Замыкание
Шрифт:
— Я собрал рядом с собой тех, кто выживет. — Выдохнул я ответ облачком пара. — Друзей. Жену.
— Мудро. — Покивал ДеЛара, отведя взгляд в сторону, слегка ссутулившись и переживая свои собственные мысли.
Затем резким движением руки сшиб верхушку снеговика. Оставив совсем немного, ростом с ребенка.
— А теперь? — Наклонил он упрямо голову. — Кто спасет твоего сына?
— Его возможно спасти? — Спросил я в ответ, чувствуя вовсе не назидание в его вопросе, что немедленно должно смениться уроком. Там было отчаяние.
— Нет. Ты выбрал себе не тех
— Значит, обучения не будет. — Кинул я своим мыслям.
— Ты получил главный урок. Не заводи друзей. Не люби. — Смотрел ДеЛара прямо в глаза. — Если хочешь стать великим.
— Я услышал. — Коротко поклонился.
И вернулся нечищеным дорожкам и маханию лопатой под разошедшимся снегопадом. Бесполезное дело со стороны — но после меня тут можно будет ходить, а не вязнуть в снегу по пояс.
Санаторий, а не ссылка. Даже интернет есть, вместе с сотовой связью — но сигнал идет через вышки Долгоруких, оттого популярностью не пользуется. Мало кому нравится третий человек в разговоре и виртуальное сопение за плечом, когда посещаешь интернет. Да и люди вокруг не того поколения, чтобы уходить в сеть с головой. Всем интересен лишь прогноз погоды — будет ли снег…
Мне почти не звонили — одно дело возглавлять позорный список «помилованных», а другое — разбить бутылку о голову цесаревича уже после его публикации. Даже первое не добавляло мне популярности, а связываться после второго — значило напрямую оскорбить государя. Ведь какие могут быть разговоры с государственным преступником, которого не сегодня, так завтра лишат имени и повесят на невысоком деревце? Потому звонили только цесаревич Сергей Дмитриевич, спрашивая про погоду и здоровье; договорились, что миллиард за плохой сон моего рядового с попыткой взять его под контроль — приемлемая вира. Его сиятельство князь Давыдов уточнял, почему я не на службе, какого демона в ссылке, и куда ему девать столько золота; сошлись на конной статуе в полный рост. Его сиятельство юнкер Ломов приглашал побродить по шоссе Энтузиастов; наметили на февраль. Более бесстрашных не было.
Я звонил и того реже — Нику с родителями забрали к родственникам в Румынию, соблазнив климатом, колоритом, и как шепнули мне по секрету: организацией скромной свадьбы. Правда, вряд ли уточнили, что скромная — это недели на три… Но поездку я одобрил целиком — в этой стране теща может кому угодно рассказывать о том, какой я плохой человек, все равно языка никто не понимает…
За подобными размышлениями меня и застал новый телефонный вызов — на этот раз удивив подписью «Артем» над номером. Этот то куда, рисковый… Один факт звонка — уже компромат.
— Привет. — Легкомысленно поприветствовали меня знакомым голосом. — Чем занят?
— Думаю, стоит ли ехать к цыганам со своим медведем.
— Постой, ты уже сбежал? — Напряглись на том конце провода.
— Нет. — Вздохнул я. — Подожди секунду.
Обернулся, приметил скамейку неподалеку. Скинул сугроб снега с нее и примостился на краешек.
— Говори. Но учти, что Долгорукие
— Это вряд ли. — Скептически произнесли в трубке. — Наш человек на ближней к тебе вышке шифрует поток. Пока обнаружат, пока рубанут… Время есть.
— Случилось что-то важное? — Напрягся я.
Так озоровать часто не получится — вряд ли на инфраструктуру нападают часто, чтобы держать каждый ретранслятор под охраной. Но реакция в нынешнее неспокойное время точно будет крайне нервной. Резидента, опять же, будут искать — и вполне возможно, ценой этого разговора будет человеческая жизнь.
— Многие всерьез обеспокоены, что ты сидишь и ничего не делаешь.
— Обычно все требуют, чтобы я сидел и ничего не делал. — Хмыкнул я.
— Есть известные тебе обстоятельства. — Напрягся голос собеседника. — Время кончается, Максим.
— Так понимаю, их поиски не увенчались успехом?
— Раз я тебе звоню… — Подтвердил Артем.
Значит, Механизм Борецких все еще где-то отсчитывает последние дни, недели… месяцы? Вряд ли.
— Почему не звонят сами?
— Эти люди не умеют просить. Они требуют. Выкручивают руки. Заставляют.
— Даже вас?
— Нам позволили оказать им услугу. Они всегда возвращают долги. Окажи им услугу, Максим. Окажешь и нам. Максим, да у тебя жена беременная! Это в твоих интересах! — Взорвался возмущением княжич.
— Я подумаю, — постарался я вежливо закруглить разговор.
— Уж подумай, — проворчали в ответ. — Ты мне еще сорок тонн золота должен, не забыл?
— Тебе точно золотом? — Засомневался я. — Я видел, как ты танцевал с одной блондинкой на балу.
— Это — чисто деловой момент! — Засуетился Артем на том конце провода. — Помнишь, ты сам предлагал — чтобы родня отцепилась с супругой, найти тут неглупую девчонку, что номинально согласится стать княжной?
— А ты потом мне сказал, что ее Инка убьет. И мы оба решили, ты тоже не заживешься. — Припомнил я разговор месячной давности.
— Инка — умная девушка. Она все поймет! — Уверенно произнес княжич.
— Сколько раз за день это повторяешь? — Полюбопытствовал я.
— Седьмой… — подавленно отозвался Шуйский. — Но она же умная девушка, она все поймет!
— Это был восьмой.
— Да ну тебя… — вздохнули в трубке. — Я, кстати, Инке видео из Москвы отправил. Ты бы видел, как мы с отцом и дедом в тылах врага отработали! С двух кварталов пришлось видеозаписи изымать, подчищать. Зато нарезка под музыку получилась — закачаешься!
— И как, оценила?
— Написала «какой милый хвостик». — Недоуменно отозвался друг. — И все, тишина.
— Ты ей после бала отправил?
— Н-ну да… Она молчала, я и решил…
— Значит, не сильно на тебя злая.
— Я ж говорил — она умная…
— Оторвет хвост и успокоится. — подытожил я. — Ну, если продолжать не будешь.
В трубке возмущенно задышали.
— Умная, практичная. — Подсказал я. — Хвостиком пыль стирать будет. На видном месте в доме оставлять.
— Да ну тебя… — расстроился Артем. — Ты, вон, шашни с принцессой водил, и все равно живой.