Замысел, граничащий с реальностью 2
Шрифт:
Взяв телегу, лом и лопату, Арго направился на соседнюю площадку с находящимися на ней валунами. Выкапывая их из земли, он ломом разламывал их до нужных ему размеров и на телеге доставлял к дому…
Закончив разговор, Молет и Номо, выйдя из кабинетов, встретились у лифта.
– Молет, ты узнала что-то новое про Джона? – спросил Номо.
– Нет, Номо! Она сказала то же, что и Чейз! – ответила Молет.
Номо взял у Молет планшет и, открыв рабочие заметки, пролистал ответы профессора Энни Штейн.
– У меня тоже ничего нового! – ответил Лом и вернул Молет планшет.
– Энни пригласила меня отобедать с ней в столовой конструкторского отдела, Номо! – произнесла Фирл.
– Да, профессор меня тоже пригласил! – произнёс Лом и, посмотрев на подходящих к лифту профессоров, произнёс:
– Давай отобедаем, может, узнаем ещё что-то!
Молет слегка кивнула головой.
– Пойдём обедать? – спросил, подойдя, Чейз.
– С удовольствием, Чейз! – ответили Номо и Молет.
Зайдя в лифт, они поднялись на двенадцатый этаж и зашли в столовую. Вокруг конвейера, по которому передвигались готовые блюда, стояли столы. Сев за стол, Номо огляделся. Работники конструкторского отдела обедали, изредка беседуя между собой. Несмотря на то что посетители сами брали с конвейера понравившиеся им блюда, по залу также ходили официанты. Чейз посмотрел на конвейер и, слегка улыбнувшись, произнёс:
– Сегодня я, пожалуй, начну с мексиканской кухни! – и взял с конвейера глубокую тарелку густого супа кальдо де рес. Выбрав себе блюда, они принялись, не торопясь, обедать.
Глава 10. Странная материя
На зелёной лужайке секретной базы в протогалактических облаках «Арра», под ночным небом с миллиардами мерцающих звёзд, сидели, беседуя у костра, три биоморфа, сияющих радужными тонами.
– Мантра, как мы можем придать происходящей ситуации общий смысл, а персонажам – индивидуальный характер? Ведь при достижении логического заключения какой-либо ситуации нам снова понадобится вмешиваться для программирования дальнейшего ситуационного продолжения? – спросил Транс.
– Транс, подобно цикличному процессу, происходящему внутри супер «Ж-атома», мы создадим цикличный алгоритм эпох пространства с последующей рекомбинацией вещества или сменой струнной константы дилатона! – ответил Мантра. – Экстраполяция расширения Вселенной назад во времени приводит к точке космической сингулярности, вблизи которой ныне известные законы физики перестают работать. Время расширения из этой космической сингулярности до современного состояния называют возрастом Вселенной. По разным данным, он составляет четырнадцать миллиардов лет!
– Мантра, смену дилатона, или по-другому константы взаимодействия или константы связи – параметра, определяющего силу взаимодействия частиц или полей, можно назвать «Большим взрывом»? – спросил Данс. —Ведь этот же процесс мы наблюдали в игре «Медленный взрыв»!
– Ты совершенно прав, Данс! Расширение является основным процессом, на фоне которого происходят все остальные, поэтому всю историю развития можно разделить на «Этапы расширения Вселенной», – произнёс Мантра. – Планковская эпоха – рождение частиц, момент, с которого начинает работать современная физика.
– Момент, когда ты поместил в сферы частицу и античастицу супер «Ж-атома»! – произнёс Транс.
– Верно! – произнёс Мантра. – Далее эпоха Великого объединения – отделение гравитации от объединённого электрослабого и сильного взаимодействия, рождение монополей. Это инфляционная стадия, при которой происходит резкое увеличение размеров Вселенной, а при её завершении – сильный нагрев, сопровождаемый разрушением Великого объединения.
– В игре «Медленный взрыв» – вспышка света, выглядящая как конусообразный луч фонаря! – произнёс Транс.
– Верно, Транс! Когда вы превратились в нанобронепчёл и начали в течение одной терции собирать истинно нейтральные частицы, была стадия радиационного доминирования, при которой образуются привычные нам химические элементы, – произнёс Мантра. – Далее была Эпоха доминирования вещества, при которой образуется реликтовый фон и появляется гравитационное взаимодействие. Ещё эту эпоху называют «Тёмными веками».
– В этот момент мы прекратили собирать истинно нейтральные частицы и вылетели из сферы! – произнёс Транс.
– А какая эпоха началась бы, продолжи мы играть? – спросил Данс.
– Следующий этап развития Вселенной – возникновение жизни! Этап, знаменующий, что вещество теперь может самоорганизовываться, а не слепо следовать физическим процессам! – ответил Мантра. – И начало причинно-следственной связи творца и его творения! Не прекрати мы тогда игру «Медленный взрыв», в сфере появилась бы тёмная материя и зародилась бы жизнь! И остановить процесс было бы пагубно!
– Почему, Мантра? – спросил Транс.
– Можно назвать это «Законами Единого» – сводом неких правил, выходящих из физических процессов сотворения жизни алгоритма эпох. Или можно посмотреть на это как на причинно-следственную связь – карму. Убей я линейку появившихся существ с различными качествами, я совершил бы убийство. А так как вся материя сотворена мной из моего же адаманта, я почувствовал бы это через квантовую зависимость и понизил бы качество своего адаманта.
– А если существа убьют друг друга, Мантра, это тоже на тебе скажется? – спросил Данс.
– Если я спровоцирую такую ситуацию, снизится качество адаманта, из которого они сотворены, Данс! – ответил Мантра. – Если же я не буду инициатором убийства, то пострадает мой профессионализм творца! И в следующий раз, чтобы сотворить нормальную рабочую систему, мне придётся много учиться!
– А куда уйдут души этих существ, Мантра? – спросил Транс.
– Исходя из «Законов Единого», если что-то приходит, то что-то уходит: энергия не исчезает, а трансформируется! – произнёс Мантра. – И я рано или поздно столкнулся бы с ними, будь они в том или ином виде!