Замуж по приказу
Шрифт:
— Испытание ты провалила.
Мне будто вмиг выкачали весь воздух из груди. Прошедший день был испытанием? Он вконец офонарел?
— Что? Ты все подстроил?
— Все? Нет, не все. Я действовал исходя из обстоятельств. — Бас потер шею под моими волосами, разгоняя противно-сладкую дрожь. — Самолет я сам не сбивал, естественно. Но мог бы не валяться весь день с обломком в спине. Мог бы в принципе его избежать. — На дне жидкой стали его глаз зажглись огоньки. — Мне было очень интересно, как ты будешь действовать, если я внезапно отпущу поводья.
Я ощущала себя котенком, которого носом тыкали в лужу. Тыкали и отчитывали, тыкали и отчитывали. Я ведь растерялась, я перенервничала… Меня жизнь не готовила к тому, что однажды я чуть не умру при падении самолета! К глазам подобрались едкие слезы. Я оттолкнула Баса со всей дури.
— Да пошел ты! Ненавижу тебя! Ты при любой ситуации поворачиваешь все в свою пользу! Сам с Ником дрался, и он тебя тоже успешно обманывал, так что теперь?
— Я Ника избил заслуженно. За обман он свое получил. С какой стати ты набросилась на Афину?
— Я набросилась? — спросила, выходя на писк. Земля чуть не ушла из-под ног. Бывшая уже нажаловалась?
— Мне сказали, что ты первая ударила, разве я не прав? — сощурился Бас.
Кровь с дикой силой забурлила в венах. Что-то подпитывало злость, добавляло взрывную дозу адреналина. По факту ударила я первая — бросила два снежка и затем навалилась на нее.
— Ей давно пора было надавать по щам! Она постоянно язвит… и подстроила тот поцелуй!
— Я провел с ней воспитательную беседу. И как ты помнишь, наказал. Достаточно. Не трогай ее. И учись давать отпор словами.
Уже не злость — ярость выжигала кислород из легких, распирала грудь. По венам потекла горячая кровь, будто лава. Бас — мерзавец редкостный. Упала последняя капля — он защищает свою бывшую. Кем он меня считает? Так же, как и она? Подстилкой?
Сволочь. Ненавижу до зубного скрежета!
Убежать от него? Сдать врагам? Это все долго и муторно. А всадить гаду нож в сердце или в шею? Интересно, выживет?
Ножа поблизости не оказалось. Зато на тумбе стояли деревянные статуэтки в форме животных. Я схватила гуся и кинулась вперед: притяжение ослабло, потоки воздуха завертелись вокруг меня, подкидывая волосы, ноги оттолкнулись от пола, и я занесла руку, целясь клювом прямо в мощную шею Баса. Убью! Заколю насмерть!
На подлете мне ловко вывернули руку, так что от боли брызнули слезы из глаз. Один миг — и деревянная фигурка грохнулась на пол, я оказалась в стальном кольце рук.
Изнутри рвался дикий ор гнева. Я со всей силы заколотила пятками по коленям Басу. Сломаю ему кости! Замахала головой, надеясь попасть затылком ему в нос! Двигала локтями, рычала, клацала зубами, чтобы поймать наглую руку.
— Убить меня хочешь? — прошипел на ухо Бас с усмешкой и поднес меня к зеркалу во весь рост. — Смотри, какая красивая?
Взгляд бросился к отражению — и ужас заискрил в венах. Моя кожа стала бордовой, а в глазах горел бешеный огонь. Я превратилась в монстра! Бас задрал мой свитер аж до горла и водил рукой по груди, кожа за его движениями бледнела. Злость постепенно отходила, уступая место возбуждению.
— Что со мной? Что это?
— Когда ты злишься, дар вгоняет в кровь мощную дозу энергии. И испепеляет все мысли кроме той, которая злит. Но чтобы не убивать каждого встречного, мы ставим блок на дар. Тебе тоже поставим. Но позже. Я пока полюбуюсь.
Новая вспышка ярости загорелась — и потухла. Бас гасил во мне проявления дара так же, как я должна была гасить его дикий огонь.
Так нечестно! Я выкрутилась из объятий, но не вырвала свитер из цепких пальцев Баса.
— Куда собралась? Я не закончил.
Я дернула свитер так, что ткань затрещала. Дернула еще и еще — бесполезно, только сильнее заводилась. Пальцы мои снова стали багроветь, взгляд метнулся к деревянным статуэткам — там еще остались довольно опасные жираф и олень.
Бас подхватил меня за бедра и закинул на плечо. Голова закружилась, но я успела сцапать одну статуэтку, пока тиран нес меня куда-то. Со всей злости всадила в крепкую мужскую ягодицу рога оленя. И в ответ мою пятую точку обжег звонкий шлепок. Я выронила свое оружие.
Интересно, если член ему откушу, вырастет новый?
Дар буянил в крови, и даже что-то невообразимое делал с мозгами — мне казалось, что море по колено, что Баса одной левой с легкостью придушу. Что в ванной комнате, куда он меня принес, будет удобно убрать за собой следы преступления. Стены и тут из дерева, но раковина-то рядом.
Не снимая меня с плеча, Бас запер за нами дверь и включил воду в душе над ванной. Туда меня и поставил, окунув под горячие упругие струи, и сам шагнул под них следом, задвинул за нами прозрачную шторку.
Я еще не проморгалась, откидывая назад волосы, вода заливала лицо, как Бас подхватил меня под бедра — и я машинально обвила ногами его талию, вцепилась руками в крепкие плечи. Его пальцы вонзились в джинсы на моих ягодицах и с треском разорвали ткань. Я подпрыгнула, сколько позволяла поза.
— Ты что творишь, у меня одежды больше нет…
Возмущалась бы еще, но Бас обрушился на мои губы таким жестким, пьянящим поцелуем, что у меня дар речи пропал и мысли из головы вышибло напрочь. Как же я соскучилась по его губам… Он вдавил меня собой в стену, я крепче стиснула бедра, зарылась пальцами в его короткие волосы на затылке. С ума сойти, как же мне не хватало его языка во рту. Он жестко целовал, будто наказывал мои губы за грехи. Их жгли укусы до крови, но ранки быстро затягивались, оставляя после себя лишь стальной солоноватый привкус.