Замуж за аллигаторшу
Шрифт:
– Я умру? – жалобным голосом произнесла Алиса.
– Посмотрим, – не без раздражения ответила Юлия. – Кстати, остатки в подвал бы… Глядишь, мыши обожрутся и сдохнут.
Алиса возразила:
– Не надо мышкам. Мам, я доем. Если не умру.
– Торта, Юрик, не хочешь? – предложила соискателю Галина Николаевна.
– Нет, спасибо, – отказался Юрик.
Алиса, в очередной раз икнув, попросила:
– Можно кусочек? Когда икаешь, немного места освобождается.
– Могу научить, как освободить побольше места для тортика, – обратился
– И как же?
– Сунуть в ротик, поглубже, несколько пальчиков и срыгнуть.
– Фи! – скривилась Алиса.
Галина Николаевна посмотрела на Юлию.
– Надо брать специалиста. Где Полина?
– Позвоню, – кивнула Юлия и обернулась к Юрику. – Вы, Юрик, займитесь Алисой.
Юлия обшарила карманы, затем направилась в беседку. Галина Николаевна с усмешкой посмотрела ей вслед.
– Всё время телефон ищет. Хуже, чем у меня, память. А отведи-ка, Юрик, девчонку в дом. Эта её икота достала, честно сказать. Звонила ведь Катерине, чтобы забрала её.
Юрик, уже не первую минуту без особого успеха размышлявший на тему оказания помощи переевшему ребёнку, обрадовался.
– Я отнесу. Бывший спортсмен.
Юрик подошёл к Алисе, осторожно поднял её и понёс к расположенному в трёх десятках метров дому. На крыльце появилась молодая женщина в красном чепчике и белоснежном фартучке. Чепчик, непостижимым образом державшийся на самой макушке головы, не скрывал сложносочинённой причёски, а фартучек был, скорее, украшением довольно откровенного наряда горничной с формами, ну, очень женственными. «Мечта поэта-гетеросексуала», – мысленно отметил Юрик, невольно внося, по мере возможности, конечно, коррективы в свою осанку: плечи расправить, спину – выпрямить.
– Вы – Катерина, смею предположить? – спросил, взойдя на крыльцо.
– Да. Идите за мной, – ответила Катерина и, повернувшись к Юрику спиной, направилась к входу в дом.
«Ну вот, и анфас как мы любим», – подумал Юрик не без тревоги.
Миновали прихожую, вошли в гостиную. В гостиной, повинуясь жесту Катерины, Юрик уложил Алису на диван и сказал:
– Часик не кантовать – обойдётся, надеюсь. – И посмотрел на притихшую, грустно поглядывающую по сторонам Алису.
– Прослежу, чтобы не съела чего. А вы?.. – Катерина окинула Юрика внимательным взглядом.
– На работу приняли. По хозяйству буду.
– Сработаемся, – удовлетворённая, по-видимому, осмотром, резюмировала Катерина. – Принесу кофе. Присядьте.
Во дворе жизнь шла своим чередом. Снова звенел звонок, и Юлия, шедшая из беседки с айфоном у уха, досадливо морщилась.
– Качество гарантируем… – говорила она не без раздражения и делала паузу, недовольно выслушивая абонента. – И документы. А как же! Обижаешь… Кого?.. Ладно, не скрипи, разберёмся.
– Дала добро? – спросила Галина Николаевна, когда Юлия закончила телефонный разговор.
– Сказала, ещё и телохранителя пришлют. Велела протестировать.
– Только что в дверь звонили, – напомнила Галина Николаевна
Юлия отправилась к калитке и впустила Петю.
– Добрый день! Я по поводу трудоустройства, – сообщил Петя.
– Проходите! – Юлия взмахом руки указала направление.
Петя повернул голову и увидел Галину Николаевну, откинувшуюся на спинку плетёного кресла и принявшую начальственную позу.
– Подойдите! – распорядилась она. – Молодой человек, сюда!
Петя приблизился.
– Здравствуйте!
– Не слишком слаб для этой работы? – критически осмотрела Петю Галина Николаевна. – Комплекция, как у Артёмки. И выглядишь не старше, пожалуй.
– Побрился на два раза, – сказал Петя.
– Понятно. Умереть за хозяина смог бы?
– Наверно, да, – неуверенно проговорил Петя.
Галина Николаевна нахмурила брови и шумно вздохнула.
– Умирать надо за Родину, молодой человек. Но – принят. Капитализм есть капитализм. Будешь телохранителем у нашего Артёмки.
– Телохранителем?! – изумился Петя.
– Да, будешь его тельце охранять. Не отечество же вам, холуям, доверить.
Галина Николаевна указала свежеиспечённому телохранителю на свободное кресло, а затем прочла ему лекцию о преимуществах социализма над капитализмом и условиях содержания буржуинов в трудовых лагерях после победы мировой революции, которая не за горами.
Потом Петя в одиночестве сидел в гостиной и ожидал указаний. Целый час, наверное. И даже, как будто, сроднился с этой позой тревожного ожидания. Слишком сроднился. Больше, чем необходимо было. И когда из прихожей вошла синеглазая шатенка, немного за двадцать, постриженная под каре и в стильном деловом костюме, Петя не сразу поднялся с кресла. Но успел-таки. И подняться, и развернуться в её сторону.
Полина, а это, конечно, была она, бросила на Петю рассеянный взгляд и остановилась.
– Кто этот молодой человек? – проговорила, думая явно о чём-то постороннем.
Петя глянул по сторонам, однако никого, кому мог бы быть адресован заданный в подобной форме вопрос, не обнаружил.
– Меня сегодня приняли. Телохранителем.
– Он достаточно подготовлен? – нахмурила брови Полина.
Петя ещё раз осмотрелся. Нет, они по-прежнему одни.
– Буду работать над собой. К тому же всегда вдвоём с Артёмом… А двое – это уже…
– Артёмку уже дважды похищали. Он это… Вы это понимаете? – Полина, постаравшись сосредоточиться, посмотрела Пете в глаза.
– Нет, я не допущу! – поспешил заверить Петя.
Позади Полины появился молодой мужчина, одетый в цветастую рубаху и малинового цвета короткие брючки. Черты лица, в целом, приятные, а вот глазки – гаденькие.
– Штаны пропьём, но флот не опозорим. Так? – весело проговорил он.
– Я не служил, – сказал Петя, которому остряк почему-то не понравился.