Замуж с осложнениями. Трилогия
Шрифт:
— Развернись, посвети, — говорит ему Азамат. — Лиза ведь не видела…
Тирбиш послушно разворачивает машину так, чтобы фары глядели на здание трактира, и становится видно, что козырек — вовсе никакой не козырек, а голова вроде змеиной. Через несколько секунд я понимаю, что все здание представляет собой гигантскую черепаху с монументальными ножищами-колоннами, подпирающими покатую крышу-панцирь.
— Ух ты-ы-ы… — протягиваю я, рассматривая исполинскую черепаху. Она правда как живая, не стилизация
— Пойдем, пойдем, — посмеивается Азамат. — Налюбуешься еще на архитектуру.
А сам довольный как слон, что я так впечатлилась.
— Да уж, — говорю, — это не гарнетское стекло с пальмами.
Мужики ржут.
Внутренность «Щедрого хозяина» не уступает наружности. Там и правда красно-оранжевое освещение, не очень яркое, но видно хорошо. Потолок представляет собой гигантский зонтик, вдоль спиц которого развешаны фонарики, бусики, ленточки, шнурочки, статуэточки и прочая дребедень. Посередине зала, очевидно, кухня, распространяющая во все стороны здоровые запахи вкусной, сытной и разнообразной пищи. Там заправляет сурового вида тетка в три обхвата, а к ней иногда присоединяется снующая по залу официанточка в свободных штанах, тоже не дистрофичная, мягко говоря.
Сам зал представляет собой очень толстый ковер, по которому хаотически раскиданы подушки для сидения, а между ними с трудом втиснуты столики соответствующей высоты. Сейчас тут довольно людно, хотя и не аншлаг. Вокруг столиков поблескивают черные лоснящиеся муданжские затылки. Посетители по большей части вальяжно раскинулись на подушках, попивая, пожевывая, покуривая и похохатывая. Действительно сидят и едят единицы. Удивительно, но при всем при этом совсем не душно, не то что у Старейшин.
Мы устраиваемся вокруг столика неподалеку от входа.
— Все-таки женщина готовит? — замечаю я. — Нарассказывали мне тут…
Азамат поднимает взгляд на кухарку.
— Сам удивляюсь, — кивает Тирбишу: — чего это она?
— Ее племянник Угуна нанял, — говорит Тирбиш с хитрой физиономией. — Она вдова с Восточных островов. Всю жизнь хотела жить в столице, да муж на это заработать не успел. А тут Удан ей предложил халявное жилье да парнишке ее образование. Она же с годовалым осталась. Ну так она решила, что ради такого дела можно и поработать, пока на повара не скопит. Да и втянулась, сыну уже пятый год пошел, а она все здесь. Девчонок со своего острова притаскивает, а они там красивые такие… По паре месяцев поработают — и замуж.
— Это так Восточные острова вообще без женщин останутся, — усмехается Азамат.
Тут к нам подходит официантка, похожая на свежую булочку.
— Чего будет угодно? — спрашивает она, без тени стеснения рассматривая меня. То так голову повернет, то сяк.
Азамат открывает было рот, но Тирбиш вдруг перебивает и заказывает какое-то непроизносимое блюдо, которое, насколько я поняла, ему здесь особенно нравится. Он тут же извиняется перед Азаматом и поясняет:
— Бул-Ивсин потрясающе готовит… — тут он снова говорит то непроизносимое слово, — вам обязательно надо попробовать!
— Не уверен, что Лизе понравится, — качает головой Азамат, но сглатывает при этом очень выразительно.
— Да я не шибко голодная, — отмахиваюсь. — Не понравится — обойдусь, так что бери что хочешь.
Сдобная официантка приносит нам чаю, и Азамат, понюхав его, тут же зачем-то требует еще. Оказывается, обо мне печется: принесенный чай содержит в себе бараний жир и острые приправы и для меня совершенно несъедобен. Но вот второй чайник тоже тут, и можно спокойно разлечься на подушках в ожидании основного блюда.
— Ну расскажите же, как все прошло! — не выдерживает Тирбиш.
Азамат кратко излагает ему основные моменты, даже слишком кратко, на мой вкус, и поглядывает на меня все время как-то странно. Мое эпатажное заявление про кражу души он и вовсе пропускает.
— Так вы понимаете по-муданжски?! — в полном ужасе говорит Тирбиш, краснея. — Ой, боги, да мы ж при вас столько всего… ой, простите!
Азамат только головой качает — тоже, похоже, только что дошло.
— Да ничего особенного вы при мне не говорили, или я не поняла. Я ведь не так чтобы хорошо знаю язык…
— Кошмар, ужас, — бормочет Тирбиш.
— Да тебе-то ладно, — говорит Азамат. — Я пытаюсь прикинуть, чего я мог наболтать, вот где ужас начинается. Удивительно, как Лиза вообще за меня пошла, если все понимала.
Я хмыкаю.
— Скорее уж наоборот, честно говоря. Тебе крупно повезло, что я случайно подслушала вас с Алтонгирелом у твоей незапирающейся двери, а то бы сошла на Гарнете, и поминай как звали.
Азамат пару раз моргает, пытаясь припомнить, о чем был разговор, потом бледнеет, краснеет и закусывает губу. Тирбиш, кажется, перестает дышать. Я покатываюсь со смеху.
— Да ладно, — говорю. — Теперь-то чего нервничать?
— Да та-ак, — нетвердым голосом протягивает Азамат, потом облегченно переводит дух. — Все никак не могу привыкнуть, какие невероятные вещи кажутся тебе важными и привлекательными.
— А пора бы, — говорю, наставительно грозя пальцем. — Не все же мне одной под вас подстраиваться. Кстати, объясни мне наконец, что было не так с этими фигурками?
— Какими фигурками? — Тирбиш хватается за другую тему, как утопающий. Видно, сильно ему неуютно.
— Бормол? — переспрашивает Азамат. Можно подумать, большой выбор. Киваю. Он трет подбородок. — Не то чтобы с ними было что-то не так, просто… — поднимает на меня робкий взгляд. — Ты их всерьез выбирала?
— Ты думаешь, я могла в таком деле пошутить?! — огрызаюсь я несколько более агрессивно, чем оно того заслуживает. Видимо, злость, что никто мне ничего заранее не объяснил, все еще не улеглась.
— Нет, конечно, — быстро говорит Азамат. — Просто мне казалось, что я тебя уже неплохо знаю, а тут вдруг такие символы… Ты пыталась напугать Старейшин, что ли?