал её слова.
– Если бы это было правдой, дорогая, и вся моя жизнь - плод вашего больного воображения, я с удовольствием свернул бы вам шею, - ответил он снисходительно.
– Но дело в том, что вы порете чушь.
– Почему?!
– Потому, что существует Лесия Тэйс.
– Не понимаю!
– Идёмте, - он вскочил, оттолкнул стул ногой и сграбастал Таину ладонь. Дотащив Таю до собственных покоев, Риотир открыл дверь и втолкнул миледи внутрь.
Они остановились перед портретом, с которого улыбалась... Леся. Но так показалось в первый момент. Внимательно присмотревшись, Тая поняла свою ошибку. Женщина с портрета невероятно, фантастически походила на Лесю. Но глаза у неё были карими, а не голубыми, как у крестницы, да и нос оказался чуть курносым.
– Полюбуйтесь, перед вами моя жена, Оллия Тайден. И мать Леси
– То есть как это...
– промямлила Тая, ища опору.
– Этого не может быть...
– Да неужели?!
– Но как?
– Хотите выслушать мою историю?
– поинтересовался лорд Тайден.
– Конечно!
– Тогда сядьте, кошмар моей жизни, и не перебивайте.
Риотир подождал, пока Тая устроится на краешке постели, и начал рассказ:
– Дагги Тэйс был моим лучшим другом. И земли наших отцов граничили, и интересы у нас были общими. И учились мы поначалу вместе. На своё несчастье, он был третьим сыном. Это означало военную карьеру. И его отправили в столицу, в знаменитую Академию Колмерика. Но у него не было ни малейшего желания становиться военным. Он был учёным до кончиков пальцев. В конце концов его из Академии выгнали. Он вернулся домой аккурат пред моей свадьбой. Тут-то и разыгралась трагедия. Я знал, что моя невеста меня не любит. По свой мальчишеской самонадеянности я решил, что пожив со мной под одной крышей, и поняв - какой я замечательный, рано или поздно она изменит свое отношение. А если не изменит, то общие дети привяжут её ко мне навсегда. Видите ли, миледи, вы можете мне не верить, но я её любил! Безумно. Но я ещё и эгоист. Для меня обладать желаемым было основной целью. А небогатые родители угрозами и уговорами заставили бедняжку принять моё предложение. В общем, мнение невесты обычно интересует только саму невесту.
Так вот, во время моей свадьбы Дагги и Оллия умудрились влюбиться друг в друга. Я этого не знал. Но после моей женитьбы наши отношения с Дагги стали странно напряжены. Он словно избегал меня. Оллия старалась быть хорошей женой, очень старалась, но у неё это получалось из рук вон плохо. Да и озарение - какое сокровище её муж - к ней не приходило. Какое-то время спустя в семействе Тэйсов разражается скандал. И Дагги уезжает, громко хлопнув дверью, рвёт со своими родичами навсегда. Уехать ему помог я. Мы даже поддерживали связь какое-то время. Но его письма больше походили на сухие отчеты, чем на переписку близких людей. А потом, видимо поддавшись минутному порыву, он написал мне длинное письмо, в котором признался в любви к Оллии и упрекал меня в том, что я купил жену вопреки её воле. И назвал меня самовлюблённым индюком.
Можно было списать его слова на ревность. Но я ведь не слепой. Я видел, что Оллия после его отъезда начала чахнуть. И тогда я пошел к ней и дал прочесть письмо. Она расплакалась, что в последнее время не было редкостью. Призналась, что тоже любит Дагги. И, что несмотря на то, что я к ней отношусь прекрасно, она с каждым днем питает ко мне всё большую неприязнь. Я тогда очень разозлился. Настолько, что отвесил ей оплеуху. Знаете, миледи, мне до сих пор стыдно. Я вообще считаю недопустимым поднимать руку на женщину, а она к тому же была хрупкой и беззащитной... Всю ночь я провёл без сна. Как только рассвело, взял коня и уехал куда глаза глядят. Боялся, что не удержусь и убью её. Меня не было дома дней пять. Я углубился далеко на восток, ночевал где придется, почти ничего не ел. И во время блужданий все пытался в мыслях склеить расколотую жизнь. А потом вернулся. В тот же день я велел Оллии собрать вещи. На следующее утро труп её лошади со сломанной шеей вынесло из ущелья и прибило к берегу возле деревни. Следов хозяйки не нашли. Решили, что утонула. А она тем временем под охраной двух моих самых надежных слуг ехала к своему Дагги. Это всё, что я мог для неё сделать. И для него. Да и для себя тоже. Слуги привезли мне от друга покаянное письмо, Дагги просил прощения за злые слова. Я не стал отвечать. От Оллии пришла одна строчка со "спасибо" и "прости"...