Замтийсские сказания. Начало
Шрифт:
В Губл на рассвете пожаловали причудливые торгаши с хозяйскими побрякушками, мудрой утварью, антироковыми травами и иным, чей товар быстро расхватали в этом местечке немногие, а после торговли те 8 странных человек ли, неизвестно то, походили на жалко превращенных в людей монстров, попросту растворились, едва сцепившись дружно мясистыми руками, впрочем так же и появились тут, правда сцепившись ногами. Все скупили несколько человек, а именно 5, остальные не жаловали магических странностей, мало кто здесь ценил чародеев, или их ремесла, как раз к таким и не относилась одна хозяйка по имени Куна. Та, едва услышав новость о диковинных товарах, ее выкрикивали сами путники, кои как и обычно не оставили плату за временное пребывание тут, тотчас побежала на рынок, чудом прихватив потрепанный и заштопанный ни единожды кошелек, где накупила неуместного для своей бытности, но жертвы для нее были не излишними, так приобрела растущую в ящике необычную специю, настенных зачарованных сувениров, и еще с десяток загадочных вещиц, да та так увлеклась выискиванием диковинных редкостей и особенных раритетностей, что ее сумки едва не уволокли из под юбки, обычно под длинную "Стечную" и прятала кладь, приметила угрозу для ее привычек собственная душа, та тотчас
Услыхав шаги, Патония растерялась, обозлилась, а после и разочарованно угомонилась, указала любимцу на его спальное местечко, а сама принялась выслушивать напыщенный лепет ее упертой конкурентки по коллекционированию достойностей, приметностей и не общепризнанных деталей счастья, мимолетно опустив корзинку с тряпичными чучелами, на пол, в позапрошлый момент та достряпала угрюмых кукол для отрешенных от мира детишек, живо усадила на софу свою не робкую гостью. Увидав увесистые пакеты с чудным уловом, дамочка в истерике начала изводиться соленой слюной, туша пресными мыслями едкую зависть, но то выходило едва ли, ой как хорохорилась и возгордилась Куна своими новенькими пожитками и добротненькими уникалиями, это ей более было ни к умиротворению.
Пока дама демонстрировала соседке навязчивых крайностей свои причудливые накопления, другой же на ум пришли не скромные и гиблые решения, та выдавила слезу и попросила у подружки подарить ей что-нибудь или одолжить на время, хотя ничего и не думала возвращать, на что получила лишь отказ, но на мгновение, после чего Куна будто не специально проронила парочку малозначимых той вещиц, тем более их она как раз и приобрела для соседки, кому они нужнее более, и то за поломанный свечный столб, арендовала та его, она кстати и проживает тут ранее предыдущей, кой случайно опрокинул ее нянька-оборотень для покойной вздорной и ополоумевшей бабки мужа, а ведь за тот платит до сих пор лишь Патония Вукрин.
Поблагодарив дамочку за симпатии к ее выгодам, та выдворилась вон, и с клумбой счастья двинулась к себе, добавив что той искренне жаль что мужа ее погубили за измену преданности краю, потому теперь та вынуждена работать в три укора, и тут же посмотрев на часы над лбом, в центре козырька пышной свисшей шляпки, принялась подумывать о том, что бы своему мужу приготовить на завтрак, медовую кашу или же фруктовый салат, да со свежим соком ежевики.
Да, задача, Патонии все приглянулось, хотя бы из того что успела выглядеть сверху пакетов, а получила за свечный столб какие-то карманный сервиз "Омистериваний яств" и устройство для бесчисленной сверхъконцентрации корма для ее питомца, причем из ничего, правда крутить рычаги слишком долго для результата, но обозлило ту совсем не это, а в этот раз избыточное хвастовство милочки, тем более та вовсе ныне не экономит, муж ее новый пост получил зама инспектора "Секретов", в отделе "Знательств", оттого и надумала проучить соседку, да лишить ее выгодного мужа. Ухватив съестной ковш, та что-то прошептала ему, затем принялась швырять в него всякую гадость, засохшую моль, хвост гнилой селедки, головы тараканов, шерсть летучей мыши, коя врезалась в ее почтовый ящик вчера вечером, именно жаркоем из ее туши со старыми кабачками и лакомилась в то завершение морочного дня, да тройку иных жуткостей, мимолетно строя планы о том, как бы заполучить ценные побрякушки украдкой пока раззява выть о потери станет, тем более пока та не распаковала все, а уж спохватиться вряд ли после сумеет, рассеяна ныне из-за чрезмерной прибыли, ее обойный цех стал крайне популярен в этом квартале, тем более та изобрела сверхъвлагостойкие полупокрытия. Не успев вымешать так как предпочитала обычно трапезные угощения сию бурду, мигом направилась к окну кухни соседки, чтобы выменять злобную смесь на игривое удовлетворение, но сперва выдать ей как выглядит угощение, а уж после подложить маскированную пакость меланхоличному соседу.
Женщина за свои труды получала не плохие деньги, но все же тратить шибко ценные монеты она не любила куда сильнее, откладывая их себе на грандиозный ремонт, тем более тут он дорогостоящий. Пока родственник той не справившись с заданием, изготавливал юродивое подобие фонарного столба, кой тому предстояло длительно запускать, затем поддерживать поток света некими рывками, а там и клепать массу рычагов для контроля типов освящения, заодно и чинить чужой одолженный на шестигодье магический аккумулятор, та мурлыкала под распахнутыми створками, да выслеживала бдения и медливость барышни на кухне, тихо поговаривая ковшу в какую фантазию нужно укрыть его содержимое, тот она купила чтобы выдерживать диеты, изделие шустро миражировало жуткое, да изводило вкус нелегкого, меняя тот на изысканный дубляж заманчивого иного.
Пока милочка крутилась у узкого шкафа с дорогой посудой, соседка подменила трапезу, и тотчас убежала прочь, а через мгновение уже запиралась в доме, не обратив внимание что наследила под окном, там ведь выгуливала своего питомца, именно потому и не росли соседкины редкие полезные потаенным достаткам травы.
Муж Куны отравился через полчаса, а та по следам уже вечером скрутила потрепанной половой тряпкой Патонию и отволокла к палачу "Угодностей", домишко ее перешло к Куне, в этом краю действовало ведь правило: "За угрозу чужому счастью недруг теряет все ценное и покидает жизнь, а его жертва получает оставленное тем!", потому ее предали рву "Беспощадности",
Сказание 4 Неимоверный ханжа, и обозленная странница ведьма.
Спасаясь бегством из края "Забвенных сердец", одна госпожа мерзкого зеленого дятла, кой всюду за ней летал, временно остановилась в жуткой развалине, хоромах свирепого сквалыги и вычурного труса, в устаревшем, непригодном даже для умирающих путников, на ночлег лишь, ведь в кромешие только сию громадину низкого сорта и увидала, коя именована гостиница "Попустительских блаженств", а там и заскочила внутрь, да начала взъерошено шарахаться от зловоний коридорчика, где текли взбалмошные канализационные трубы и сопел недовольный всем подряд старец Изва. Дама мужчину шустро разбудила и пожелала отведать лучшей комнатушки в его гавани не скоротечных передряг, отчего и получила самый отвратительный, но то лишь потому, что у старца сегодня день рождение, и он жаждал приключений, интриг, драм и неумеренных скандалов, они утешали его душу и куражили бдительность, отерла пыльный ключ о воротник блузки, да устремилась наверх, выдав напоследок ли тому ржавые монеты щупленькой рученкой. Дама приказала дятлу тащить ее вещички, вот только мужчина выгнал его из своей лавки "Жилых потрясений", выдворив в форточку того шнурками от ботинок, не терпел те в них, тем позволив той с гневом двинуться наверх с копной надменной тяжести, добавив что лифт продан всего лишь месяц назад, а самообслуга в этом заведении – императрица "Лет", тем еще пуще пораздражал гостью знатных в предыдущем краю чарных дел. Ухватив свою злобу, та возжелала поскорее покинуть бредни причудливого владельца скупого сооружения, так недовольная и потопала с взгроможденным на колени багаж, от той тяжесть окосели ее плечи, осанка завизжала, хребет же захрустел, а позвоночник зарычал, та особенно неуклюже и прихрамывая изнемогалась на миниатюрных ступенях высоченной лестницы, коих было ни счесть даже в приступе ярости, к тому же полноценность мочия барышни только ввергала ту в рассеянный угар. Перила более ту изводили по пути чем обвисший потолок, но церемониться с настырными перекладинами да узкими коридорами дамочка не стала, ведь пышной по формам была, пока волочила охапку кладей, сбила пару бра, опрокинула на тройку стен, истерзала палас каблуками мощных туфель, снесла часть низкого потолка своей тяжелой шляпой, высадила тройку хрупких дверц, она как следует поошибалась ни единожды, утомилась ведь подниматься на 6 этаж, кой по сверхъвысоте походил на 12, а там и рухнула у нужной комнаты, той даже не пришлось долго плестись по длинным сиплым коридорам боком, ее отыскала по интуиции, там же на несколько часов и уснула, причем со словами: "Со стрессом покончено!", но та ошиблась.
Дорогуша поспешно покинула край не спроста, так позабавилась с муками множества жертв, что огненные ангелы принялись охотится на нее, а смерть ей не мила, да уж тем более заточение не во мраке, та не желает быть ослепленной и выжидать веками некого сомнительного полусудия, она желает самостоятельно судить всех и карать за все подряд, тем же мгновением устраивая бесчинства повсюду, пока не утешит слабости и не утолит все не достоинства разом, а то редкое событие в ее неухоженной кощунственной бытности. Угомонив усталость, та приподнялась, распахнула не запертую дверь и фыркнула на выбитый замок, о да, та не закрывалась даже изнутри, тотчас включила свет, кой лишь мигал, открыла окошко и принялась зозывать дятла, тем же мигом удивляясь неуместному в номере, так вместо кровати стояли кресло и хрупкая покошенная тележка для трапез, вместо мойки с зеркалом стеклянная ванна с пару ладошек с текстильным ли кувшином не совсем ароматной жижи, коя уже не внушала даже 9 свежесть, вместо штор лишь потрепанные тонкие коврики, те поддерживали рамы, чтобы окна не ввалились внутрь, этот тур по лабиринтам дамочку так извел и умаял что она уже была не готова спускаться и бранить за неуместное в комнате, да разорять здоровье старца своими чарами, потому повесила багаж на крючки, припаянные к потолку, да уселась на низкую книжную полку, коя была вместо столика, и стала вспоминать то, почему ей пришлось прибегнуть к крайности, а затем и ринуться прочь, но то не долго, через несколько минут влетел в комнатушку "Аля элитная берлога" ее питомец, и стал ей ведать о том, что он чует, тот был эмптатной птицей, где ныне простираются ангелы те, и что они готовят ей.
Выудив из кармана плаща свиту ароматных сухарей, та тотчас покрошила их на подоконнике и принялась готовиться ко сну, без них старалась не дремать, ведь не высыпалась иначе, сперва правда умылась той жижей в ванной, а после и завизжала от вспученного лица, подрумянила его следом, то разве что колючей солфеткой-скрабом, та вместо мыла и полотенца, да уж, дамочка так возмущалась испытаниями, что на первом этаже нерадивый владелец с глухими секретами и скользкими надеждами ухмылялся и тешился невзгодами странной путешественницы. В номере был жуткий беспорядок, повсюду была грязь, из щелей полов разило опасностью, стены же извергали подозрительный хруст, той пришлось даже выключить свет, разлечься на кресле, отшвырнуть тележку к двери, чтобы ее жмот не беспокоил, и зажать уши острыми пальцами, а перед этим 10 минут грызла изящные ногти, дабы не поранить уши, впрочем выспаться той было не суждено, уснула она часа через полтора, в тот же момент ее стал будить дятел, кой успел заклевать старичка в чулане, кой пытался выудить из него старенький аквариум, да в том утомить создание отсутствием воздуха, и усердно предупреждать ее о приближающихся ангелах, кои ту вот вот выследят, следов масса.
Едва за перебитыми стеклами оконной рамы почудился яркий свет, та вспрыгнула с кресел и схватив птицу, почалила вниз, по пути обратила того в старца, а сама перевоплотившись в его жену, кою старец сдал в попечительский дом, та ведь совсем немощной стала, потому готовкой с уборкой уже никто не занимался, вскоре с ним за стойку с трепетом встали, тут же начав выжидать неизбежного.
Создания явились, вызнали обоих и испепелили тех вместе с юродивой постройкой, и покинув сию местность, на прощание оставили посыл, старец ожил, приподнялся из пылкой насыпи, да обратившись в точно такого же ангела, стал оберегать сий край, правда то он проделывал впоследствии не искушено, много спал и периодически исчезал почему-то из изнанки, а свежей оболочкой темнел.