Замуж за Темнейшего, или Попаданка в беде
Шрифт:
Хаарвен еле дождался, пока я встану с постели с помощью Райле и незнакомой молоденькой служанки, и примчался с извинениями. Растрёпанный, покрасневший, он то и дело откидывал со лба длинные светлые волосы и говорил много и бурно. А я смотрела на ряд серых пуговиц, который украшал моё голубое платье из плотного шёлка, и чувствовала, как все слова белого дракона буквально вбиваются мне в ноющие виски. Не стоило лгать Каэму о мигрени так долго — словно в отместку, она настигла меня сегодня.
— …И я не знал, как будет лучше. Ждал, а на вас и посмотреть не додумался — дурак! —
Он сделал паузу, и, пользуясь случаем, я кротко сказала:
— Послушайте, Хаарвен, я ни в чём вас не виню. Это было моё решение, и я понесла за него ответственность. Я решила, что Лиане не уйдёт от наказания, — слова давались нелегко — в груди ещё оставалось тянущее чувство вины перед мёртвой предательницей. Мне пришлось пересилить себя, чтобы продолжить:
— Я не хрупкая ваза, которую можно разбить, Хаарвен. Так и скажу своему благородному жениху…
— Э, нет, лучше ничего ему не говорите! — Собеседник рассмеялся с заметным облегчением оттого, что я и правда не выглядела сердитой или недовольной. — Каэм и так зол, как сотня демонов из Нижнего Мира! А, вы же не помните, — спохватился белый дракон, — Нижний Мир — это такое неприятное местечко, где мучают убийц и остальных преступников после смерти.
Я потёрла виски, жалея, что нельзя смочить их холодной водой. Посмотрела на свою руку, с которой Райле осторожно сняла перевязку. Удивительно, но от серьёзных ожогов не осталось и следа, хотя в другом мире моя рука покрылась бы волдырями надолго. А то и похуже что-нибудь с ней случилось бы.
— О, я понимаю, отчего он зол. Его драгоценный сосуд для откладывания яиц повредили, — я постаралась вложить в эту неуклюжую реплику побольше сарказма. — Но всё хорошо закончилось…
«Только не для Лиане».
— …и пусть достойный Ирр-Каэм выбросит это досадное недоразумение из головы, — теперь я говорила красивее, мне и самой понравилось. — Главное, что мы нашли злодея… злодейку, Гэн и Эйрек спасены, в замке снова спокойно.
Хаарвен кивнул мне и непринуждённо улыбнулся:
— Да, Шиилит, вы изменились. В лучшую сторону, скажу вам честно. Может, большинству драконов не помешало бы полностью потерять память, — и, посмеиваясь, отвесив мне поклон, белый дракон стал отступать к двери. — Надеюсь увидеть вас за столом.
Я вздохнула. При одном сумрачном взгляде Каэма моя голова заболит ещё сильнее.
— Не могу обещать, что приду. У меня снова жар в висках, как будто в черепной коробке что-то пылает, — пожаловалась я. — Мне лучше выпить воды и прилечь.
Да уж, а от вида еды могло бы и затошнить.
— Сейчас крикну Райле и той, молоденькой, как её там, чтоб прибежали, — Хаарвен хотел уйти, но я вспомнила кое о чём и остановила его:
— Ваш благородный отец присылал новые письма?
Улыбка мгновенно сбежала с живого смуглого лица.
— Как же, прислал! Вечером я улетаю.
— Буду по вам скучать, — искренне произнесла я. В Хаарвене чувствовалось нечто лёгкое и беззаботное, и я немного пожалела, что связана таинственной нитью не с ним, а с другим драконом. Что бы это ни означало.
— Думаю, увидимся мы скоро, — Хаарвен бросил на меня непонятный взгляд и исчез в дверях.
Пришли служанки, засуетились вокруг меня и уложили в постель. Райле, узнав о мигрени, сварила очередное отвратительное снадобье, и после него мне полегчало. Я даже нашла в себе силы запихнуть в рот немного еды, которую принёс крутившийся возле спальни Эйрек. Выслушала его сбивчивую, полную благодарностей речь и вяло заметила:
— Нужно сказать «спасибо» не мне, а госпоже Ирр. Это она переубедила брата, затеяла расследование… а я ей просто помогла.
Клетка не пошла бедолаге Эйреку на пользу — он сильно похудел, так что одежда висела на нём, как на вешалке, и побледнел. Но зато оживился с тех пор, как я его видела полусонным в лаборатории.
— Госпожу Ирр я тоже поблагодарил. Смотрю за её птичками, чтобы ей ещё угодить!
Эйрек так долго рассказывал мне, как он счастлив, что у него такая справедливая маленькая госпожа, и сколько золота он принесёт через пару лет семье и избавится от бедности, что голова чуть не разболелась снова. Только выпроводив словоохотливого парня, я вздохнула с облегчением и вернулась в постель.
Не давали покоя голоса, которые я услышала во сне. И сон ли это был? Может, далёкое воспоминание, но о ком? Непонятно, слишком много непонятного…
Во время обеденной трапезы в моей спальне появилась Аня. Вокруг неё плыли иллюзии — разноцветные ленточки, распускающиеся цветы. На плече сидел соловей, а в руках девочка несла поднос с едой. Я почувствовала себя более или менее голодной и как была, в ночной сорочке вылезла из кровати.
— Есть будете за столом, госпожа Тэн-Шиилит! — воскликнула Аня дурашливым тоном, ставя поднос на тёмную дубовую столешницу. — Помню я, как в прошлый раз вы на кровати кушали, словно последняя простолюдинка! Вот, и вилку не забудьте. И миску с водой я вам принесла, только не пить, а руки в ней полоскать!
Я понаблюдала за ней. Когда Аня так много болтает, её явно обуревают эмоции, и хорошо бы выяснить, почему.
— У тебя для меня новости? — решила я сразу подступиться к ней.
Маленькая драконесса тяжело, не по-детски вздохнула, теряя своё оживление. Соловей у неё на плече невозмутимо чистил себе пёрышки.
— Да, у меня есть новости, но ты сначала поешь. А то кусок в горло не полезет.
Я усмехнулась, хотя внутри привычно нарастала тревога:
— Наоборот, чем больше я волнуюсь и переживаю, тем охотнее ем! Реакция такая, что ли… Рассказывай!
Аня села рядом со мной на ту же скамеечку, погладила соловья и начала говорить. Дело было так: Аня услышала, как Хаарвен идёт к другу в лабораторию, тихонько подкралась и стала подслушивать, о чём они беседуют.
— Обо мне, — буркнула я наугад, ковыряя вилкой кусок тушёного в каком-то красном соусе мяса.
— Ага, о тебе. О ком же ещё!..
Разумеется, Каэм давно понял, что я то жалуюсь на головную боль, то ускользаю на иллюзорную охоту с Аней потому, что не могу выучить символы эхмере.