Шрифт:
Глава 1
Макс, откинувшись в кресле, обнимал Лину, вдыхая аромат её густых, вкусно пахнущих волос. Она прижималась щекой к его груди, обхватив руками за талию, и спала, иногда слегка вздрагивая. Тогда он обнимал её чуть крепче и осторожно целовал в макушку. Шторку иллюминатора он закрыл, чтобы свет её не тревожил. Три дня метели, запершей их в гостинице Петропавловска, они провели практически без сна, словно навёрстывая годы друг без друга. Поэтому в машине Анатолия, отвозившего их в аэропорт, Лина почти сразу закрыла глаза и открыть их уже не смогла. И продолжила спать в самолёте, едва панорама с вулканами исчезла под облаками. На этот раз им повезло меньше –
Состоялся он в машине, когда мужчины убедились, что Лина и правда уснула. Анатолий, поглядывая на Макса в зеркало, сначала мялся, потом, поймав ответный вопрошающий взгляд, всё-таки решился:
– По твоему совершенно ошалевшему от счастья лицу я вижу, что о соблюдении мер предосторожности ты и не вспомнил.
Увидев, что Макс собирается остановить его, покачал головой и упрямо продолжил:
– Если ещё не поздно, я бы советовал вам не торопиться заводить детей. Проверьте чувства. Не повторяй моих ошибок и ошибок многих наших коллег. Дождись хотя бы первой командировки, пусть и девочка себя проверит, в состоянии она провести в постоянном ожидании и волнении не месяц, не два, а годы семейной жизни. Если такую жизнь можно назвать семейной… Твоя Лина, конечно, очень похожа на «жену декабриста», а совсем не на мою Людмилу, и всё-таки… Справедливо ли будет запереть её в четырёх стенах с ребёнком, когда тебя подолгу не будет рядом?.. Это раз.
Макс нахмурился и приподнял брови, показывая, что ему хватило первого совета. Но Анатолий собрался высказать всё, о чём, видимо, размышлял все эти три дня метели и, возможно, даже сожалел, что «потворствовал» развитию их бурного романа.
– Второе. Не менее важное. Я видел тебя в деле. Ты никогда не жалел себя, не задумываясь рисковал жизнью ради спасения других, и это правильно, ты выбрал такую работу. Но теперь в похожих ситуациях тебе придётся думать ещё и о той, кто тебя любит и ждёт. Или о тех… когда появятся дети. В общем, я сказал, а ты, брат, думай…
И вот теперь, прижимая к себе Лину и вдыхая её запах, без которого уже не мыслил себе жизни, Макс думал… О том, чтобы предохраняться, он действительно не вспомнил. Об этом всегда заботились его пассии, и он не привык отвлекаться на такие «мелочи» и переживать о «побочках» секса. С Линой же он потерял голову от страсти и даже на секунду не мог представить, чтобы хоть какая-то, пусть и весьма тонкая, преграда отделяла бы его тело от её.
Он опять прижался губами к её макушке. Да нет, не может он себя заставить беспокоиться о том, не забеременела ли его любимая. Это верх идиотизма. Он хотел бы иметь детей. И Лина, разумеется, даже не поняла бы его сомнений. Не поняла и не приняла. Тем более что она уже считает их семьёй, не задумываясь о штампе в паспорте. Впрочем, этот самый штамп он намеревался обязательно поставить. Желательно, сразу по прилёту в Москву. А то ещё, не дай бог, сорвут из отпуска. Ему же непременно нужно было увидеть, как она подписывается под брачным свидетельством. Он уже знал, как она умеет держать клятву. Тем более скреплённую чернилами. Макс улыбнулся своим мыслям. Ему захотелось, чтобы Лина проснулась и подняла на него свои сияющие глаза. В последние три дня они заменяли ему звёзды, скрытые пургой. Глаз Лина не открыла, но прижалась к нему теснее, подсунув руки под свитер, чтобы чувствовать его кожу. Макса обдало горячей волной, и он покосился на соседа слева,
По поводу всего остального, о чём предупреждал Анатолий, гадать было бесполезно. Тут только сама жизнь покажет…
Лину пришлось будить поцелуями при подлёте к Москве и открывать шторку иллюминатора, чтобы яркий дневной свет помог ей прийти в себя.
– Как я тебя, оказывается, утомил, – прошептал Макс, целуя её в мочку уха. – Ты проспала почти десять часов, если считать дорогу к аэропорту.
– Ничего себе, – она потёрла кулачками глаза и подставила ему губы. Он нежно их коснулся, всей душой желая, чтобы они скорее оказались одни, у неё в квартире. Правда, нужно ещё заехать в больницу.
В аэропорту он, в прямом смысле за руку, отвёл её к дамской комнате и поставил перед дверью.
– Тебе туда.
Лина, которая шла за ним не глядя по сторонам, а потому не ожидала очутиться именно в этом месте, стала розовой, как её свитерок. Он слегка подтолкнул её к двери, Лина медленно потянула за ручку, словно там её ждали все ужасы мира, и скрылась внутри.
Макс покачал головой. Она продолжала стесняться его во всём, что касалось естественных отправлений организма, а потому в гостинице он под разными предлогами периодически выходил из номера, чтобы не смущать своё «чудо в перьях».
Лина вышла, потупив взгляд. Он тут же привлёк её к себе, вздохнул:
– Рядом с тобой я чувствую себя совратителем малолетних.
На стоянке Макс ласково провёл по своему внедорожнику ладонью, шепнул ему: «Привет, дружище, заждался?» Тот завёлся с пол-оборота, он любил своего хозяина.
Ленинградское шоссе двигалось страшно медленно, будний день, да опять после снегопада…
– По пути в больницу заедем в одно место, – сказал Макс, что-то вбивая в навигатор. Телефон у него был новый (он решил не ограничиваться заменой сим-карты). Старый он без сожаления выкинул, перенеся из прошлой жизни в новую только контакты родных, друзей и коллег и разослав им эсэмэсками свой номер.
– В какое? – спросила Лина, мельком взглянув на телефон в его руках и почувствовав на краткий миг острую боль в сердце от тяжёлых воспоминаний.
– В ЗАГС, мне нужно получить один важный документ. Не волнуйся, это по дороге и не займёт много времени.
– А какие документы можно получить в ЗАГСе, – удивлённо распахнула глаза Лина, – кроме свидетельства о браке или… разводе?
– Вот как раз оно-то мне и нужно, – произнёс Макс, начав отвечать ещё до того, как Лина закончила свой вопрос.
Лина растерялась.
– О разводе? – севшим от ужаса голосом прошептала она.
Макс съехал на обочину и включил аварийку.
– Лина, посмотри сюда, – он достал паспорт и открыл его на странице, где обычно ставят штамп о семейном положении, – видишь что-нибудь?
Лина отрицательно качнула головой, в её глазах по-прежнему был страх и непонимание.
– Вот и я не вижу. А хочу видеть. Хочу иметь официальное разрешение отшлёпать тебя за твои глупые мысли. – Он привлёк её к себе и крепко поцеловал. Потом уже не смог остановиться, и они долго и с упоением не отрывали губ друг от друга.
– Только я всё равно не очень поняла, – робко сказала Лина, когда он отстранился, чтобы снова завести машину. – Разве тебе могут дать свидетельство, если мы не женаты?
– Не могут, поэтому мне нужна ты, чтобы подтвердить, – пряча улыбку, ответил Макс.
– Что подтвердить?
– Что согласна стать моей женой.
Лину всё ещё не отпускали сомнения.
– Но ведь, кажется, это делается как-то по-другому. Сначала можно только подать заявление.
– У меня есть корочка, которая позволит сократить процедуру.