Замужем с утра (Обвенчанные утром)

Клейпас Лиза

 — Это просто складка, дело в моей манере держать перо.

 — Это линия брака. И она такая длинная, что тянется через всю ладонь и загибается на тыльную сторону. Это означает, что когда-нибудь ты встретишь истинную любовь и женишься. — Уин многозначительно подняла изящные брови, словно хотела сказать: «Что ты об этом думаешь?»

 — На самом деле цыгане не верят в гадание по руке, — заявил Лео. — Это полная чушь. Они только притворяются, чтобы выманить деньги у простаков и пьяниц.

Прежде чем Уин успела

ответить, в гостиную вошел Меррипен.

 — Умеют же gadjos все усложнить, — проворчал он, вручая Лео письмо и усаживаясь на диван.

 — Что это? — нахмурился Лео, взглянув на подпись внизу письма. — Еще одно послание от поверенного? Я думал, он как раз старается упростить для нас это запутанное дело.

 — Чем длиннее его объяснения, тем больше возникает вопросов, — хмуро заметил Меррипен. — Я цыган, и мне никогда не понять саму идею землевладения. Но поместье Рамзи... — он сокрушенно покачал головой, — это настоящий гордиев узел, хитросплетение бесчисленных соглашений, дарственных, правил, исключений, возражений, поправок, дополнений и договоров об аренде.

 — Это потому, что поместье такое старинное, — со знанием дела объяснила Уин. — Чем древнее история владений, тем больше всяких закорючек. — Она перевела взгляд на Лео. — Кстати, графиня Рамзи с дочерью, мисс Дарвин, желают нанести нам визит. Мы получили от них письмо сегодня утром.

 — Это что еще за дьявольщина?! — Лео пришел в ярость. — Какого черта им здесь надо? Позлорадствовать? Составить опись имущества? У меня есть еще в запасе год, прежде чем эти ведьмы наложат лапу на поместье.

 — Может, они хотят заключить мир и найти приемлемое решение для всех нас? — предположила Уин.

Уин всегда старалась думать о людях лучше и свято верила в доброту человеческой природы.

В этом Лео отнюдь не походил на сестру.

 — Заключить мир, как бы не так! — процедил он сквозь зубы. — Черт возьми, да я, пожалуй, женюсь, только чтобы насолить этим двум гарпиям.

 — У тебя есть кто-то на примете? — живо откликнулась Уин.

 — Никого. Но если бы я и женился, то уж точно не по любви.

Какое-то движение возле двери привлекло внимание Лео. В комнату вошла Кэтрин. Тщательно избегая взгляда Лео, она вежливо улыбнулась сидящим в гостиной и направилась к стоящему в углу стулу. Лео с досадой заметил, что она сильно похудела. Ее грудь уменьшилась, талия стала тонкой как тростинка, лицо казалось бледным. Неужели Кэтрин нарочно морит себя голодом? Что лишило ее аппетита? Так недолго и заболеть.

 — Ради Бога, Маркс, — раздраженно пробурчал он, — вы стали тощей, как березовая ветка.

 — Лео, — возмутилась Уин.

Кэтрин смерила лорда Рамзи оскорбленным взглядом:

 — Однако это не мне приходится перешивать брюки.

 — Вы едва держитесь на ногах от недоедания. — Лео сердито сдвинул брови. — Что с вами такое? Почему вы

отказываетесь есть?

 — Рамзи, — одернул шурина Меррипен, решив, что Лео явно перешел границу допустимого.

Вскочив со стула, Кэтрин обожгла Лео яростным взглядом:

 — Вы грубиян и лицемер, кто дал вам право обсуждать мою внешность так... так... — Она запнулась, не находя слов. — Мать вашу! — Кэтрин опрометью выбежала из гостиной, гневно шурша юбками.

Меррипен и Уин изумленно переглянулись, раскрыв рты.

 — Где вы набрались таких слов? — воскликнул Лео, догоняя девушку.

 — От вас, — свирепо бросила Кэтрин через плечо.

 — Вы хоть знаете, что они означают?

 — Нет, и знать не хочу. Держитесь от меня подальше!

Кэтрин летела вперед, и Лео, поспевая за ней, вдруг поймал себя на мысли, что все последнее время ему мучительно не хватало споров с ней, ее общества.

Выскользнув во двор, Кэтрин побежала вдоль дома и вскоре достигла огорода. В воздухе разливался пряный аромат согретых солнцем трав.

 — Маркс, — проворчал Лео, начиная терять терпение, — я могу долго гоняться за вами по грядкам с петрушкой, если вам так хочется, но с тем же успехом мы могли бы остановиться и все обсудить прямо сейчас. Резко повернувшись, Кэтрин смерила Лео колючим взглядом, щеки ее пылали, словно алые флаги.

 — Нам нечего обсуждать. За последний месяц вы и словом со мной не перемолвились, а теперь позволяете себе оскорбительные замечания в мой адрес...

 — Я не хотел вас обидеть. Я лишь сказал...

 — Вы жалкий тупица, я вовсе не тощая! Выходит, вы даже за человека меня не считаете, если смеете обращаться со мной с таким пренебрежением? Вы самый...

 — Простите меня. — Кэтрин умолкла, тяжело дыша. — Мне не следовало говорить с вами в подобном тоне, — угрюмо признал Лео. — Я не просто вижу в вас человека, меня беспокоит ваше здоровье. Меня привел бы в ярость любой, кто дурно с вами обошелся бы, но так уж случилось, что этот «кто-то» вы сами. Вы совсем не заботитесь о себе.

 — Вы тоже. — Лео открыл было рот, чтобы возразить, но не нашелся с ответом и промолчал, сжав губы. — Каждый день вы изнуряете себя работой, — продолжала Кэтрин. — Вы потеряли в весе не меньше семи фунтов.

 — На новых фермах нужно наладить системы орошения. Я один способен справиться с этой работой.

 — Но вам не обязательно самому копать канавы и ворочать камни.

 — Нет, обязательно.

 — Почему?

Лео смерил Кэтрин испытующим взглядом, раздумывая, сказать ли ей правду, и решил быть откровенным:

 — Потому что работать до изнеможения — единственный способ удержаться от того, чтобы не явиться к вам ночью и не попытаться вас соблазнить.

Глаза Кэтрин изумленно округлились. Она беззвучно открыла и закрыла рот, так же как Лео чуть раньше.