Замуж за Темнейшего, или Попаданка в беде
Шрифт:
«Я послушал их бахвальство, послушал, как ловко они похитили чёрную драконессу, и у меня закололо в висках: так вот же оно, моё видение! Сбылось! И теперь я должен был сыграть свою роль. Я предложил им…»
Стук в дверь заставил меня рывком вскинуть голову.
— Моя благородная невеста, откройте, это я, — прозвучал голос Каэма. Отточенные вежливые интонации, всё как полагается, и я поспешно отозвалась:
— Да… сейчас!
Собрала дневник Тилена, раскиданный по коврику, и сунула обратно в сундучок.
— Заходите.
Ровно за секунду до того, как дверь открылась, я поняла, что забыла один из листов пергамента на коврике. Торопливо заслонила его собой и изобразила улыбку:
— Рада вас видеть, Каэм. Мне было одиноко, Райле и Эсимэ обустраиваются в своей комнате, а мне тут как-то непривычно, видите ли, ковры одни, подушки парчовые, шёлк на стенах, всякая роскошь… мы, чёрные драконы, не чувствуем себя как дома… вот, сижу как неприкаянная, не знаю, что делать, и тоска берёт…
Я несла чепуху, явственно ощущая, как горят у меня щёки под пронизывающим взглядом Каэма.
— Ничего, — сказал он после паузы с такой осторожностью, будто опасался, не повредилась ли я умом. — Уверен, вы привыкнете. Дайте мне вашу руку, Шиилит, и пойдём на пир.
Чёрт, я думала, ещё рано! И не хочу я никуда идти!
— Вы так любезны, мой благородный жених, — проворковала я, приближаясь к нему мелкими шажками и искренне надеясь, что он не заметил в комнате ничего подозрительного. — Одно удовольствие иметь с вами дело. Вы замечательный! — Я вцепилась в его руку и чуть ли не повисла на ней, всем своим видом демонстрируя готовность идти на пир.
— Ну что ж. Удовольствие так удовольствие, — Каэм выглядел немного сбитым с толку, но светски улыбнулся и вывел меня в коридор, а Добрыня Никитич прикрыл дверь. Он остался сторожить, а с нами пошёл Арен.
Я выдохнула и немного расслабилась, надеясь, что Райле не захочет зайти в спальню, пока меня нет.
— Почему мне всё время кажется, будто вы что-то от меня скрываете, Шиилит? — задумчиво проговорил Каэм.
«Потому что так и есть», — чуть было не брякнула я, но вовремя опомнилась и одарила его милой улыбкой.
— Я читала в библиотеке деда, в одной интересной книжке, что настоящая драконесса всегда должна быть удивительной и таинственной. Своего рода загадкой. Может, в этом всё дело?
VI
На драконьем пиру меня усадили рядом с женихом, а место слева оставалось свободным. Я гадала, кто же его займёт, чтобы справиться с волнением, подступившим к горлу. Мне было не по себе, и казалось, что опасность буквально разлилась в воздухе. Стало душно, словно перед грозой.
Я бросила взгляд на Каэма и поняла, что он ничего подобного не чувствует, равно как и остальные. Альгахри Иэрэм, сидевший во главе стола, выглядел расслабленным и даже шутки шутил с кем-то из своих приближённых. Может, у меня просто нервы расстроены?
Я выпрямила спину и села поудобнее. Вместо скамей тут было некое подобие пуфиков. Мягкие сиденья, словно туда напихали хлопка, и обтянуты непрактичной золотистой тканью. И тем не менее, на жёсткой скамье в замке Ирр я чувствовала себя куда лучше и спокойнее, чем сейчас.
Слуги за стол не допускались, и я пожалела о том, что Райле не сядет рядом со мной. От неё исходил уют, ощущение того, что в моей жизни есть что-то неизменное… и всё это было связано опять же с замком Ирр. Я поймала себя на мысли, что он стал мне родным, почти как дом, в который хочется вернуться.
Внезапно меня осенило, что я рассуждаю не как попаданка, а как местная, и пришло смятение. Быстро же привыкла! Разве так бывает?!
— Моя благородная невеста, — Каэм накрыл мою руку, сжатую в кулак, ладонью. — У вас такой вид, словно вознамерились воткнуть это кому-то в глаз.
Только сейчас я обнаружила, что сжимаю изо всех сил вилку, и выпустила её. Та упала на стол почти беззвучно, поскольку на нём была расстелена белоснежная скатерть.
«Может, кому-то и следовало бы воткнуть», — кровожадно подумала я, заметив, с каким любопытством на меня смотрят какие-то драконы и драконессы с хитрыми физиономиями. Здесь же наверняка полно интриганов, мечтающих о власти.
— Ты запаздываешь, Хаарвен! — прозвучал недовольный голос альгахри, и я обрадованно встрепенулась. Хаарвен! Наконец-то мы увидимся снова! Будто тёплая волна прилила к сердцу, заставляя тревогу отступить.
— Прошу прощения, отец, — церемонно ответил белый дракон. Я заметила, что он выглядит таким же растрёпанным, с едва уловимым оттенком небрежности в одежде, каким был в замке Ирр. И двигался так же порывисто. Но из глаз Хаарвена исчезла его обычная весёлость, и даже мне и Каэму он не улыбнулся, а только склонил голову в знак того, что узнаёт. Я ожидала, что друг сядет рядом со мной — может, для него это место и оставили свободным? — но, увы, Хаарвен устроился неподалёку от своего ворчливого отца и принялся с отсутствующим видом ковырять вилкой жаркое.
Мне не хотелось есть. Вместо этого я украдкой разглядывала физиономии присутствующих. Вот этот, рыжеватый, с вялым подбородком и грушевидным носом — Каль-Аэрд, старший сын Иэрэма, который должен был стать альгахри после смерти отца, а ещё получить большую часть наследства. Дракон с лукавым лицом и белыми волосами — его брат, и кажется, звали его Ниарвен, если я правильно запомнила из сплетен, пересказанных мне дедом Шиилит. Ещё двое драконов с невыразительными сонными физиономиями — близнецы, чьи имена я благополучно запамятовала…